Рожденный на гильотине. В свете ночи...
Шрифт:
Однако был один факт, словно намекающий, что в замыслах Богов все отнюдь не так однозначно: Рансеваль единственный из детей Вейнура Нечестивого унаследовал большие, глубоко посаженные чернющие глаза темнее самой Тьмы — фамильная черта Веридорских. Что бы это значило? Этот вопрос не терял своей актуальности вот уже почти два десятка лет, так же как и предположения о том, что сулит теодору эль-Гильотину рождение на гильотине?
Его Сиятельство Скандал (4)
А
А я по любви, по любви хочу!
На волю, на волю! Хочу я на волю!
Я птицею ввысь улечу!
— Учти, все твои гениальные планы мы должны успеть воплотить до приема, — заметил Рагнар, следуя за братом чуть ли не бегом, чтобы не отстать.
Судя по тому, как вцепился в него Роланд, либо он задумал нечто грандиозное, либо… либо Рагнар даже не знал, что думать. А подозреньице, невзначай подслушанное в мыслях отца по ментальной связи, теперь противненьким таким червячком грызло и его. Одно утешало: Его Величеству мучиться в неведении, а брату принц сейчас все как на духу выложит.
Его Высочество прорвало еще до того, как они завершили забег до принцевых покоев.
— Рагнар, мы с тобой пролетаем мимо принятия посольства, — на ходу заявил он, не поворачивая головы, таким тихим шепотом, что услышать его мог только сын Хаоса.
Демон хотел было осведомиться, что за шутку такую выдумал брат, что подготовка к ней важнее восточных гостей, встречать которых предписано не только правителю, но и его наследнику, но серьезный тон обычно смешливого братца порядком озадачил его.
Уже на подходе к дверям, ведущим в помещение, гордо именуемое "кабинетом Его Высочества", Роланд вдруг передумал и резко рванул дальше по коридору. Не прошло и минуты, как братья укрылись в тайной нише, проход в которую полностью закрывал кусок стены, отъезжающий в сторону, если прошептать рядом "Величье — королю, правда — изумруду, воля — Богам".
— Ну, и чего такого стряслось? — Рагнар нетерпеливо забарабанил пальцами по каменной кладке. Напрягали его глухие коридоры и замкнутые пространства с недостаточным местом для маневра.
— Брат… я влюбился. Серьезно.
Вот это была новость. Нет, не то, что принц влюбился, а то, что в кои то веки что-то в его исполнении вышло серьезно. И это, в Хаос, уже действительно было… серьезно.
— И кто она? — вычленил из роя мыслей наиболее важный вопрос демон, морально уже готовясь услышать имя настоятельницы монастыря в пригороде столицы или, на самый худой конец, какого-нибудь мужчины. С Роланда станется! Может, его младшенький заразил, как будто одной сердечной боли их несчастному родителю мало…
Лицо Его Высочества приняло выражение блаженное и восторженное, точь-в-точь как у всех влюбленных.
— Бэль… — почему-то прошептал принц, хотя подслушать их здесь уж точно никто не смог бы.
Хм… Ну, что сказать? Не мужчина — это, определенно, плюс. Не настоятельница монастыря — это тоже плюс. И на этом, к сожалению,
— Ты про леди Исабелику Монруа? — все еще надеясь на лучший исход, осторожно спросил Рагнар, хотя отчетливо понимал, что имя любой другой "Бэль" Роланд так не скрывал бы.
— Да, — одним счастливым выдохом принц безжалостно заколол трепыхающуюся в агонии надежду и тут же сам начал перечислять все вытекающие из данной ситуации проблемы. — Я помню, у нас с Северным Пределом натянутые отношения, так как лорд Монруа ни в какую не хочет подписывать договор о вассалитете. Да, Бэль — бастард, чудо, что эти дикари-северяне не убили ее еще во младенчестве, и на наследство она не претендует, формально у нее даже нет права зваться "леди"…
— Не забудь о перспективных партиях с одной из южных графонесс или же дочек Великого султана Порсула, — вставил Рагнар, припоминая, как отец и Шед чуть ли не до хрипоты спорили о том, с кем выгоднее заключить династический брак. Правда, они говорили исключительно о Рансевале. Странно, ведь куда важнее брак наследного принца. Неужели…?
— Роланд, — настороженно протянул демон, вглядываясь в понурившегося брата. — А ну-ка ответь мне, я точно все знаю? Его Величество, случаем, не сговорил уже тебя?
Тяжелый вздох был красноречивее всяких слов, однако до конца расставило все по местам признание Его Высочества:
— Отец вчера показал мне брачный договор о моей свадьбе с царевной Арией. Магический.
Крепкое словцо слетело с губ Рожденного на гильотине до того, как ставшая привычной холодность подавила все эмоциональные всплески, что само по себе было недобрым знаком, а уж в сочетании с вырвавшемся из-под контроля демоническим пламенем, засверкавшем в глазах, ползущем по волосам и уже занявшемся на одежде!
— Ты понимаешь, что будет, если ты затащишь свою Бэль в постель до того, как сочетаешься браком с этой девкой?!
— Полегче, Рагнар, она как-никак царевна…
— В том то и дело, что никак она не царевна! Армия Отче спалила ее земли дотла, теперь там государство храмовников! Понятно конечно, что Его Величество заключал такое, когда Дивная страна была достойным союзником… Но Боги, магический договор?!
— Я знаю, что это значит: после того, как царевна Ария перешагнет порог совершеннолетия, и до консуммации нашего брака близость с другой женщиной убьет меня. Завтра ей исполняется восемнадцать.
— Так почему ты не в борделе? Не наслаждаешься, так сказать, наперед? — подняла голову язвительность Рагнара, здраво рассудившая, что лучше всего относиться к ситуации со здоровым скепсисом. Во-первых, ничего непоправимого пока не случилось, а во-вторых, братишка, судя по его собственным заверениям, все прекрасно понимает.
— По официальной версии мы именно в дом утех и намылились, только челяди в сопровождение на всякий случай прихватили побольше. Думаю, учитывая все обстоятельства, отец меня сегодня дергать не будет… А завтра нас уже не догонят.