Ру-ру
Шрифт:
— Вы хотите сказать, что он ступил на мост и вместе с ним свалился в ущелье? И там его снесло потоком? Так, по-вашему?
— Похоже, все именно так и произошло, — подтвердил Боб Джонсон.
Не сознательно, а скорее под влиянием некоего инстинкта люди стали разбиваться на первоначальные группы. С одной стороны обитатели лагеря — Вингфилд, Госсе и Клив, с другой охотники — Боб, Кертис-Вейн, доктор Марк и Мак-Хаффи.
Внезапно Клив начал кричать на Вингфилда:
— К чему ты клонишь? Хочешь сказать, что здесь не все чисто? Какого черта ты хочешь?
— Клив,
— Не затыкай мне рот! Если здесь что-нибудь неладно, то я имею право знать, что именно. Она моя мать, а он мне был… — он оборвал себя. — Если здесь что-нибудь нечисто, — начал Клив снова, — то у нас есть право узнать, что произошло. Так ну же, — потребовал он, — говорите!
Начал Вингфилд:
— Ладно. Ты слышал, в чем сомнения. Если мост действительно был сдвинут нарочно, так сказать, «подготовлен», то тем, кто и почему это сделал, будет интересоваться полиция. И кроме того, догадываюсь, это заинтересует нас самих.
Клив бросил на Вингфилда свирепый взгляд, его лицо побагровело, губы дрожали. Он вновь взорвался:
— Заинтересует! Разве я не говорил, что хочу знать правду! Что, в конце концов, вы хотите во всем этом увидеть?
— Правду, вероятно, — сказал доктор Марк.
— Вот именно, — подтвердил Вингфилд.
— Набитый ты… как твои же жертвы, — сказал Клив, прыснув коротким, неловким смешком.
— Что вы имеете в виду? — удивился Кертис-Вейн.
— Я таксидермист, выделываю чучела птиц, — пояснил Вингфилд.
— Очень остроумное сравнение, — заметил доктор.
— Согласен.
— Вы все считаете себя страшно умными, — начал было Клив во весь голос, но тут же остановился. На поляне появилась его мать. Она была достаточно хороша собой, чтобы произвести обворожительное впечатление при любых условиях, даже если бы ей вздумалось вымазаться в золе и облачиться в рубище. Теперь же, в туристском костюме, с повязанной на голове косынкой, она вполне годилась на обложку журнала.
— Клив, дорогой, — сказала она, — в чем дело? Я слышала, ты кричал. — Не ожидая его ответа, она оглядела охотников и выделила Кертис-Вейна, которому протянула руку. — Вы были очень любезны. Вы все.
— Мы все глубоко вам сочувствуем, — ответил Кертис-Вейн.
— Но здесь кроется еще что-то, не так ли? Что?
Ее сотоварищи стояли молча. Клив, который все еще кипел, сверкал глазами. Вингфилд был явно не в себе, а Соломон Госсе уже, казалось, решился высказаться, но тут же передумал.
— Скажите, прошу вас, — произнесла она и повернулась к донору Марку. — Это вы врач?
Постепенно, дополняя друг Друга, они рассказали ей все. Сюзанна сильно побледнела, но внешне сохраняла спокойствие.
— Понимаю, — произнесла она, — вы полагаете, что кто-то из нас устроил западню моему мужу? Я права, не так ли?
Ответил Кертис-Вейн:
— Не совсем.
— Не совсем?
— Просто вот Боб Джонсон и Вингфилд считают, что в данном случае произошло своего рода вмешательство.
— Но ведь это то же самое, только высказано
— Сю, — начал Соломон Госсе, — если произошло именно так…
— А именно так и было, — сказал Вингфилд.
— …то это м-могла сделать и шайка каких-нибудь подонков. Вы же знаете, такие водятся на холмах. Стреляют п-птиц, калечат оленей. Дикари.
— Верно, — сказал Джонсон.
— Да, — сказала она, ухватившись за эту мысль. — Да, конечно. Очевидно, так все и случилось.
— Вопрос состоит только в том, — пояснил Боб Джонсон, — следует ли нам что-либо предпринимать в этой связи.
— Что, например, предпринимать?
— Сообщить о случившемся, миссис Бриджмен.
— Кому? — Никто не ответил. — Сообщить об этом куда?
— Полиции, — спокойно произнес Боб Джонсон.
— О нет! Нет!
— Это не должно вас беспокоить, миссис Бриджмен. Ведь речь идет о Национальном парке, заповеднике. Просто необходимо, чтобы эти субъекты были пойманы.
— Никто из вас, — задал вопрос доктор Марк, — не видел или не слышал поблизости кого-нибудь постороннего?
Никто не ответил.
— Они не стали бы приближаться к палаткам, — заметил наконец Клив. — Такие типы очень осторожны.
— Знаете что, — сказал Кертис-Вейн, — мне кажется, это совсем не наше дело. Я думаю, нам лучше сниматься отсюда.
— Нет! — возразила Сюзанна Бриджмен. — Я хочу знать, верите ли вы в существование этих подонков. — Она оглядела охотников. — Или же вы уйдете с мыслью, что один из нас подстроил ловушку моему мужу? Не пойдет ли кто-нибудь из вас в полицию сказать там об этом? Может так случиться? — Она повернулась к доктору. — Может?
— Сюзанна, — вмешался Соломон, — дорогая, ну что ты! — Он взял ее за руку.
— Я жду ответа.
— Я могу говорить только о себе, — ответил доктор, не поднимая глаз — Но без более определенных сведений я не могу прийти к какому-либо мнению.
— А если уйдете отсюда, то что вы все будете делать? Пожалуй, это я смогу сказать за вас: говорить, говорить и говорить. — Она повернулась к своим. — Так же думаю, будет и у нас. И если нам придется отбывать. Здесь не одни сутки, а он будет лежать там, где вы его положили, непогребенный, незары… — Она стиснула руки и принялась раскачиваться взад и вперед, постукивая ногой об землю, как исполнитель в рок-группе. Ее лицо исказилась. Механически она повернулась к Кливу, — Нет, я не сломаюсь. Почему я должна сломаться?
— Не надо, мама, — пробормотал Клив обняв ее за плечи. — Все будет хорошо. У тебя все будет хорошо.
— Так нам, наверно, пора? — спросил Кертис-Вейн, и охотники стали собирать свои вещи.
— Нет, не уходите, — громко заявил Дэвид Вингфилд. — Считаю, нам нужно все обговорить, а вам старательно выслушать.
— Мы только напутаем, и потом никто уж не разберется, — возразил Соломон.
— Не напутаем, — воскликнул Клив. — Дэйв прав, нужно разобраться, как при настоящем следствии. Ведь среди нас двое юристов! Разве не могут они провести это по правилам?