Розовый Дождь
Шрифт:
– Какой такой "залог"?
– Так-сссс… Пусс-с-с-с-с-тячок, сущая безделицс-с-с-с-са… Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш… Тебе это ничего-ссс не будет с-с-с-с-с-стоить…
– Ближе к делу!
– Отдай мне одного маленького человечка, крошечное с-с-с-с-с-существо, малыш-ш-ш-ш-шонка-зайчонка, с-с-с-с-с-ущую мелочь, короты-ш-ш-ш-ш-шку, а взамен –з-з-з-з-заберешь хоть миллион человечков, карличков или другой биомассы к себе, наверх… Мне для тебя – ничего не ж-ж-ж-ж-ж-алко-сссс…
– Что за человечек? Имя? И почему ты просишь его у меня – он тебе не доступен?
– Пока нет-с-с-с-с-с – зашипел, заюлил Безликий, по-прежнему не смотря в глаза-прожекторы Люцифера. – Его с-с-с-с-спрятали от нас-с-с-с-с… А зовут
– Роланд, Король Авалонский? Не знаю такого… – громыхнул солнечный великан. – Неужели эти игрушечные людские короли представляют для тебя ценность? Интересно, какую…
– Нет-с-ссс, ничуть-ссс не представляют… Это просто с-с-с-с-символ, з-з-з-з-забавная игруш-ш-ш-ш-шка, которую я обещал одной моей ф-ф-ф-ф-фрейлине, да-ссс… Ну как-ссс? По рукам? – зашипел Безликий.
– По рукам! – громыхнул Люцифер и сделал несколько широких шагов – от которых опять затряслась земля – навстречу Безликому. И протянул свою сверкающую, как полированная медь, руку. Безликий протянул свою…
И тут внезапно Люцифер резко изменил движение руки и схватил Безликого прямо за горло, правда, и рука Безликого тоже схватила его за горло, но глаза прожекторы Люцифера впились в красные шары Безликого и тот забился и заверещал, зашипел, как дикая змея, не в силах выдержать яркого как расплавленный металл, как полуденное южное солнце взгляда Люцифера:
– Отвечай! Отвечай! Черная Клякса! Зачем ОН тебе нужен! Отвечай, а то спалю! В устах твоих чую ложь змеиную!
Безликий забился, заизвивался, как придавленная чем-то тяжелым змея или червь, зашипел и завизжал…. Но рука Люцифера крепко сдавила его горло и не давала отвести взгляд.
– Отпус-с-с-с-с-сти! Отпус-с-с-с-с-ти! Это нечес-с-с-с-с-тно!
– А честно мне лгать?! А ну говори, черная лужа, зачем тебе понадобился именно этот человечек?! Говори, а то хуже будет!..
Но в этот самый момент раздался дикий грохот откуда-то с северной части пещеры и… огромный изрыгающий клубы белесого пара поток кипящей влаги из только что взорванной Голубым Старшим Хранителем и его товарищами плотины обрушился на почти полностью разрушенный город!
Белесый пар в считанные доли секунды заполонил все пространство пещеры, окутав его как горячую баню. Видимость стала нулевой. Даже сверкающие потоки огненного света, волнами испускавшиеся солнечным великаном, потонули в белесой завесе. А потоки кипящей воды начисто смывали, как морской прибой песочные домики на пляже, остатки полуразрушенных хрустальных сооружений, разбрасывая в стороны как детские игрушки перевернутые вагонетки, золотые деревья, заполняя собой глубокие расселины, как чудовищные шрамы испещрившие подземный город. Но даже громоподобный шум извергавшейся стихии не мог заглушить визги тысячи-тысяч черных тварей, тщетно пытавшихся убежать от накатившей на них волны кипящей воды и пара, а также визг самого Безликого, от которого рушились и без того хлипкие остатки подземных перекрытий. А потом раздался колоссальный взрыв… И все затихло…
…Эрл и Керл, в изодранных до дыр кафтанах совершенно неузнаваемого цвета вылезли на поверхность, еле протащив через узкий проход одного из вентиляционных тоннелей довольно упитанного Красного Советника, бывшего совершенно без сознания, и повалились без сил.
Прохладный, послегрозовой воздух приятно ласкал обожженные паром красные лица, мокрые от пота волосы и бороды. Где-то вдали ещё слышались отдаленные удары грома, но они уже не ранили уши и не пугали. Блаженная истома накатила на братьев и они, хотя и не могли заснуть – так бывает после очень больших переживаний –, лежали без движения, ни о чем не думая,
А посмотреть на окружающее стоило бы. Они лежали посреди полянки когда-то густого зеленого леса. Когда-то – потому что от леса ничего не осталось. Мало того, что сами деревья были мертвы и сухи. Сами деревья, вдобавок ко всему, были вырваны с корнем, лежали то там, то сям, бессильно распластав мервецерукие голые ветки, иногда "с мясом" оторванные от стволов, по земле. Такое впечатление создавалось, что кто-то здесь просто-напросто взорвал кладбище и теперь бесчисленные кости усыпали все пространство сухой и мертвой земли. Сама же земля была изрыта так, как будто её пропахали несколькими десятков плугов – всюду были овраги, по которым текли новообразовавшиеся горячие, как кипяток, ручейки и в которых располагались такие же горячие новообразовавшиеся озера. Чуть дальше – милях в десяти к востоку – располагалась уродливая впадина глубиной в милю, внизу заполненная кипящим подземным гейзером, от которой поднимался вверх густой пар. У самого края гейзера стояли несколько карликов с мокрыми бородами и в облезлой полинявшей одежде, среди которых выделялся один, в потрескавшихся очках и голубой металлической каске.
– Ну вот и все… – как то отстраненно, безразлично, непонятно к кому обращаясь, сказал тихо карлик. – Вот и все, что осталось от славного города Унтервальда – жемчужины Подземья.
Возникла пауза. Никто из стоявших с ним рядом не осмеливался прервать грустные размышления старшего.
Наконец, один из стоявших кашлянул в кулак и робко спросил:– Господин Старший Хранитель, неужели мы утопили черную образину в кипятке? Неужели все кончено?
Карлик в голубой каске только снисходительно посмотрел на вопрошавшего и грустно хмыкнул, но ничего не ответил.
– Господин! Господин! Господин Старший Хранитель! – вдруг раздался пронзительный голос какого-то молодого карлика. – Посмотрите на это, господин!
Карлик в голубой каске и все остальные повернулись и увидели запрыгнувшего на здоровенный поваленный дуб молодого, почти безбородого карлика в выцветшем голубом кафтанчике. Он стоял и призывно махал рукой, указывая куда-то дальше, в сторону, туда, куда обзор закрывал толстый ствол поваленного дуба. Остальные карлики тут же бросились к нему, но карлик в голубой каске пошел не торопясь – он был старше других и явно сильно устал от пережитого за эти сумасшедшие полсуток (как раз в это время из-за грозовой тучи показалось садящееся на закате кроваво-красное солнце).
Он кое-как доковылял до дуба и более молодые карлики помогли ему забраться на ствол. Протерев потрескавшиеся запотевшие круглые очки полой кафтанчика, карлик в голубой каске посмотрел в ту сторону, куда ему показывал палец молодого карлика из его свиты. И ахнул.
Шагах в пятиста – карличьих шагах – на таком же поваленном стволе мертвого безлиственного дуба лежал Молодой Человек. Он лежал животом поперек ствола, как забытый кем-то на спинке стула плащ и не шевелился. Он был полностью обнажен – ни лоскутка одежды не было на нем –, но самое удивительное было то, что у него были густые мягкие вьющиеся волосы – правда, полностью мокрые – необычного цвета – золотистого, с характерным, пожалуй, только для настоящего золота сочным благородным отливом. Карлик ахнул, ибо такие волосы он видел только у одних существ – у поднебесных владычиц-фей, но никак не у людей! И ещё – от тонкого юношеского обнаженного тела шел белесый пар, как будто бы это было не человеческое тело, а сосиска, только что вынутая из кастрюли с кипятком или снятая с вертела очага.