Русалки. Выбор
Шрифт:
— Не за что. Надеюсь, тебе это знание не потребуется, — экс-директриса поднялась. — На этом я вынуждена вас покинуть: долг зовет. С обратным порталом, думаю, вы и сами справитесь.
— Конечно, — заверила её тётя Лена.
— Надеюсь, ты сделаешь верный выбор, Света. Не ради меня, а ради нашего народа.
Я тоже на это надеялась. А ещё мне нужно было срочно поговорить с Анастасией и градоправителем насчёт Вейнира. Поэтому, когда крестная вскинула руки, чтобы открыть портал, я покачала головой:
— Я, пожалуй, ненадолго задержусь.
— Сама ты лагерь покинуть не сможешь, — напомнила
— Найду кого-нибудь или тебя позову. Сейчас мне срочно нужно поговорить с Анастасией. — Судя по взгляду крестной, та не считала это такой уж хорошей идеей. Пояснила: — Если кто-то и может заставить Совет сейчас эвакуировать жителей Вейнира, то это они с прадедом.
— Куда, Свет? — устало вздохнула тётя Лена.
— Да куда угодно! В антарктическую школу хотя бы! Это уж они пусть сами решают. Всё не мешай! — я закрыла глаза и постаралась настроиться на Анастасию.
Елена Миллиос
Света откинулась на спинку дивана и вскоре обмякла: Соединение сознаний явно давалось ей всё легче. Лена заняла кресло, освобожденное наставницей, и уставилась на пламя. Ей было над чем подумать.
В том, что говорила крестница Маргарите Николаевне, был не только незамутнённый юношеский максимализм и слепая вера во взаимопомощь магически одаренных, но и рациональное зерно. И, судя по реакции целительницы, видела его не только поисковик, но и она. Ну или просто Света была слишком нужна ей для того, чтобы попросить о помощи Тринадцать, чтобы с ней спорить или одергивать. Хотя вела себя девушка так, словно и не с атлантийкой и основательницей школ разговаривала. Маргарита Николаевна для неё авторитетом, кажется, вовсе не являлась. И это… пугало и странным образом восхищало одновременно.
Илина в Светином возрасте была другой. Да, тоже не стеснялась говорить, что думает, но наставницу слушалась. Сама Света ещё год с небольшим назад, до стабилизации, тоже была совсем другой. Пережитое закалило её, а Лорды… Лорды подарили уверенность в себе и надёжные тылы, которые не смог бы ей дать никто из русалок. И это прошёл только год. Что же будет, когда она проведёт с ними десятилетие? Отчасти такие перспективы Лену пугали: она боялась за крестницу, а кроме того любила ту Свету, которая осталась в прошлом, и понимать, что это они своими ошибками и решениями вырвали её из детства, было жутко.
Девушка пошевелилась спустя примерно десять минут. Села, перекинула косу через плечо, оценила чуть позеленевший кончик и сообщила:
— Они отправят в Вейнир кого-нибудь и попробуют поговорить с Вериссой.
— Уже неплохо.
— Этого может быть мало. Да и из Марианского ещё нужно доплыть.
— Это уже больше, чем есть сейчас.
Валентина
После того как Света исчезла в портале, открыл портал и настоятель. Несколько секунд переноса и вот они уже снова в знакомом домике посреди леса. Опять другом, словно бы храмовик опять запутывал следы.
— Пап, что происходит?
— С чего ты взяла, что что-то происходит? — натянуто улыбнувшись, поинтересовался Григорий Наррейнер.
Валя многое могла бы сказать в ответ на этот вопрос,
— Загляну, как будет свободное время, — пообещал отец и исчез в портале.
Валентина снова осталась одна. Включила едва ловящий, несмотря на все ухищрения настоятеля, телевизор и отправилась в кладовку за тряпкой и шваброй: бытовые заклятья здесь давно сбоили, так что слой пыли, скопившейся с её прошлого появления, покрывал все поверхности.
Уборка заняла её до самой темноты — часовой пояс здесь был другим и вечер наступил значительно позже — так что обследование территории, огороженной охранным заклинанием, она оставила на утро.
Грядки, разбитые давным-давно от скуки, заросли сорняками, вокруг плодовых деревьев всё было усыпано ветками, словно здесь прошёл ураган. Начать Валентина решила со сбора мусора и не прогадала: в куполе нашлась дыра, проломленная деревом. Над своими дальнейшими действиями дочь настоятеля не сомневалась ни секунды.
Да, она знала, что в магическом мире идёт война не только между русалками и Охотниками, но и между Огненным и Подводным ветром, что у отца проблемы, а значит в Храме тоже не всё ладно, но сама-то Валя не была даже магом! Какое дело до неё Охотникам? А тем более Огненным? Или даже отцовским недоброжелателям? Те ведь её никогда не видели, а без чёткого образа даже русалочьи поисковики человека на Земле могут искать долго.
Так что женщина метнулась в дом, схватила давно собранную сумку, сняла с себя артефакты кроме последнего выданного отцом, позволяющего связаться со Светой, и устремилась прочь.
Ориентироваться в лесу Валя умела, пришлось в своё время прочитать много книг, а, когда выдалась возможность, и походить в походы, чтобы нормально научиться, но это себя оправдало. Так что, покинув купол, женщина устремилась туда, где как она помнила, была дорога к деревне. Именно отсюда в своё время дочь настоятеля сбежала в свободную взрослую жизнь, так что местность примерно представляла.
Весна постепенно вступала в свои права, снег уже стаял, но трава ещё только появлялась. В понижениях скопилась вода, перекликались птицы, зеленели первые листья на березах и осинах. Ничто не предвещало проблем. Ровно до тех пор, как дочь настоятеля за очередным поворотом дороги наткнулась на фигуру в типично-храмовом балахоне. Незнакомую ей фигуру.
Григорий Наррейнер
Побег Каспиана, арест его ближайших сторонников и смерть Эрнеста породили столько проблем, что разгрести их быстро можно было и не мечтать. Храм Подводной богини роптал, грозя новыми внутренними проблемами, а Лилана реальной власти в нем приобрести не успела, так что полностью подавить недовольство была не способна, хотя что-то сделать и пыталась. Пришлось собирать водников и объяснять, за что собственно Благословленный Подводной богиней главный настоятель объявлен вне закона. В разгар этого собрания, уже изложив основные пункты обвинения, Григорий и почувствовал, что дочь в опасности. Вопреки тому, что он говорил Вале, артефакт-косичка, давал ей связь не только со Светой, но и с ним. В первую очередь с ним.