Рожденная в гетто
Шрифт:
Что-то недоброе, видимо, промелькнуло в ее мозгу.
– И вообще, ты в это дело не лезь.
Зато я получила предложение от китаистки, профессора Позднеевой, поступить в аспирантуру в Институт восточных языков на китайское отделение. Ей нужен был человек, хорошо знающий французский язык и французскую литературу. Она в то время занималась влиянием конфуцианства на французских энциклопедистов.
Для начала надо было перевести с латыни Папскую буллу Пия II, затрагивающую как раз эту тему. Латынь я уже порядком подзабыла и попросила перевести маму. Мама это сделала довольно быстро, и профессор Позднеева
Один у меня был небольшой недостаток: я не знала ни одного слова по-китайски, ни одного иероглифа. Но Позднеева нашла мне китаянку – учительницу из своих аспирантов и убедила всю комиссию, что очень скоро, к концу первого семестра, я уже буду достаточно знать китайский, а в остальном у меня прекрасный уровень.
Друзей у меня появлялось все больше и больше, а жилья все не было. Через подругу Жанну я познакомилась с Никитой Кривошеиным. Он помог мне получить переводы в «Прогрессе»; познакомилась с художниками нонконформистами. А кто еще не побоится общаться с девчонкой, не понятно зачем вернувшейся из Франции, с неясной биографией?
Подружилась я с Аней Козловской, дочерью певца Ивана Козловского. Ее мама, актриса Галина Сергеева, разрешила мне пожить у них на улице Горького в Аниной части квартиры. Но им всем, по-моему, это тоже надоело. И решительная Анина мама нашла выход: выдала меня фиктивно замуж за своего доброго друга. Она была любовью его жизни, и он пошел на этот «страшный» поступок. Это была наша большая тайна.
Преподавательница Алешникова слово сдержала: меня сразу приняли в МГУ на кафедру иностранных языков естественных факультетов. Приняли в середине учебного года, правда, почасовиком. Дали сразу группы отъезжающих на разные стажировки за границу аспирантов и ученых. Я должна была их быстро натренировать в разговорной речи. Кроме того, у меня появилась группа профессоров на юрфаке, интересующаяся французским языком и культурой. Профессор Мишин прибегал на костылях, чтобы, не дай бог, не опоздать на занятия. Они все хотели быть моими учениками. Для них это был отдых и даже развлечение.
– Пусть студенты завидуют, что у нас такая преподавательница !
По молодости я не запомнила все фамилии, а зря. Уж какие они пели дифирамбы моему французскому и внешнему виду! У меня появилось и несколько частных уроков. Дочь академика Мандельштама, две аспирантки-математички из Грузии и их научный руководитель. Сыпались предложения с разных курсов иностранных языков. Появились женихи. Я плавно влилась в культурную жизнь столицы.
Появилась у меня и близкая подруга актриса Оля Яковлева, так что все спектакли в постановке Анатолия Васильевича Эфроса я смотрела по несколько раз.
Я сняла комнату в доме «Молодой актер» на улице Чехова, потом удалось даже снять отдельную квартиру рядом с метро «Молодежная». Уезжать мне уже никуда не хотелось, да и зачем? Я работаю, дружу с художниками, читаю самиздатовские книги, хожу в консерваторию. Подруга Соня Ардашникова приводит мне на день рождения Галича, который целый вечер у меня пел. Я знакомлюсь с Романом Сефом, передавая ему фотографии его умершего друга и однолагерника Юло Соостера.
И вдруг мои родители с братьями решают все же уехать из СССР. Я отказываюсь, но они меня не оставят. Ни за
Брат уже ушел из аспирантуры Первого мединститута, мать – с работы. Отец отказался от заведывания отделением. Они решили. Опять куда-то уезжать, когда у меня все хорошо. Нет, чтобы раньше. Именно сейчас надо ехать неведомо зачем.
Во всяком случае, я достала из тайника свой французский паспорт и с ужасом пошла в консульство, не дай бог, милиционер на входе увидит, что он просрочен.
В консульстве мне довольно обыденно объяснили, что они не имеют никакого отношения к выходцам из Прибалтики и надо ехать в Ленинград.
Такой же страх был и в Ленинграде, но консул там оказался очень хорошим человеком. Он понял мои переживания и обещал все французские документы переправить на адрес моей подруги Нели, и выдал мне Лесе Пассе (Laisser Passer) сроком на целых три месяца, а фотографии на этот документ мы поехали делать вместе на его машине, чтобы лишний раз одной в консульство не возвращаться и не светиться перед милиционером.
По этому документу, который я хорошо запрятала, уже можно было спокойно въехать во Францию.
Китти
Китти – это наша собака. Китти большая умница и талант, и если бы она была человеком, то закончила бы, вероятно, философский факультет или, в крайнем случае, МГИМО. Породу ее не установили, ни при жизни, ни после.
Однажды на улице Алабяна я увидела старика с девочкой, и рядом бежала собачка. Она была с длинной пуделиной шерстью на спине цвета соль с перцем, с ушами спаниеля, с бородой терьера и с благородной сединой в челке. Ростом со среднего пуделя.
Собака мне очень понравилась, и я пошла за ними. Мужчина начал нервничать, оборачиваться. Тогда я подошла к нему:
– Это ваша собака? Какая же она симпатичная! А она вам нужна? А то бегает без поводка.
Старик посмотрел на меня как на сумасшедшую. Тогда я спросила:
– А у нее щенки будут? Я бы с удовольствием купила.
– Нет, нет, мы ее продавать не собираемся, а щенки если и будут, то очень нескоро.
Я все же им оставила свой телефон на будущее. Собака мне совершенно была не нужна. Квартиры нет, живу в съемной комнате. Мне только собаки не хватало. И, слава богу, что это на далекое будущее.
Про собаку я быстро забыла. Нет и не надо.
Месяцев через пять или шесть мне вдруг звонит хозяин собаки. Я даже не сразу вспомнила. Он объяснил, что лично он собаку очень любит, но его дочь и зять ее терпеть не могут, ребенок тоже ее мучает; они хотят от нее избавиться; он вспомнил меня.
– Может возьмете? – с надеждой спросил дед.
Это было очень неожиданно. Начинались весенние каникулы. Хозяйка комнаты хотела, чтобы я съехала, а тут собака. Но я сказала:
– Да!
И за собакой поехала сразу. С меня за такую красавицу попросили пятьдесят рублей, жила я на сто рублей в месяц, включая такси. Деньги привезла сразу. Собаку взяла. Все произошло очень быстро, даже опомниться не успела. Куда ее деть? Надо было срочно отвезти на аэровокзал. Созвонилась с братом, который улетал к родителям, и всучила ему Китти. Она очень удобно и доверчиво уселась на его коленях, и они уехали в аэропорт.