Ручной Привод
Шрифт:
В пятнадцать лет Катенька манипулировала окружающими столь искусно, что порою сама верила – они исполняют ее прихоти по собственному желанию.
Сначала это казалось занятным. Молодая девушка знала, что думают родители, друзья, слуги, дергала за нужные ниточки и наслаждалась властью. Ее капризы исполнялись незамедлительно, ее желания имели статус законов, ей никто и никогда не перечил. Затем Катенька влюбилась – обычное дело. Ее избранник, сын помещика Николаева, вырос в соседнем именье, но, будучи на несколько лет старше Катеньки, уже заканчивал университет и планировал пойти по чиновничьей
Казалось, впереди их ждет только хорошее.
Нежные разговоры, прогулки по парку, обещания и клятвы… От них кружилась голова и разбегались мысли. Сосредоточиться и проникнуть в сокровенное красавца Николаева не удавалось, но Катенька к этому и не стремилась. Нарочно не использовала свой дар. Зачем? Их чувства казались крепкими, словно алмаз, а любовь вечной, как само время. Взгляды и прикосновения. Мечты и желания. Томление. Катенька замирала от счастья, ей достаточно было просто верить.
Незадолго до свадьбы к Николаевым приехали из Москвы родственники, в том числе – кузина юного помещика. Модная столичная штучка вызвала жгучий интерес у провинциальных девушек. Разговоры о премьерах и платьях, сплетни о поэтах и сильных мира сего – юных барышень интересовало все, но Катенька хотела знать больше. И она узнала. Узнала такое, что едва не сошла с ума от горя. Впрочем, нет. Что-что, а контролировать себя семнадцатилетняя телепатка умела прекрасно. Тем же вечером она вложила в голову отца идею прогуляться перед сном вдоль озера, в теплой воде которого он и увидел плещущихся в чем мать родила жениха и его кузину. Помолвку расторгли незамедлительно.
Слуги ходили на цыпочках. Отец кричал, что у его дочери еще будет блестящая партия, и порывался вызвать юного Николаева на дуэль. Мать шепотом рассказывала, что в молодости тоже увлекалась красавцем-соседом, и с тем же успехом. «Юная любовь мимолетна, милая, скоро ты позабудешь этого нахала».
Катенька соглашалась. Но чувствовала, что в ней что-то сломалось.
Через полгода она вышла замуж на пятидесятилетнего генерала, владельца обширных угодий в соседней губернии. Муж души не чаял в молодой жене, ловил ее взгляды и предугадывал желания. А разве могло быть иначе? Они переехали в Москву – питерский климат оказался Катеньке противопоказан, купили большой дом и превратили его в лучший светский салон старой столицы. А еще Катенька открыла в себе талант финансиста и увлеченно занималась преумножением семейного капитала. О ее биржевых талантах ходили легенды, ее предсказания отличались поразительной точностью, а действия – холодной жестокостью. Катенька посвящала финансам все свободное от светской жизни время, и стоит ли говорить, что старый генерал умер, так и не дождавшись детей? Так же, как и второй муж Катеньки… правильно: пожилой и очень богатый мужчина. Молодые красавцы исчезли из ее жизни навсегда. А дети… дети в ней не появились, потому что Катенька страшно боялась прочесть в их мыслях нечто такое, что заставит ее их возненавидеть.
Она умерла в восемьдесят три года, пережив двух мужей и оставив нескольким
– О себе рассказать не хочешь, «наездник»?
Сергей пожал плечами, намереваясь отказаться, однако понял, что не имеет права. И не может. Пандора высказалась. Не важно, что ее заставило: внутренняя пустота, одиночество или слабость, но она высказалась. И он должен ответить тем же.
– У меня все гораздо проще, – тихо произнес Веснин. – Вернулся разобраться с делами. Не мог не вернуться.
– Занял тело сына?
– Да.
– Сильно рискуешь.
– Сам виноват.
Пандора тонко улыбнулась:
– И как тебе здесь?
– Хорошо, – признался Сергей. – Очень хорошо. Все иначе, все не так, как было. Силы, возможности, секс… Я, в общем, неплохо пожил на своем веку. Но такие перспективы, что открываются теперь, даже представить не мог.
– Только коменданты на хвосте, – напомнила женщина.
– В общем-то, я от них оторвался.
– Они не отстанут.
– Я знаю.
Пандора внимательно посмотрела на Веснина:
– Расскажешь, почему вернулся?
Ему тоже хотелось выговориться. Очень хотелось. Но как начать? С чего?
Несколько мгновений Веснин задумчиво изучал зеленые ветви березы, после чего негромко начал:
– Я всю жизнь любил одну женщину. Знал, что она со мной из-за денег, но любил. Все на свете ей прощал, на все закрывал глаза. И то, что не любила, прощал, и поведение ее и выходки. И то, что она переспала с половиной моих деловых партнеров.
– Шлюха?
Сергей покачал головой.
– Меня изводила. А я прощал. – Вопросительно посмотрел на женщину: – Я слабак?
– Ты ее любишь, – без улыбки ответила Пандора. – Ты просто ее любишь.
– Да, – кивнул Веснин. – Люблю.
– И сейчас любишь.
– И сейчас люблю.
А что он мог ответить? Так оно и было на самом деле. Мария – дрянь, но только рядом с ней его душа была по-настоящему спокойна.
«Искра», – поправил себя Сергей.
– Ради нее вернулся? Ей грозит опасность?
– Нет, у нее все в порядке. Хотя опасность ей грозит.
Пандора поняла. Улыбнулась.
– Хочешь взять любимую к себе?
– Я прощал ей все на свете, но сейчас она зашла слишком далеко, – медленно произнес Веснин. – Она собирается убить нашего ребенка.
– Ради денег?
– Угу. – Сергей сжал кулак: – Этого я не прощу.
Кому сказал? Себе? Пандоре? Наверное, себе, ведь Пандора права – он все еще любит Марию, будет любить всегда, и ему очень трудно сделать то, что должен. Спокойствие, с которым он расправлялся с бандитами, исчезало при одной мысли о том, что ему придется покарать Марию.
– Ты ее любишь, – холодно произнесла Пандора. – Ты доберешься до нее, но, увидев слезы, – растаешь. И пощадишь.
– Вполне возможно.
– И все окажется напрасным.
Подзуживает или поддерживает? Понимает его или играет на чувствах? Да какая разница?
– Она будет смеяться тебе в спину, а потом сделает то, что решила.
Веснин прищурился:
– Собираешься учить меня твердости?
Пандора улыбнулась:
– Судя по всему, ты был богатым человеком?
– Да.