Русалки. В глубине

Антарио Александра

Старая библиотека рода производила гнетущее впечатление. Здесь редко кто-то задерживался дольше чем для того, чтобы выбрать книгу и Андре понимал почему. Как как-то обмолвился прадед, раньше это место любил его отец и после его смерти Владимир Антарио не нашел в себе силы здесь что-то изменить. Вот и осталась библиотека молчаливой комнатой памяти, в которую почти и не заходили. Тем более что все новые книги, подшивку газет, Великую книгу, своды законов и прочую нужную для работы литературу размещали в соседней комнате, так как здесь банально кончилось место. Но Андре нужны были именно старые фолианты. Нет, никакой любви к древним знаниям он не питал и вообще не раз и не два в ходе поисков задавался вопросом, зачем ему это. Вот только что-то внутри толкало делать хоть что-то.

Приворот или не приворот, но к Свете он до сих пор испытывал чувства далекие от чисто физического желания, вызываемого приворотами. Пожалуй, можно было бы сказать, что он был в неё влюблен. По крайней мере, так называл это чувство сам тритон, не решаясь назвать его любовью. Но стоило взгляду упасть на Свету, на его Свету, танцующую с Третьим лордом Подводного ветра, и сердце готово было выскочить из груди, а кулаки сжимались. Юная светловолосая потрясающе гибкая и грациозная девушка среднего роста и старый интриган, для которого в ней была важна только родословная. Как в породистой лошади или собаке. Только выгода.

Данные что краткого досье, взятого у прадеда, что подробного, втайне стащенного из кабинета градоправителя, Андре не устроили. Отчасти потому что далеко не все доверяли бумагам такого рода, отчасти потому что они оставляли за кадром весьма важные вещи, включая даже происхождение Первого лорда. Так что тритон решил самостоятельно выяснить все, что можно, про современный состав Лордов и Светину родословную, в частности деда с материнской стороны, потому что родословную Антарио знал и так, а про бабушку было неизвестно ничего, кроме того, что она была мерфиткой. Брезжила в разуме тщеславного тритона мысль откопать в старых хрониках, дневниках и прочей исторической литературе компромат. И тем помочь возлюбленной, загладить вину. Понятное дело, едва ли нечто подобное могло быть в хрониках, их он читал больше для того, чтобы сориентироваться в целом, кто и когда жил, чем отличился и вообще разобраться в персоналиях, упоминаемых в мемуарах предков. Тем более что некоторые из них страдали прямо таки графоманской страстью к эпистолярному жанру, заполнив дневниками и написанными на их основе мемуарами по нескольку немаленьких полок. Едва ли что-то из них попадало в руки цензоров, а значит той порой приторной правильности, что порой лилась со страниц учебников по истории и даже хроник, в них было быть не должно. Правда, восприятие событий было несколько субъективным, но едва ли это такая уж беда.

Мысль оказалась верной, хотя далеко не сразу тритону удалось найти то, что он хотел, и тем более понять, что именно он нашёл. Всего лишь небольшое несоответствие. Возможно случайность, а возможно та самая зацепка. Продолжив уже целенаправленно копать в этом направлении, Андре как за нить вытаскивал все больше и больше нестыковок. Складывая их так и эдак, он никак не мог понять общей картины.

Озарение пришло случайно, когда, решив сделать перерыв, Андре направился на кухню, и по дороге зацепился взглядом за портрет прабабушки и новую табличку под ним «Энастия Анастасия Лайон-Элирсен-О’гайно». Наличие обоих имен было одновременно логично и странно, но не это заставило тритона замереть.

Развернувшись, Андре поспешил обратно в библиотеку, где записал мысль коротким: «Это не он!!!». После чего сцепил пальцы в замок и задумался: «Если не он, то кто?». Новая запись: «Кто он?!». Андре казалось, ответ лежит на поверхности, просто он не понимает.

«Если отбросить внешность, происхождение, биографию, а оставить одно поведение, на кого он будет похож?» — размышлял юноша.

Ответ пришёл быстро. Слишком видной была та личность, что пришла на ум проштудировавшему не один том хроник за период от Атлантиды до современности и особенно от Охоты до последних столетий тритону. Вот только как подобное возможно, Андре не понимал. И уж тем более не понимал, почему. Однако ответы мог дать только сам объект его интереса.

Взяв телефон, юноша подключился к домашней сети магинета и открыл статьи с торжеств, очень кстати характеризующие прибывших гостей: большинство русалок были несведующи в мировой политике, так что Совет

и редакция одной из газет расстарались. Больше, правда, не для того, чтобы закрыть пробелы в знаниях населения, а чтобы показать, как широко магическое сообщество поддерживает создание русалками государства, что не могло не накладывать свой отпечаток. Но юноше сейчас это все было не важно, ему нужна была фонография, чтобы сравнить её со старым фото, вложенным в один из дневников. Наконец нужная статья нашлась. Сравнив изображение, на первый взгляд тритон не нашел к чему придраться, но чем дольше он смотрел, тем больше несоответствий замечал.

Метнувшись к полкам, вытащил том хроник, где имелся нужный портрет. Тот нашелся не сразу. И вот так, отдельно от фотографии не вызывал никаких ассоциаций. Но, стоило положить на соседнюю страницу телефон, как по спине Андре промаршировали мурашки. Нет, мужчина на фото был совершенно не похож на портрет внешне. Но улыбка, поза, взгляд… Похоже, это был именно он. Вот только зачем?

Закрыв фолиант, юноша снова залез в магинтернет, на этот раз для того, чтобы найти более современную информацию. Официальные сайты ничего нового не принесли, а вот на одном из полузакрытых, требующих регистрации форумов кое-что нашлось. Скорее намек, чем ответ. Помедлив, тритон написал намекавшему в личку и с чувством выполненного долга откинулся на стул. Желудок напомнил о себе бурчанием.

Спохватившись, что так и не пообедал, парень направился на кухню: смысла накрывать в столовой в отсутствии родственников он не видел.

К его возращению в библиотеку ответить таинственный собеседник ещё не успел. Впрочем, чего-то подобного Андре и ожидал, так что ничуть не расстроился. Тем более что были на форуме и другие перспективные для его исследования темы. И наверняка другие перспективные пользователи.

Чем больше он читал, тем больше убеждался в верности своих выводов. На сами эти выводы в переписке на форуме ничего не указывало, но зато многое вполне ложилось в их канву. А значит с большой долей вероятности дело действительно обстоит именно так. Или же ему так только казалось? Безумно хотелось с кем-нибудь поделиться, чтобы удостоверится, что он не принимает желаемое за действительное. Лучше всего для этих целей подошла бы прабабушка, но её как назло сейчас на планете не было. С прадедом же обсуждать подобное было себе дороже. Только запретит в этом копаться. И может в чем-то будет прав, но бросать все на полпути Андре не собирался.

Впрочем, оставался ещё один человек, которого результаты изысканий тритона могли заинтересовать. На секунду задержав ручку над бумагой, тритон на русском написал: «Надо встретиться! По делу». Вот так, коротко и ясно. Поставив подпись, юноша уже хотел записку отнести по адресу, но не успел.

В настоящее время

Света

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я пришла в себя. Но обязана я этим была незнакомой женщине лет сорока со смутно знакомыми чертами лица:

— Так лучше? — хмуро поинтересовалась на общемагическом шатенка, накинувшая на меня одно из мощнейших успокоительных. Я не ответила. — Слышишь меня, девочка?

— Да, — голос был хриплым от слёз.

— Ну и хорошо. Нечего рыдать. Возможно, ещё не все потеряно.

— В смысле? — я вновь посмотрела на Андре и глаза увлажнились.

— Я, по-видимому, спугнула злоумышленника. И прибыла достаточно вовремя, чтобы успеть отправить мальчика в откат.

Отправить в откат? То есть…?

— Он в откате?! Вы — целительница? — я резко сократила разделяющее нас расстояние.

— Мой ответ «да» на оба вопроса. Я — Селестина Аниоран, — где-то я это сочетание слышала. Или видела… — Энастия, вероятно знакомая тебе, — моя правнучка.

Шок. Прабабушка моей прабабушки!

Истерически хихикнула и сообщила:

— Светлана Наррейнер-Антарио. Можно просто Света. Правнучка вашей правнучки.

— Будем знакомы, — ничем не выразила удивления новая родственница.

— Значит, для Андре ещё есть шанс? — вновь вернулась я к наиболее интересующей меня теме.