Русалочка

Павлов Айдар

– Ищи, ищи. Вова, наливай!

– Может...
– Володя мутно заглянул в ее синие глаза.
– Может, тебе хватит?

– Тебе на душе нормально? По башке ударило?

– Вполне.

– А мне нет, - вздохнула Кристина.
– По башке не ударило, на душе не нормально.

– А что?

– А фиг его знает. Когти скребут. Наливай!

– Чуть-чуть.
– Вова вооружился бутылкой.

– Как положено!
– зарычала Кристина.
– Не жмись.

– Я не жмусь, я за тебя

беспокоюсь.
– Он налил в рюмки коньяк.

– За меня?! С каких это пор?

Подбежал Гарик:

– А мне?

– Чего тебе?

– Малеха.
– Брат кивнул на бутыль вина.
– Кристюха, малеха, ну, пожалуйста!

– Где Шопен, почему не слышу?
– строго спросила она.

– Нету, не нашел.

– И винища нету, отвали, - парировала сестра. – Будет Шопен - будет винище.

Гарик с энтузиазмом помчался искать нужный диск.

– За тех, кто в море, - сказал Вова, чокнувшись с Кристиной.
– Будем здоровы!

Шопен нашелся моментально. В комнате зазвучало фортепьяно, первая прелюдия.

– Спасибо, брат!
– Кристина залпом осушила рюмку.
– Классная тема: Шопен, море, русалки...

– Ты обещала.
– Гарик подвинул свой бокал поближе к тусовке.
– Я врубил.

– Налей ему малеха, - разрешила Кристина.

– Малеха это как?
– спросил Вова.

– Малеха, это малеха. Гарик, ты знаешь кто? – Сестра уставилась на брата.
– Натуральный малолетний алконавт. Я правильно выражаюсь?

– Правильно, - подтвердил Вова.

– А ты старый замороченный алконавт.
– Она посмотрела на принца.
– А я убогая алконавтка с клюшками. А вместе мы - мрачные, пробитые алконавты, блин... Господи, сколько ж надо выпить, чтобы стало нормально?

– Вообще не надо пить, - ответил Вова. – Тогда будет нормально.

– Давай, еще? – предложила Кристина, потянувшись к бутылке.

Лёля молча схватил пузырь и поставил коньяк подальше от девушки. Кристина протянула руку дальше, но… достать бутылку не смогла. Она попробовала приподняться, ей это не удалось. И еще несколько раз попыталась, и так, и этак, но все было тщетно.

Ее безнадежным попыткам напиться положили конец родители. Дверь в комнату медленно отворилась. По ту ее сторону стояли Ирина Михайловна и Александр Николаевич.

– Я не поняла… - неуверенно заговорила мать.
– Что за балаган?

– Предки вернулись! – Забыв о бутылке, Кристина распахнула объятия навстречу матери.
– Только вас здесь не хватало! Леля, тащи еще два бокала.

– В честь чего сидим, можно узнать? – поинтересовалась Ирина Михайловна, часто моргая.

– А просто, нормальный день. Мне захотелось, чтобы сегодня всем было в тему.

– В тему? Ну, ладно.
– Акклиматизировавшись, мать обратилась

к Леше, застрявшему на полпути. – Лёля, тебе что было сказано?

Парень виновато потупился, ожидая взбучки.

– Попросили два бокала - неси два бокала, - услышал он.

Увидев, что вины на нем нет, Леша воспрянул духом и отправился за посудой. Скинув верхнюю одежду, родители опустились за стол.

– И ты пьешь?!
– Ирина Михайловна страшными глазами продиагностировала сына.

– Не! – замахал руками Гарик.
– Ты что!

В качества алиби перед мальчишкой стаяла бутылка фанты, в то время как вино успело вовремя исчезнуть.

– Сначала нормально стало Вове, - объяснила матери Кристина.
– А Лёле всегда было нормально, он у нас вообще нормальный, за рулем... Потом Гарику - тоже так, не фигово. А меня все плющит и плющит, даже не знаю, что делать.

– Ты все-таки пил?
– Мама вновь взялась за сына.

– Ты что, мам!
– не сдавался Гарик.
– Спроси, у кого хочешь!

Вернулся Леля с бокалами и тарелками, поставил их перед предками, молча занял стул.

– Лёля, он пил?
– спросила Ирина Михайловна, схватив сына за пучок волос на затылке.

– Фанту, - ответил Леша.

– Слушайте!
– тарахтела Кристина, не обращая ни на кого внимания.
– Кажись, и мне становится нормально! Не могу поверить, я уже не надеялась! Вова, давай еще!

– Я пас, - отказался Володя. Положительную стадию охмеления он миновал, это было заметно.

Александр Николаевич налил себе и жене вино. Перед тем как пригубить, Ирина Михайловна решила разобраться с очередной проблемой:

– Мне опять позвонил Лев Алексеевич, - сказала она Кристине.

– Мам, я послала его на фиг, я больше не могу. Пусть гребет, халява кончилась.

– Что это значит?

– Это значит, он свободен. Кто он такой, чтобы каждый день меня тискать?! «Почему вы не носите прописанную обувь?» Вообще офигел. Да что он о себе возомнил? «Чем вас не устраивают эти башмачки?!» Надеюсь, я завтра от него отдохну?

– Он отказался с тобой работать. Я ему дам расчет.

– Ха-ха-ха-ха! Отказался! Все слышали?!

– Кристина!
– окрикнула мать.

– Класс!
– Она захлопала в ладоши, - Это все равно, что я отказываюсь спать с Вовой.

– Немедленно замолчи!
– попросила мама.

– В честь чего я должна молчать?

– Потому что я тебя прошу, - Ирина Михайловна убедительно посмотрела дочери в глаза.

Та покорно утихла.

– Ну и что ты дальше собираешься делать?

– Поеду на дачу, - объявила Кристина. – К морю.

Мать, наконец, хлебнула вина. Какое-то время ей понадобилось для того, чтобы принять решение.