Рубиновое сердце
Шрифт:
— Ай, черт! — Зашипел Бернат. — У тебя здесь кусок проволоки!
Капля крови шлепнулась на белый кафель. Брат облизал пораненный палец.
— Возьми перекись! — Иржи аккуратно избавился от лезвия и, нагнувшись, впитал кровь куском бинта. — Ну как?
— Нормально! — буркнул Бернат. — Меньше лазай по чужим заборам. Целее будешь!
Как только он вышел из ванной, Иржи мазнул кровавым бинтом по зеркалу и во все глаза приготовился смотреть. Но… зеркало, не меняясь, ехидно отражало его вытянувшееся лицо. Тогда
Иржи наступил ногой туда и поставил ее обратно на кафель. Зеркало снова стояло на месте. И пятен на нем не было.
— Ты уплыл в Тихий океан? Завтрак стынет, а мне пора ехать! — в дверях снова появился брат.
— Уже иду! — ласково улыбнулся Иржи и вышел с ним в гостиную.
Поздоровавшись с охраной, Иржи присел вместе с братом к столу. С аппетитом поедая творожный пудинг с изюмом, Бернат сказал:
— Я решил тебе оставить постоянного охранника.
— Зачем? — удивился Иржи.
— Знаешь, когда люди долго работают парой, они притираются друг к другу и быстрее реагируют на любую опасность, в том числе, касаемую партнера. Правда, эти рвутся охранять твою драгоценную личность оба…кого бы из них хотел оставить ты?
— Как скажешь, братик. Ты знаешь лучше.
— Хорошо. — Бернат вытер губы и сложил салфетку. — Пока оставлю Фаркаша. К Ковачу я привык больше.
— Отлично. — Иржи обворожительно улыбнулся охранникам. — Выйдите на минутку. Нам надо посекретничать.
— Что ты еще хотел? — подозрительно спросил брат.
— А скажи мне, дорогой Бернат… ты мне — родной брат?
Граф Измирский подавился, закашлялся и пошел пятнами.
— И все же? — с ласковой улыбкой допытывался младший. — Мы и похожи-то не очень!
Старший отвел глаза и, вздохнув, снова опустился на стул.
— Я не думал, что об этом придется когда-либо рассказывать… Понимаешь, после смерти родителей ты у меня остался один. Любимый и единственный. Я всю жизнь посвятил тебе, и ближе у меня нет никого. Я не хотел, чтобы ты знал… Мне казалось, ты тогда разлюбишь меня и начнешь поиски других родственников… Прости.
Бернат поднял глаза и посмотрел на Иржи.
— У моей матери была сестра. Когда ей было шестнадцать, она влюбилась. С кем встречалась девушка, осталось загадкой. Но вскоре она родила. Тебя. И погибла при загадочных обстоятельствах. Мои родители назвали новорожденного мальчика своим сыном, дав фамилию и титул. Ну, и всю возможную любовь.
— С ума сойти… — прошептал Иржи. — Значит, я — не Измирский и не граф?
— Нет. У матери была фамилия Барток. Про нее найдешь в бумагах. — Бернат спрятал свое некрасивое лицо в ладонях и прошептал: — Там же найдешь портреты сестер.
— Прости. — Сказал впечатленный Иржи. — Но я должен разобраться в этой безумной
— Но ты не оставишь меня одного? — сдавленно спросил Бернат. — Если кого-то найдешь?
— Помнится, совсем недавно, один весьма настойчивый братец усиленно запихивал меня в эту дыру от себя подальше… или от некоей балерины? Или я что-то путаю?
— Господи, да причем тут эта шлюха? — Бернат Измирский встал и прошелся по комнате. — Подожди. Но если тетю убили специально, почему ты, ее сын, еще жив?
— Ага! Смерти моей хочешь! — рассмеялся Иржи.
— Дурень!
— Все потому, братец, что твои родители, видимо, что-то знали и усыновили меня, как собственного новорожденного младенца. Думаю, если поискать на наших кладбищах, то можно найти и камень с надписью «Иржи Барток» или нечто подобное. А здесь я случайно открылся сам.
— Каким образом?
— Идем! — Иржи схватил брата за руку и потащил в ванную. Проколол палец и приложил к зеркалу. Когда на ошарашенного старшего дохнуло затхлым воздухом тайного хода, тот только открыл рот.
— Я, прости, проверил, открывает ли зеркало твоя кровь.
— И?
— Не открывает. Поэтому можно сделать вывод, дорогой братец, что охотятся только за мной, носителем еще чьей-то крови, кроме Бартоков.
— Постой, Иржи, а может, смерть наших родителей, прости, моих, тоже была подстроена?
— Не знаю, Бернат. Но узнать попытаюсь. А ты, в свою очередь, с помощью своей службы безопасности, поищи возможных свидетелей встреч моей матери с отцом. Вдруг что всплывет?
Иржи заступил ногой в проход, и зеркало снова встало на место.
— Пойдем отсюда!
— А ты ходил туда? — запоздало поинтересовался старший брат.
— Ходил.
Они снова вышли в гостиную.
— Мне надо ехать. Включи коммуникатор, пожалуйста. Я на всякий случай подключу спутниковое наблюдение. Прошу, береги себя! Как только что-то узнаю, сразу приеду.
— Давай! Может, эта история и выеденного яйца не стоит? Чего бояться заранее?
Братья обнялись, и молчаливый Бернат в сопровождении Ковача быстрым шагом вышел из отеля.
— Господин, что будем сейчас делать? — Фаркаш, довольный тем, что его прикрепили к молодому графу, сиял приветливой улыбкой.
— Ты завтракал? — поинтересовался художник.
— Перехватил булку с молоком в доме вашего брата.
— Так ты после суток?
— Ну да.
— Тогда закажи завтрак. Покушаешь и ложись спать. Сегодня с утра я работаю дома.
Фаркаш подошел к телефону и сделал заказ.
— Скажи, твоя жена не расстроится, что ты оставил ее на столько дней?
— Зато я принесу достойную зарплату, и мы сможем что-нибудь ей купить.