Русская армия и флот в XIX веке

Бескровный Любомир Григорьевич

Особенно резко стали проявляться в конце века недостатки береговой обороны. Строительство мощных судов с артиллерией дальнего действия большой разрушительной силы вновь привлекло внимание к состоянию береговых укреплений. Для разработки мер по усилению этой обороны опять была образована Комиссия под председательством в. кн. Михаила Николаевича старшего, которая представила в 1899 г. свои соображения Особому совещанию. Центральное место при обсуждении занял вопрос о роли и месте флота в обороне страны. На совещании сочли необходимым иметь достаточно сильную систему береговых укреплений, обеспечить приморские крепости плавучими средствами, приобрести суда, предназначаемые для обороны крепостей за счет Военного ведомства, выбор же типов судов определить Морскому ведомству [1412] .

1412

ЦГВИА, ф. 497, оп. 1, д. 350, лл. 1–5; д. 59, лл. 18–23.

На этом совещании выявились значительные расхождения во взглядах

на взаимодействие армии и флота и в определении командных функций. Главное противоречие состояло в том, что крепости находились в ведении сухопутных сил, а суда в ведении Морского ведомства. Развитие техники требовало объединения сил и средств в одних руках, а этого не понимали руководители двух военных ведомств.

Таким образом, во второй половине XIX в. мы наблюдаем, с одной стороны, дальнейшее развитие национальной русской инженерной школы, разрабатывающей передовые идеи в области долговременной фортификации, с другой стороны, несоответствие материальных затрат по реализации этих идей. Инженерное ведомство за последние 20 лет XIX в. израсходовало на строительство и содержание крепостей 355 млн. руб., что составляло в среднем 17,7 млн. руб. в год [1413] . Сумма явно недостаточная для решения задач инженерной обороны.

1413

«Всеподданнейшие отчеты Военного министерства» за указанные годы.

Требованиям времени отвечала лишь система крепостей западного театра. Она представляла стройное целое. В ней с достаточной полнотой был решен вопрос соответствия инженерной обороны силам армии. Этого нельзя сказать о других театрах, которые, по существу, были открыты для вторжения противника. Огромным изъяном крепостной обороны было недостаточное вооружение крепостей современными артиллерийскими системами. В конце века оказалось, что в большей части крепостей на вооружении состояли дальнобойные крепостные пушки образца 1877 г. Гаубиц и мортир недоставало. Не лучше обстояло дело и с орудиями ближнего боя. Военное ведомство вооружало крепости системами, снимаемыми с вооружения полевой армией. Вторым крупным недостатком русских крепостей этого времени являлось наличие большого числа фортов старой кладки и медленное обеспечение крепостей современными техническими средствами транспорта и связи.

V

ОРГАНИЗАЦИЯ И УСТРОЙСТВО ТЫЛА

Обеспечение армии продуктами питания и вещевым довольствием в первой половине XIX в.

Каждый способ ведения войны, обусловленный средствами борьбы, а также характером транспорта и связи, рождает особую организацию и устройство тыла и свою систему снабжения армии и флота всеми видами довольствия. В конечном же счете все это вместе взятое зависит от господствующего способа производства.

Первая половина XIX в. в России — время ломки феодального строя и оформления в его недрах новых капиталистических отношений. Это проявлялось во всех отраслях народного хозяйства — промышленности, сельском хозяйстве, на транспорте.

Рост товарности сельского хозяйства привел к утверждению капиталистических способов заготовки и обеспечения армии и флота продовольствием и фуражом. Земледелие всегда во всех странах отставало в своем развитии от промышленности. В России же этот процесс осложнялся наличием дворянской монополии на землю. Тем не менее капитал постепенно завоевывал позиции и в этой области хозяйства, вытесняя архаические формы обеспечения вооруженных сил продовольствием.

Посевные площади в России в первой половине XIX в. составляли от 38 до 45 млн. десятин. Средний сбор зерна в начале века — 155 млн. четв., в 1825 г. — до 165 млн., в середине века — около 210 млн. четв. На удовлетворение внутренних нужд сельскохозяйственного населения шло от 120 до 130 млн. четв. хлеба. Товарный хлеб составлял от 30 до 50 млн. четв. Из них армия и флот поглощали до 3 млн. четв. (7-10 % всего товарного хлеба). Урожайность ржи составляла сам-3 — 3,5, урожайность пшеницы — сам-4 — 5 [1414] .

1414

«Доклад высочайше утвержденной комиссии для исследования нынешнего положения сельского хозяйства и сельской производительности в России». СПб., 1873, стр. 9; «Объяснения к хозяйственно-статистическому атласу Европейской России», изд. 3. СПб., 1887; ЦГВИА, ф. ВУА, д. 18383.

На организацию и устройство тыла и снабжение армии и флота огромное влияние оказали почти непрерывные войны первого десятилетия Х1Х в. Поскольку они велись главным образом на чужой территории, то в основе обеспечения армии лежали денежные закупки, а не натуральные поставки. Это обстоятельство сыграло важную роль в становлении буржуазной системы обеспечения вооруженных сил, развивающейся на основе товарно-денежных отношений в стране. На практике же русским войскам часто приходилось стоять перед большими испытаниями в связи с неупорядоченностью тыла. Особенно большие неприятности испытали русские войска в ходе первой войны с наполеоновской Францией в 1805 г. По заключенному с Австрией договору русские войска после перехода через границу должны были снабжаться продовольствием, снаряжением и боеприпасами за счет австрийского правительства. На подступах к границе в войсках был лишь десятидневный носимый и возимый подвижной запас продовольствия, и необходимый боезапас, вещевого же имущества войска не имели [1415] . Устанавливая зависимость снабжения русских войск от своей системы снабжения, австрийское правительство вынуждало их

действовать в соответствии с собственными планами войны. На первом этапе войны австрийское правительство выполняло взятые на себя обязательства. Но уже после Ульмской катастрофы оно перестало снабжать русские войска продовольствием и вещевым довольствием. Прибывший к Браунау корпус Кутузова первый испытал на себе все неудобства сложившейся ситуации. Русские войска остро нуждались в обуви и особенно в продовольствии. Русское правительство срочно ассигновало 100 тыс. червонцев на экстраординарные расходы [1416] . Но как это ни странно, Кутузов встретил со стороны союзных австрийских властей противодействие самозаготовкам. Войска стали голодать. Учитывая сложившееся положение, командующие других русских армий (Ф. Ф. Буксгевден и др.) должны были увеличить подвижные армейские обозы. Подвижным боезапасом русская армия в этой войне не располагала. Войска должны были иметь усиленный боекомплект, возимый в войсковом обозе. Госпитальное обеспечение взяло на себя австрийское правительство. И эту часть обязательства оно выполняло неудовлетворительно.

1415

Тем не менее было приказано подготовить двухмесячный армейский запас, состоящий из 61 038 четв. муки, 5880 четв. крупы, 81 847 четв. овса («Столетие Военного министерства», т. V, ч. 1. СПб., 1903, стр. 173).

1416

Там же, стр. 179.

В не лучшем положении оказалась русская армия в Восточной Пруссии. Русское командование вело переговоры с прусским правительством об обеспечении русских войск по переходе через границу за счет ресурсов прусских магазинов. Однако разгром пруссаков при Иене и Ауэрштедте, а затем последующая оккупация французами большей части Германии сорвали все расчеты русского командования. Недостаточно обоснованными оказались также расчеты на заготовку продовольствия в районе развертывания русских войск. Армия оказалась в значительном удалении от сети магазинов, расположенных вдоль русской западной границы на территории Белоруссии и Литвы, и испытывала огромные затруднения в получении продовольствия [1417] .

1417

В приграничной зоне в начале войны было сосредоточено 72 823 четв. муки, 7 327 четв. крупы и 79 616 четв. овса. Сверх того, в запасе было 9 700 четв. муки, 9 500 четв. крупы и 145 тыс. четв. овса. Фактически же отправлено в Восточную Пруссию в течение 1806–1807 гг. 475 тыс. четв. муки, 44 025 четв. крупы и 424 812 четв. овса («Столетие Военного министерства», т. V, ч. I, стр. 202, 263).

Как и в предыдущей кампании, русские войска имели при себе ограниченный запас патронов и снарядов, который во время непрерывных боев быстро иссякал, а на его пополнение нужно было время. Госпитальная часть была организована плохо. Ближайшие госпитали находились лишь на территории России, в удалении на 100–200 верст от театра военных действий. Сетью военных дорог армия не была обеспечена.

B русско-шведской войне 1808–1809 гг. Отдельный корпус снабжали путем подвоза из прилегающих к финляндскому театру баз и центрального петербургского склада, а флот — со своих баз в Петербурге, Кронштадте, Ревеле и Риге. Подвоз осуществлял подвижной магазин (на 500 повозок). Реквизиция и фуражирование у местного населения воспрещались.

Лишь в войне с Турцией 1806–1812 гг. тыл получил более продуманную организацию. На прилегающей к театру войны территории были организованы базисные и передовые склады. В ходе войны те и другие склады перемещались к территории Дунайских княжеств по мере продвижения русских войск. Неурядицы со снабжением начались после перехода войск через Днестр. Попытки использования местных средств продовольствия путем реквизиции не привели к успеху. В течение всей войны действовала система переброски продовольствия и вещевого довольствия армейским и местным гужевым транспортом. Вещевое довольствие при этом поступало из центральных губерний. Боеприпасы также доставлялись гужевым и водным транспортом из баз, расположенных в глубине территории России. Отсутствие единый принципов устройства тыла и организации его управления создавало громадные затруднения в осуществлении стратегических и оперативно-тактических задач. Эти недостатки были учтены при разработке соответствующих разделов, относящихся к организации, устройству и способам управления делами обеспечения войск, в «Учреждении для управления большой действующей армией», подготовленном накануне Отечественной войны 1812 г.

Впервые в истории русской армии получили разрешение многие важные вопросы снабжения, Главнокомандующему армией предоставлялась полная самостоятельность в организации системы снабжения армии. Войска были освобождены от мелочной опеки органов Военного министерства, на которые возлагалась задача централизованного снабжения действующей армии вооружением, боеприпасами и другими видами материального обеспечения.

Функция управления тылом была возложена на штаб армии. Штаб планировал снабжение войск всеми необходимыми средствами для ведения военных действий, организовывал и размещал тыловые учреждения, устраивал военные сообщения (коммуникации). При этом вся система снабжения была подчинена обеспечению генерального сражения, являвшегося, по мнению авторов «Учреждения», кульминационным пунктом войны [1418] .

1418

Эти принципы были закреплены в «Правилах об управлении армиями в мирное время» (ПСЗ (I), XXXIII, № 26022).