Рождественские клятвы
Шрифт:
— Печенье мне. — Минни протягивает свою маленькую ручку, и Даниэль берет печенье и дает ей.
— Это принесет мне самый лучший кукольный домик.
— Кто-то научил тебя подкупу? — Я приподнимаю бровь, глядя на Даниэля, и они оба притворяются невинными. — Думаю, мне придется самой сесть на колени к Санте и спросить, не замышляете ли вы чего-нибудь дурного, —
Минди, бывшая помощница мужа, улыбается мне, сидя на коленях у отца Даниэля. Она держит на руках нашего сына и поет ему. Они с отцом Даниэля стали мне словно родители, и они лучшие бабушка с дедушкой.
Иногда я мимолетно думаю о моем отце и мачехе, но не более. И я не спрашиваю о них Даниэля.
Над камином висит моя фотография, когда мне было пять. Мы с Минни так похожи. На фотографии я смеюсь, когда мама щекочет меня, и мне очень нравится, что она каждый день с нашей семьей. Я даже видела, как Даниэль говорит ей «спасибо», когда проходит мимо.
Минни пробегает мимо меня прямо к Санте и протягивает ему печенье. Делаю шаг вперед, но меня хватают сзади и поднимают в воздух. Я тихонько взвизгиваю, но никто не слышит меня за рождественской музыкой и смехом, наполняющим комнату. Минди видит это, но только улыбается и отводит взгляд.
— Даниэль! — Не знаю, почему протестую, потому что через секунду я уже перекинута через его плечо. Он шлепает меня по заднице, и я думаю, что, возможно, мне не следовало говорить, что я буду сидеть на коленях у Санты. Я знала, что не буду этого делать, но не смогла удержаться. — У нас гости.
— Я займу их, брат, не торопись, — слышу я голос Стивена, пока Даниэль перескакивает через две ступеньки, поднимаясь наверх.
— Предатель! — кричу я, но не думаю, что он слышит меня.
Через несколько секунду Даниэль бросает меня на кровать и нависает сверху. Он тянется за спину, стягивает этот ужасный свитер и бросает его на пол. Я смотрю на его широкую грудь и облизываю
— Думаю, сейчас я получу свое сладкое угощение. — Даниэль скользит руками под мое платье, одним рывком срывает трусики и бросает обрывки на пол. — Ну вот, теперь ты можешь сесть ко мне на колени. — Он хватает меня за бедра и широко разводит их. — Но, думаю, мы оба знаем, что ты была очень непослушной. — Он издает цокающий звук, целуя внутреннюю сторону моей голени.
— Уверен? — Я приподнимаюсь на локтях, и он встречается со мной взглядом. — Потому что у меня есть кое-что для тебя на Рождество. Что-то, чего, я знаю, ты давно хочешь. Разве это не делает меня хорошей девочкой? — Я прикусываю губу и хлопаю ресницами, глядя на него.
— Девочка-мечта… — Он смотрит на меня так, словно я подарок небес. — Ты собираешься снова сделать меня папой? — Я киваю, и он падает на меня сверху, целуя со всей страстью.
После того как в прошлом месяце нашему сыну исполнилось два года, мы начали пытаться завести еще одно ребенка. Мы с Даниэлем хотим полный дом детей, и уже на пути к этому. Я знала, что сегодня будет идеальный момент, чтобы сказать ему, и когда он обнажает свой член и входит в меня, я не могу придумать лучшего способа отпраздновать.
— Скажи это, — требует он между поцелуями.
— Я люблю тебя, и я твоя.
— Так и есть, — говорит он, глубоко толкаясь.
Он не говорит мне, но я знаю, что время от времени он проверяет наше свидетельство о браке. Я слишком хорошо его знаю, и он не выдержит, если это когда-нибудь повторится.
Каждое Рождество, в нашу «новую» годовщину он любит, чтобы мы снова произносили наши клятвы. Думаю, это напоминает ему, что я его, а он мой, и что мы никогда не расстанемся.
Безумие ли это? Может быть, для кого-то, но для меня это наша любовь, и она просто идеальна.