Румбы фантастики
Шрифт:
Разжав потные пальцы, он обнаружил на ладони кроме кольца еще и маленький шарик, наподобие тех стеклянных, которыми ему довелось играть в детстве. Петр Егорович совсем уж собрался швырнуть его в траву, на кучку другого мелкого барахла, вывалившегося из гнезда, но неожиданно передумал и засунул шарик в карман, кольцо же бережно передал супруге, не забыв напомнить, что такими вещами не бросаются.
На этом инцидент можно б было считать исчерпанным, если бы тем же вечером не произошло нечто, живо напомнившее Петру Егоровичу о вылазке во вражеское гнездо.
Гостей набиралось немного. Да и гости
Вообще, следует заметить, Петр Егорович был весьма практичным человеком, и Аверьян Михайлович был для него сущей находкой. Подумать только, ну в ком еще могли совпасть три таких важных качества. Всегда под рукой, всегда готовый к услугам, Аверьян Михайлович был не столь меркантилен, как Петр Егорович, и это было главным его достоинством.
Дочка с зятем и внучкой, конечно, не приехали. Этого и следовало ожидать — своих гостей, наверное, полон дом. А вот худой и усатый Аверьян Михайлович с женой — полной жизнерадостной блондинкой, которая, в отличие от Марии Николаевны, была значительно моложе мужа, — явились вовремя.
К этому часу тарелка с варениками уже стояла на столе. Над ней вился дрожащий на сквозняке веранды парок, багрово просвечивали сквозь желтоватое тесто крупные ягоды, готовые брызнуть сладким соком при первом же укусе. По краю тарелки ползала полосатая, как матрос в тельняшке, оса и недовольно брюзжала. Сунуться к горячим вареникам она пока не решалась.
За легким летним обедом, за чаем из настоящего самовара — Петр Егорович любил, чтобы кипяток чуть припахивал дымком — время пролетело незаметно. Темы беседы были привычны, потому и речи лились свободно, без внезапных пауз, как иногда случается, когда встречаются люди малознакомые. Поговорили о молодежи, о работе, женщины обменялись несколькими кулинарными рецептами, условились на следующий день пойти по грибы. По словам опытных грибников, уже пошел первый слой белых. После этого решения речь неизбежно зашла о погоде.
— Прекрасное завтра будет утро, — добродушно обронил Аверьян Михайлович. — С туманцем, самое грибное.
— Дождя бы только не было, — немедленно отреагировала на максимализм мужа его половина.
— Думаю, дождя не будет, — поддержал приятеля Петр Егорович, но на всякий случай вынес на веранду транзистор. В семь часов должны передавать сводку о погоде.
Дождались сообщения метеорологов.
— Завтра, — безразличным голосом начала вещать диктор, — ожидается сухая солнечная погода на протяжении всего дня. Ветер юго-западный, 1–2 метра в секунду. Температура…
— Я же говорил, — довольно усмехнулся Аверьян Михайлович. — Ну, а теперь пора и честь знать. Спасибо за угощение.
Все, словом, было, как обычно. И лишь перед самым сном, приготовив к завтрашнему, дню грибную корзинку и поставив у самых дверей сапоги (по утрам трава в росе), Петр Егорович
Все еще сомневаясь и думая о завтрашнем утре, он подошел к столу, на который аккуратно перед тем выложил всякую мелочь из карманов, чтобы не вывалилась на пол, когда он повесит брюки на спинку стула, и не пришлось бы ему ползать по щелявым крашеным половицам в поисках закатившегося неизвестно куда пятака. На столе, среди привычных предметов, лежал и маленький шарик, вынутый Петром Егоровичем утром из гнезда. Машинально он взял его в руку, покатал между пальцами — и тут раздался голос. Нет, вернее, не голос. Это в голове у Петра Егоровича что-то щелкнуло, как в телефоне при соединении абонентов, и он ясно услышал:
— Погода завтра будет дрянь. Дождь, ветер, холодно и все такое. Так что спи спокойно, Петр Егорович, не дергайся.
Фамильярный тон голоса был оскорбителен. Но не это взволновало незадачливого грибника.
— Кто это?! — вскричал Петр Егорович, испуганно озираясь. — Маша, что ты сказала?
— Ничего, ничего, Петечка. Что с тобой? — отозвалась не менее испуганная непонятным поведением мужа Мария Николаевна. Она уже приготовилась спать и сейчас подняла с подушки блестящее от крема лицо.
— Нет-нет, кто-то сейчас говорил со мной, — продолжал оглядывать темные углы Петр Егорович. — Вот только сейчас. Погода, говорит, будет дрянь.
— Это не я, Петечка. Это тебе померещилось. Господи, да ты приляг! Давай я тебе помогу.
Обеспокоенная Мария Николаевна помогла мужу раздеться, обращаясь с ним, как с ребенком или тяжелобольном.
— Ты спи, спи. Это у тебя от жары, на солнце, наверное, перегрелся. Это пройдет.
Немного успокоенный, Петр Егорович прилег на постель и вскоре, несмотря на потрясение, забылся крепким сном. Здоровье у будущего пенсионера было отличное.
В шесть утра пронзительно заверещал будильник. Петр Егорович подошел к окну. Погода была дрянь.
Возвращаясь вечером домой в переполненной электричке, в которой по случаю мокрой погоды пахло псиной, и стоя плечом к плечу с Аверьяном Михайловичем, Петр Егорович, еще не полностью отошедший после услышанного вчера непонятного голоса, попытался рассказать обо всем соседу.
Но вышло глупо.
— А мне ведь, это, Аверьян, как тебе сказать, голос вчера вечером был.
— Да ну? — простодушно отозвался сосед, борясь с приступом дремоты. Дачники в полузабытьи покачивались в такт ходу поезда. Тренированные любители отдыха на свежем воздухе умели спать в любой обстановке.
— Вот именно, — продолжал Петр Егорович. — Перед сном вдруг слышу: погода завтра будет дождливая, холодно и все такое. Как ты считаешь, что это?
— Это, Петр, называется предчувствие, — приоткрыл сонные глаза Аверьян Михайлович. — Мне вот тоже как-то был голос, мол, не езди в августе в отпуск на море, намаешься. А я потащился, уж очень жена просила, — тут он покосился на покачивающуюся рядом с ним супругу. — Что из этого вышло — кошмар!
Больше говорить о голосе Петр Егорович ни с кем не стал. От Марии Николаевны, предлагавшей завтра же пойти к невропатологу, отмахнулся и решил во всем разобраться сам, логически.