Рубиновое сердце
Шрифт:
Привидение заглянуло в его глаза отраженным лунным бликом.
Иржи поклонился и побежал вниз. Как только он зашел в ванную, стена снова стала зеркалом.
Раздевшись и умывшись, художник повалился на большую кровать.
Утро в спальню графа Измирского ворвалось громким стуком о стены широко распахнутой двери и довольным голосом родного брата Берната, приказывающим охранникам заказать завтрак в номер.
— Иржик! Вставай!
Плотные занавески на окне бесцеремонной рукой
— Побойся Бога, Бернат! — простонал Иржи, накрывая голову подушкой. В лучшем случае, ему удалось поспать около четырех часов.
— Вставай! Мне долго с тобой разговаривать некогда! О, какие эскизы! Как здорово, что я все же отправил тебя сюда. Надеюсь, ты хоть здесь отдохнешь от своих многочисленных нахлебников. Какая красивая девушка! Иржик, ты должен меня с ней обязательно познакомить!
Художник, наконец, смог разлепить не желающие никак открываться, веки. Пока он пытался встать, мозг испуганно вспоминал, какие рисунки сейчас пролистывает его брат.
Когда он уселся на краю постели и осмысленными глазами посмотрел на Берната, то в первую очередь спросил:
— Ты привез историю нашего рода?
Бернат бросил на столик листы с рисунками и кивнул на стоящий около кровати кейс:
— Вот. Все, что только смог раздобыть. Скажи, зачем тебе все это?
— Много свободного времени. — Пожал плечами Иржи.
Брат подозрительно посмотрел на младшенького:
— Ты мне зубы не заговаривай. Обычно ты его тратишь на баб и алкашей-неудачников. А тут, — он повел рукой, — ни одной бабы за все время. Что случилось, Иржи?
И старший сел рядом с младшим.
Черные, не выспавшиеся, глаза с длинными пушистыми ресницами открыто взглянули в лицо Берната.
— Не знаю, брат. Вокруг нашего рода идет какая-то возня. Причем, достаточно грязная и с мистической подоплекой. И я хочу посмотреть, может ли кто-нибудь, кроме нас, претендовать на графский титул и родовые поместья.
— Какая ерунда, Иржи! Если бы в нашем роду были такие люди, мы бы об этом знали. В конце концов, есть суд!
— Есть большая вероятность, что право это ничем не подтверждается, кроме устных рассказов, либо они — слишком дальние родственники.
— С тобой связывались?
— Напрямую — нет. Но есть некоторые вещи, которые я не могу объяснить, а тем более, рассказать тебе. И я просто стараюсь разобраться, почему меня пытаются напугать.
— Ерунда! Ты — наследник второй очереди. Сейчас у тебя ничего нет и без моей подписи получить ничего не сможешь. Ты — просто носитель графского титула, без земли, без недвижимости и денег, кроме тех, что зарабатываешь сам.
— Тогда объясни, как можно воздействовать на тебя, если со мной что-то случится.
— Иржи! Ты это серьезно? Тебе угрожают?
— Я не могу объяснить. Прямой угрозы нет. Есть только косвенные намеки, пугающие
— Странно. Скажи, когда это началось?
— Когда ты отправил меня на «отдых» в этот отель.
— Дома, в квартире, такого не было?
— Нет, Бернат. Все началось здесь.
— Собирайся. — Граф Измирский — старший побарабанил по подоконнику. — Едем в наш дом. Пока поживешь со мной.
— Братик! Я тебе очень быстро надоем. Ты будешь сердиться. А если твои девушки узнают, что я живу у тебя… Мне придется ставить на окна и двери решетки. — Невесело улыбнулся Иржи.
— Плевать на девушек. Твоя жизнь для меня дороже. — Бернат подошел и взлохматил черные кудри на голове младшего.
— Давай сделаем так. Со мной же всегда твой охранник. Так что бояться особо нечего. Я пока посижу и от нечего делать поизучаю родословную. Все равно врагов надо знать в лицо.
— Для этого есть специально обученные юристы и служба безопасности, получающие у меня зарплату. Вот они пусть и изучают.
— Пойми меня правильно. Чужой человек, в любом случае, подойдет к делу формально. И от него может ускользнуть то, на что обращу внимание я.
— А ты подойдешь творчески, — хмыкнул Бернат, — после чего на тебя заведут уголовное дело о ложных обвинениях, нарушении права собственности и клевете.
В дверь постучали.
— Кто? — рявкнул Бернат.
— Завтрак, господин. — Робко высунул голову Игнац Ковач.
— Сейчас! — махнул рукой старший Измирский.
— Клянусь, что буду осторожен, и любые действия предприму только после консультации с тобой.
Иржи, наконец, встал с постели и ушел в гардеробную переодеваться. Зайдя в ванную комнату для утреннего туалета, он, первым делом, взглянул на зеркало. Крови на нем не было.
«А, может, мне подмешивают в пищу психотропные препараты? И все, что я видел — это только бред воспаленного воображения?! — вдруг подумал Иржи. — Но кому надо свести меня с ума? Так. Спокойно. — Художник вытер полотенцем выбритое лицо и обработал щеки и шею лосьоном. — Кроме меня странности подмечали несколько людей. И, потом, зеркальная дверь… А проверю-ка я ее на брате!»
И он, зажав кусок обломанного лезвия между пальцами, открыл дверь и крикнул:
— Бернат, подойди!
Когда брат вошел в двери ванной комнаты, Иржи стоял с задранной рубахой и пытался заглянуть себе через плечо.
— Взгляни, что там у меня чуть выше поясницы чешется?
Бернат смерил его странным взглядом, но подошел и поднял рубаху:
— Где?
— Вот здесь, справа! Вчера был на этюдах, боюсь, не подцепил ли клеща? — Крутясь и изворачиваясь, Иржи легонько полоснул лезвием по пальцу брата.