Русская фантастика 2007

Трускиновская Далия Мейеровна

«Мокрая мышь» находилась на территории порта, так что далеко идти нам не пришлось. Так как достопочтенный Лелик открылся буквально с месяц тому, завсегдатаями его обжорка еще не обросла, и он был до слез рад любому гостю, а уж Перси так и подавно. Едва завидев нас, свежеиспеченный кабатчик шаром выкатился из-за стойки с двумя кружками пива в руках и проводил нас к чистенькому столику в тихом углу зала.

— Ну, как сходили? — вопросил он, садясь с нами. — Без аварий?

— Слава богу, — солидно кивнул Перси.

— Того и гляди кой-чего и обмывать придется? — Лелик умильно закатил глаза и принюхался к пиву: похоже, и выпить ему с нами хотелось, и работа все-таки… в конце концов он щелкнул пальцами и крикнул куда-то в сторону

стойки: — Ленусь, принеси-ка и мне кружечку!

— Но вы же сами говорили, шеф… — немного удивилась дебелая блондинка в кружевном кокошнике с мышиными ушками, скучавшая возле пивного крана.

— Сейчас можно! — рявкнул Лелик. — Друзья вот, не видишь? Дела!

— А-аа, — закивала Ленуся, шустро выдергивая из-под стойки чистую кружку.

— Дисциплину блюдешь? — заметил Перси.

— А то! — почесал в ответ брюхо Лелик. — Их ведь только распусти — потом толку не будет. Оттого и сам вот… воздерживаюсь. Вы, кстати, это вот — гляньте, какие у нас сегодня, — и деловито показал глазами в противоположный угол зала, где сидели за пивом две довольно хорошенькие девушки.

— Шлюхи? — осведомился Персиваль, ставший в последнее время донельзя скаредным.

— Да, по-моему, просто искательницы приключений из портовой конторы. Я их второй раз вижу: у них выходные по будням, вот и скучают тетки. Вы для них в таком прикиде — самое оно. Что скажешь?

— Поглядим, — решил Перси. — Давай-ка ты еще пива тащи, мы тебе сегодня кассу делать будем, один же черт времени навалом.

Лелик довольно хлопнул по столу и сделал знак своей Ленусе, чтобы та немедля подала еще пару кружек.

— Хорошее у тебя пиво, — сказал я ему. — Смотри только, чтоб потом не распаскудиться, а то сам ведь знаешь: пока заведение новое, пиво разбавлять не решаются, а как только в жир войдут, так все — моча.

— Да ты что! — замахал руками Лелик. — Ты, Сэмэн, сам подумай, конкуренция ведь какая! А аренда? А зарплату двум поварам да в зале трем оглоедкам — и все по профсоюзным ставкам? Нет уж, чтоб держаться, нынче и пиво, и креветки с крабами — все должно быть в ажуре, иначе прогоришь в два счета. Вот у нас на Привозе был когда-то один рубщик. Ну, мясо рубил то есть. Ну, дела у него шли просто класс, а тут как-то жена его в лотерею выиграла. Немного, кажется — тыщ так двадцать, но говорит ему: «Хватит, типа, Мотя, тебе мясо для чужих людей рубать, надо свое дело делать». И нет бы тому Моте столы арендовать, так этот шлимазл решил пивную открыть.

— Там же, на Привозе? — уточнил Перси.

— Ну а где? — хмыкнул Лелик, решительно не понимая, как человек может в здравом уме покинуть Привоз, где прошли лучшие годы его юности. — Конечно. Там как раз один румын продавал дело на ходу, ну, он и вложился Сперва все было в лучшем виде, народ к нему так и валил. Всегда раки свежайшие были! Да тут жена его пилить начала — что, говорит, такое, у нас теперь свой бизнес, а я до сих пор без норковой шубы! Тут Мотя и скатился. Сперва разбавлять начал, а потом уж и на уборщице экономить — на полставки, значит. Ну а тут как раз квартальная санитарная комиссия на три дня раньше, чем надо.

— Пролетел? — сочувственно покачал головой Перси.

— Хуже. Он потом жене так по башке накидал, что ему трояк дали. Теперь она на Марсе живет, с вудуистом каким-то, а Мотя, как вышел, на Привоз и смотреть не захотел. Сейчас в Бруклине, мясо рубит. Так что экономить, ребята, оно всегда боком выходит. Ну да вам ли не знать!

Тут Лелика позвали с кухни, и мы остались в одиночестве. Впрочем, его уход оказался нам как раз на руку, так как я стал замечать, что дамы в противоположном углу время от времени бросают на нас довольно недвусмысленные взгляды. Да и то: кроме нас, в баре гуляли лишь трое мрачного вида карго-операторов в синих комбезах, не имеющие желания закусывать свое пиво чем-либо дороже соленых орешков. Мы же, в новеньких, с иголочки, и, честно сказать, не самых дешевых

костюмах, выглядели достаточно соблазнительно. Конечно, девушки из портовых контор за парсек чуют нашего брата-пилотягу, но мы с Перси были не простыми дальнобойщиками, а вполне себе независимыми и даже уже состоятельными, а такой тип мужчин всегда привлекает пылкие девичьи сердца.

— Похоже, и впрямь не профессионалки. — Поймав мой взгляд, Перси одернул на себе пиджак и потянулся за решающим глотком. — Пойду, испытаю судьбу.

— Добро, — согласился я.

Судя по всему, короткие переговоры прошли успешно, и очень скоро Перси вернулся, ведя с собой обеих красавиц.

— Это вот Алина, — представил он мне ту, что была пошире и повеселее на вид, — а это Соня, — и указал на стройную невысокую брюнетку с огромными удивленными глазами.

Рыжая Алина довольно рассмеялась и присела рядом со мной. Перси тем временем заказал шашлык и что-то еще: в общем, не прошло и пяти минут, как мы уже звали друг друга на «ты» и хохотали над старинными шутками моего компаньона, хорошо известными, пожалуй, во всех портовых барах обозримой части Галактики. Зал тем временем наполнялся людьми. Появились несколько известных нам пилотов и после обмена рукопожатиями ринулись к стойке; возникли человек десять типичных портовых жуков — те даже и взглядом не дали понять, что когда-либо видели нас раньше, а под конец ввалилась шумная и довольно противная толпа молодежи, из тех бездельников, что часто ищут поденную работенку с целью заработать на нехитрый обед да пару кружек. В портах работа есть всегда, но вот наниматься на контракт — не для них. Большую часть времени у них отнимает уличное хулиганство и визг на футбольных матчах, куда они ходят не для того, чтобы насладиться игрой, а исключительно с целью пройтись по карманам увлеченных болельщиков. Эта публика мне сразу не понравилась, но уходить от Лелика было, по моим расчетам, еще рано, да и присутствие наших приятелей-пилотяг внушало надежду на благополучный исход возможной драки.

Но вышло все совсем не так.

Вот снова хлопнула дверь, я машинально повернул голову и увидел очень крепкого розовощекого мужика в форме офицера ВКС — китель едва не лопался на его пузе, а удивительно цветущее лицо четко свидетельствовало, что времени на службе дядя даром не теряет, фуражка его, пошитая в генеральском, наверно, ателье, могла принять небольшой вертолет. Скользнув цепким взглядом по веселящимся посетителям, вновь прибывший уверенно устремился в нашу сторону.

— Вот и вы, — радушно улыбнулся он, нависая над столиком. — Господа Колоброд и Пиккерт, если не ошибаюсь?

— Так точно, — слегка привстал я. — А вы?…

— Гиперинтендант Вильгельм Загребайло. — Офицер небрежно коснулся пальцами козырька и потянул к себе свободный стул. — Можно просто Вилли. Вы не станете возражать, если я присоединюсь к вашей компании? Я, собственно, по делу.

— О-о-о, — неприятно удивился уже раскрасневшийся Перси, — а мы думали, у нас еще есть время…

— Да есть, есть, — успокоил его Загребайло. — Еще и груз в порт не пришел, так что часов тридцать — это как минимум. Я просто к тому, что документы нужно подписать не позднее чем завтра утром, по этому грузу порядок именно такой, а там уж пойдем, как погрузим.

— Пойдем? — прищурился Перси.

— Да, — кивнул гиперинтендант. — Я иду сопровождающим. Если у вас нет лишней каюты, могу спать хоть на камбузе. Мне не привыкать, знаете ли.

— Каюту мы найдем, — заверил его я. — Но вы уж простите, у нас не каюты, а пеналы ученические, так что сами понимаете.

— Ерунда, — снова улыбнулся Загребайло и поднял палец: — Эй, хозяюшка, пива на всех!

При этом голос его, вроде бы совсем негромкий, уверенно перекрыл густой гомон зала. В гиперинтенданте сразу чувствовался настоящий, матерый тыловик. Элегантно расстегнув на себе китель, он достал портсигар из слоновой кости и подмигнул нашим несколько оробевшим дамам: