Розы в декабре
Шрифт:
и решил, что двух каминов и одной лампы достаточно, чтобы читать.
Было еще рано, и все трое сидели в тепле и уюте и читали. В старинных креслах
было так удобно, несмотря на их допотопный вид. Фиона углубилась в историю
озера, но через час встрепенулась и подошла к старинному камину. Укрепив крюк в
нужном положении над углями, она достала сковороду, подвесила ее и смазала
маслом. Проверив, все ли в порядке, она принесла миску с приготовленным заранее
овсяным
Эдвард поднялся и подошел к очагу:
— Мисс Макдоналд, что это вам взбрело в голову в такое время?
— Ребятишки съели остатки лепешек, а я сказала им, что сделаю еще, да забыла, что тесто не поднимется, раз свет погас и электроплитка остыла. Если завтра мы
будем заниматься по расписанию, я смогу напечь чего-нибудь до вечернего чая.
Что означало мычание Эдварда, она не совсем поняла, но про себя усмехнулась.
Мужчины не любят, когда над ними берут верх. Он выколотил трубку в камин.
— Что вы делаете? Это же на угли попадет и продымит все лепешки.
— Простите, — с подозрительной поспешностью извинился он и стер пепел ботинком.
Достав из буфета три чашки и три блюдца, он расставил их на маленьком столике у
другого камина, затем принес еще банку с желе из красной смородины, кружок
сбитого масла и приготовил чай. Пока он доливал чайник, Фиона принесла к столу
целое блюдо румяных овсяных лепешек. На скамье лежала кипа газет, Эдвард был
явно человек обстоятельный. Он начал с самой старой по времени. Она глянула на
аккуратно сложенные газеты, глаза ее загорелись, когда она увидела одну
небольшую заметку. Она называлась: “Приехавшая англичанка выступает в защиту
хиппи”. У нее даже дыхание перехватило. Может, он не запомнил, до какого числа
дошел. Фиона взяла подушечку и накрыла газету. Позже она возьмет и сожжет ее. И
она стала разливать чай. Эдвард съел почти все лепешки, потом взял сверху
газету и принялся читать. Фиона вздохнула с облегчением: он явно не заметил
пропажи.
Через какое-то время Эдвард отвез мисс Трудингтон в спальню и вернулся на
кухню. Фиона мыла посуду. Он снял скатерть. Все было совсем по-домашнему.
— Все гораздо лучше, чем я думал, — произнес Эдвард, накрывая стол к завтраку.
— Здесь вы предстаете в лучшем свете, чем в Эдинбурге, мисс Макдоналд. Я так и
думал.
Фиона молча положила последнюю домытую ложку и вышла из кухни, сжав кулаки и не
пожелав хозяину доброй ночи.
После обильного снегопада ударили морозы; вершины холмов сверкали, словно
окутанные алмазной пылью. Временами выпадал туман, а за ним крепкий мороз, и
тогда изморозь
прозрачном воздухе серебряной вязью. Даже забор из колючей проволоки
превращался в драгоценное ювелирное украшение, а сосны и лиственницы в
заколдованные деревья в заколдованном мире.
Мужчины все время были на ногах, целыми днями перегоняя отару с одного склона
холма на другой, солнечный. К счастью, особо раскапывать снег им не
приходилось, лишь в тех местах, где нанесло сугробы. На дальних пастбищах было
бы тяжелее. Охотники на кроликов переместились к стоянкам, где стригли овец.
Фиона понимала, что дети должны помогать взрослым в работе, однако разрешила им
пойти на пастбища только при условии, что вечером будет сделано домашнее
задание.
Что касается Эдварда, то она старалась сталкиваться с ним как можно реже.
Наступила оттепель, желтая трава высохла, и вскоре под ней стала пробиваться
молодая зелень. Фиона со страхом ждала, что со дня на день Эдвард объявит о
начале уроков верховой езды. Однажды вечером в пятницу Эдвард обратился к
Фионе:
— Надеюсь, у вас есть бриджи, мисс Фиона.
Фионе чуть не стало плохо.
— Да-а. В них удобно было работать в школьном саду. Но… это не бриджи для
верховой езды.
— Я знаю. Вы не поедете верхом. Завтра я дам вам первый урок.
Не успела она ответить, как Уильям радостно закричал: — Вот здорово. Мы все пойдем.
— Ну, нет. Я вам найду работенку, чтоб вы были как можно дальше от загона.
— Но я не хочу учиться ездить верхом, — в отчаянии запротестовала Фиона. — И не
понимаю, зачем…
— Вам надо научиться, мисс Макдоналд. В этих краях, где, кроме лошадиных троп, нет никаких дорог, ездить верхом необходимо. Длительные верховые прогулки, конечно, дело времени, но рано или поздно, когда жизнь в “Бель Ноуз” утратит
прелесть новизны, вам понадобится женское общество, а ближайшее селение
Уэйнвуд-Хиллз как раз на расстоянии доброй верховой прогулки. Скоро Дебора
Уэйнвуд вернется из круиза по Тихому океану. У вас с ней много общего.
— Чего именно? — спросила Фиона.
Эдвард оглянулся. Детей и след простыл, как это бывает с ними, когда взрослые
начинают обсуждать свои скучные дела.
— Ну, скажем, вы обе одинакового мнения обо мне, — насмешливо выложил Эдвард. —Дебби тоже считает меня твердолобым, высокомерным мужланом, совершенно не
понимающим женщин. — Их взгляды встретились. — В общем, к девяти будьте готовы.