Рождество в Шекспире

Харрис Шарлин

— Боюсь, что Криста не в восторге от Люка, потому что он так сильно плачет, — сказала Лу нам с тяжелым вздохом. — Она и сейчас не слишком радуется по поводу своего маленького брата.

— Криста ровесница Анны, они вместе играют, — напомнила мне Верена.

— Все наладится, — сказала моя мать успокаивающим тоном. — Рано или поздно ты поймешь, отчего Люк плачет всю ночь, и он успокоится. А потом Криста забудет обо всем этом. Она — умница, Лу.

— Ты права, — сказала Лу немедленно, снова становясь женой священника. — Спасибо за то, что подвезли. Увидимся завтра

после обеда!

Когда мы отъехали, Верена пояснила:

— Лу придет вечером на репетицию обеда.

— Разве не принято репетировать обед ночью перед свадьбой? — Я не хотела казаться критически настроенной, но мне было не очень любопытно.

— Да. Дил первоначально запланировал его на этот вечер, — сказала мама. Мне тонко напоминали, что семья жениха несла ответственность за репетицию обеда. — Но ресторан «Сара Мей» уже был забронирован на эти два вечера перед свадьбой! Поэтому мы просто передвинули его на третий, и пара, устраивающая ужин для Дила и Верены, перенесла его к ночи перед свадьбой, благослови их Господь.

Я кивнула, едва обращая внимание. Я абсолютно уверена, что мне скажут, что делать и когда. Мне чрезвычайно хотелось оказаться одной. Когда мы добрались до Верены, я как можно скорее выгрузила подарки с вечеринки, потом мы поехали домой к родителям. Я пожелала спокойной ночи маме и направилась в свою комнату.

Мой отец еще не вернулся с мальчишника. Я надеялась, что он не пил и не курил сигары. Иначе его давление сильно подскочет.

Я села в низкое кресло и надолго погрузилась в чтение биографии, привезенной с собой. Потом я зацепила ноги за кровать и начала качать пресс, затем легла и стала делать отжимания, а вдобавок сделала еще и восемьдесят приседаний. После настало время для расслабляющего душа. Я заметила, как пришел отец и выключил оставленный для него свет.

Но даже после горячего душа чувствовался зуд. Я не могу гулять в Бартли. Люди будут талдычить о моей семье. Полиции я незнакома. Они могут остановить меня, если кто-нибудь из полицейских попадется мне на встречу. Полиция Бартли не была многочисленной.

Я задвинула искушение и вынудила себя забраться на кровать. Разгадала три кроссворда в книге, найденной в ящике ночного столика. Попытка придумать слово из пяти букв, означающее землю с индийским жилищем, сделала свое дело. Наконец, я смогла опустить занавес после очень длинного дня.

К сожалению, дальше, было то же самое и в большем количестве.

В полдень я решила, что все в моей семье должны пойти на работу, чтобы вернуться за час до свадьбы.

Отец взял двухнедельный отпуск у электроэнергетической компании, в которой он работал. Мать была домохозяйкой, дома она как на работе находилась в постоянных раздумьях о том, что необходимо сделать. Верена только что взяла трехнедельный отпуск в больнице, и даже Дил часто оставлял аптеку на помощницу, которая работала неполный рабочий день, молодую мать-фармацевта.

Список подарков пополнялся, и их необходимо было разворачивать и восхищаться. Нужно было написать еще больше благодарственных писем. Две другие подружки невесты должны были забежать в полном восхищении и

провести последние приготовления. Священник, Джесс О’Ши, заглянул на минутку урегулировать пару вопросов. У него были гладкие русые волосы и квадратная, массивная челюсть, не портившая его облик: я надеялась, что он был также умен, как красив, потому что я всегда представляла первоочередным объектом священников невротиков или просто подающих надежды членов их паствы.

Он привел с собой хвост — дочь. Коренастая Криста, чьи волосы были такие же русые, как у ее матери, но не такие же гладкие, хотела спать и сердилась на младшего братика за его ночные бдения, как и предсказывала Лу. Криста была в плаксивом настроении.

— Люк плакал всю ночь, — сказала она угрюмо, когда ее в третий раз спросили, где же братик.

— О, Криста! — проговорила одна из подружек невесты неодобрительно. Пожизненно лучшая подруга Верены, Тутси Монаан, блондинка с круглым лицом и крохотным мозгом. — Как ты можешь говорить так о маленьком ребенке? Малыши такие милые.

Я видела, как лицо Кристы вспыхнуло. Тутси сильно нажала на старую кнопку вины. Я, оттолкнулась от стены гостиной и подошла поближе к девочке.

— Верена тоже рыдала всю ночь напролет, когда была ребенком, — сказала я Кристе очень спокойно.

Криста посмотрела на меня с недоверием. Круглые карие глаза, определенно самое красивое в ее внешности, пристально и скептически посмотрели на меня.

— Да ну, — сказала она с сомнением.

— Плакала-плакала. — Кивнула я твердо и направилась на кухню, где умудрилась найти Кристе газировку, которая ей очень понравилась. Вероятно, пить ее ей не разрешали. Потом я побродила вокруг дома, время от времени уходя в свою комнату и закрываясь на десять минут. (Это время я определила методом проб и ошибок, пока кто-нибудь не начинал скучать по мне или не приходил посмотреть, где я и чем занимаюсь).

Верена просунула голову в мою дверь в 12:45, чтобы спросить, пойду ли я с ней к доктору.

— Мне надо забрать рецепт на противозачаточные таблетки, но я хочу, чтобы доктор Лемей проверил мои уши. Правое ухо кажется побаливает, и я боюсь, что к свадьбе это превратится в ярко выраженную инфекцию. Бинни сказал заходить, он успеет меня осмотреть до послеобеденного наплыва пациентов.

Одно из преимуществ медсестер — в кабинеты местных врачей можно попасть быстрее, Верена рассказала мне это несколько лет назад. Насколько я могла помнить, Верена страдала от аллергий, которые часто вызывали ушные инфекции. Они всегда появлялись в самое неподходящее время. Например, за четыре дня до свадьбы.

Я вышла вслед за ней к автомобилю с чувством освобождения.

— Я знаю, тебе хочется выйти из дома, — заметила Верена, глядя на меня. Мы выехали с подъездной дорожки и направились в офис доктора Лемея.

— Это настолько очевидно?

— Только для тех, кто знает тебя, — сказала Варена с сожалением. — Да, Лили, ты как тигр в клетке. Ходишь взад и вперед, взад и вперед, свирепо глядя на проходящих людей.

— Ну, не все так плохо, — сказала я с тревогой. — Я не хочу расстраивать их.