Русская фольклорная демонология

Рябов Владимир

Вообще мифологическое представление о богатствах и ресурсах, находящихся в распоряжении нечистой силы, но потенциально доступных человеку, можно понимать в самом широком смысле: «иной», демонический мир оказывается источником возможностей, которых человек лишен в своей обыденной, «профанной» жизни. Такая «нехватка», напоминающая сказочную «недостачу» [2580] ^, [2581] , служит завязкой для целого ряда рассказов. Так, в бывальщине из Самарской губернии тридцатилетний холостяк сетует: «Ах, хоть бы чёрт меня женил!» [2582] Мужчина, у которого не получается найти работу, говорит: «Хоть бы <…> черти наняли, поработать с куска хлеба!» [2583] В другом тексте успешный, «ославленный» гармонист как бы сожалеет: «Везде я был, во всем белом свете, только у чертей не был!» [2584] В рассказе из Иркутской области старуха сетует: «Господи, хоть бы чёрт меня к своей родильнице созвал!» [2585] В бывальщине из Мурманской области старушка также хотела оказаться в роли повитухи: «До старости дожила, а ни у кого не бабила». Однажды в лесу она повстречала беременную лягушку и в шутку сказала ей, чтобы та позвала ее, когда придет время родить. Ночью старухе явился чёрт и позвал ее к своей рожающей жене [2586] .

2580

Недостача —

один из устойчивых структурных элементов (функций) волшебной сказки по В. Я. Проппу. Смысл его заключается в том, что одному из персонажей сказки «чего-либо не хватает, ему хочется иметь что-либо». Недостача (невесты, волшебного предмета, денег и т. п.) — часто встречающаяся в сказках форма завязки сюжета. Подробнее см.: Пропп В. Я. «Морфология волшебной сказки».

2581

Пропп. 2021. С. 80.

2582

Садовников. 1884. С 150.

2583

Зиновьев. 1987. С. 108.

2584

Власова. 2015. С. 425.

2585

Власова. 2015. С. 427.

2586

Балашов. 1970. С. 72.

Среди быличек и бывальщин о чёрте часто встречаются истории о том, как черти нанимают повитух или музыкантов.

В таких сюжетах чёрт является специалисту и уводит с собой в особое, демоническое пространство. На первый взгляд, там ничего не вызывает подозрений: повитуху ведут в баню, истопленную для родов [2587] , музыканта — в богатый дом, где все приготовлено для танцев [2588] . Однако в какой-то момент становится очевидным, что героя-человека окружают черти, а сам он оказался в их логове. Это обнаружение осуществляется при помощи разных мотивов и иногда даже в одной и той же истории «проигрывается» разными способами. Часто речь идет о том, что человек приобретает особое зрение, помывшись водой в бане чёрта [2589] , намазав один собственный глаз снадобьем, которым велели смазать глаза новорожденному [2590] , помазав собственную бровь или глаз мазью, которой танцующие мажут брови или глаза [2591] , или вытерев вспотевшее лицо занавеской [2592] . Благодаря этому зрению человек видит окружающих его чертей (ранее невидимых или скрытых под человеческой личиной), понимает, что жилище украшено не занавесками, а ободранными шкурами удавленников, утопленников и приспанных матерями детей, замечает, что в качестве платы под видом денег предлагают уголь, под видом угля — деньги, а вместо угощения — конский и заячий помет, обнаруживает себя не на вечерке, а в лесу на пеньке.

2587

Балашов. 1970. С. 72.

2588

Власова. 2015. С. 425.

2589

Балашов. 1970. С. 72.

2590

Власова. 2015. С. 428.

2591

Зиновьев. 1987. С. 115.

2592

Власова. 2015. С. 425.

У нас был гармонист, в нашей деревне. Очень хороший гармонист. Его звали на свадьбы, проводы. А ему привиделося. Ночью дома спал, приходют, стучат: «Гриша, пойдем с нами в клуб!» Ну он собирается. Как привезли в клуб: посередь стол стоить, тут танцують все, а на столе, говорит, стоить тарелка. Они танцуют, он играет. Они, говорит, возьмут, подойдут к тарелке и мазнут пальцем — раз-раз себе по глазам! А я, говорит, все играю, а думаю: дай себе мазану хоть один глазик. А как мазнул — все стали рогатые такие, и женщины, и мужчины рогатые. Я подхватил гармошку и уходить. Они за ним, а тогда он стал молитву читать, а они в ладоши забили и говорят: «Догадался!». А то б они его разодрали [2593] .

2593

НДП 4. С. 605–606.

Яркий эпизод в таких историях — момент расчета демонов со специалистами. Согласно общему правилу, «благо» в демоническом мире оказывается в мире людей дрянью, мусором, вещами, не имеющими ценности; в то же время плохие, непривлекательные вещи, взятые у демонов, становятся сокровищами. В соответствии с этой логикой, расплачиваясь с людьми за работу или просто снабжая «гостинцами», чёрт норовит подсунуть под видом ценностей уголь, снег, мусор и т. п. Однако иногда у человека есть шанс выбрать награду «с умом». В воронежской бывальщине черти подводят музыканта к куче угля и куче денег. Благодаря тому, что музыкант уже приобрел особое зрение, вытершись занавеской, он различает подвох и делает правильный выбор [2594] .

2594

Власова. 2015. С. 425.

Подобно некоторым другим демонам, чёрт во многих рассказах связан с музыкой и танцами. В текстах черти часто уводят к себе в логово музыканта-человека: он поет, играет, а черти пляшут [2595] . Нечистые духи-музыканты фигурируют в разных рассказах. В брянской быличке чёрт является мужику и говорит: «Давай петь песни» [2596] . В читинской быличке невидимые нечистые духи беспокоят, пугают хозяйку и в числе прочего разговаривают, играют музыку и поют в доме [2597] . В другом тексте из того же региона черти уводят парня в лес, вовлекают в танец [2598] . Во многих рассказах черти под видом парней являются в избу, где находятся девки, играют музыку, пляшут [2599] . Считается также, что черти могут научить человека играть на музыкальном инструменте. В читинской быличке парень, не умеющий играть, приходит ночью в пустую избу, ему являются черти под видом парней и девок и учат его играть на гармони [2600] . В рассказе из Архангельской области нечистый дух является мужику в облике красивого парня, усаживает человека себе на колени. После этого нечистый достает большие рукавицы, засовывает туда одновременно свои руки и руки мужика и начинает водить по клавишам. Таким образом мужик за одну ночь выучивается игре [2601] . В рассказе из Воронежской губернии, напротив, музыкант забрасывает занятия музыкой после того, как сыграл на вечеринке у чертей: «малый страсти набрался и гармонь свою побил, и по теперь не играет; боится — черти разорвут» [2602] .

2595

Власова. 2015. С. 425.

2596

НДП 4. С. 545.

2597

Зиновьев. 1987. С. 106.

2598

Зиновьев. 1987. С. 107.

2599

Зиновьев. 1987. С. 99.

2600

Зиновьев. 1987. С. 114–115.

2601

Дранникова,

Разумова. 2009. С. 134–135.

2602

Власова. 2015. С. 425.

Защита от чёрта

Как и другие представители нечистой силы, чёрт часто является людям, нарушающим традиционные нормы поведения. Считается, что он приходит к тем, кто, вопреки существующему запрету [2603] , работает в особо отмеченные православной церковью дни. Так, в новгородской быличке мужику, который накануне Пасхи гнал деготь, является чёрт [2604] . В рассказе из Орловской губернии чёрт беспокоит сапожника, также работающего накануне Пасхи. Нечистый визжит, смеется и предлагает, чтобы тот отрезал ему нос. Сапожник выполняет просьбу, чёрт тут же исчезает. При этом работа оказывается испорчена: у сапога, который тачал мастер, отрезан носок [2605] .

2603

Запрет на работу или конкретные дела в особо отмеченные церковью дни (на Пасху, Троицу, Воздвиженье и т. п.) характерен для русской традиционной культуры. Считалось, что человек, нарушивший подобный запрет, заболеет, заблудится в лесу, повстречает нечистую силу, или с ним случится другое несчастье.

2604

Власова. 2015. С. 409.

2605

Власова. 2015. С. 424.

В крестьянском быту разных регионов России принято на ночь закрывать, благословлять, осенять крестным знамением все сосуды с водой, питьем или пищей. Считается, что еду из непокрытого сосуда черти едят [2606] , кормят ею похищенных людей [2607] ; или даже что они входят [2608] , плюют [2609] , испражняются [2610] в воду, питье, пищу. Человек, употребивший такое, заболевает [2611] , становится пьяницей [2612] или одержимым [2613] . Согласно свидетельству из Калужской губернии, крестьяне вообще избегали пить по ночам. Если же их сильно мучила жажда, то сначала они откашливались, чтобы «дать чёрту знать, что в доме находишься якобы не один, и поэтому не боишься его» [2614] . Кроме того, считается, что чёрт может испражниться в пищу или посуду, если смеяться во время трапезы [2615] .

2606

Черепанова. 1996. С. 69.

2607

РК III. С. 397.

2608

РК III. С. 252.

2609

РК III. С. 252.

2610

Богатырев. 1916. С. 46.

2611

Черепанова. 1996. С. 69.

2612

РК V (1). С. 420.

2613

РК III. С. 397.

2614

РК III. С. 252.

2615

РК III. С. 461.

Одна разгневанная мать крикнула на свою дочь 6–7 лет: «Чтоб тебя черти взяли». Девочка исчезла в тот же вечер: сели ужинать, а девочки нет. Подошло утро, девочка также не являлась. Розыски по деревне и по окрестностям также не привели ни к чему. Прошло несколько недель. Раскаявшаяся мать день и ночь молилась со слезами Богу, чтобы он возвратил ей дочь. И вот, проснувшись однажды утром, она к великой своей радости увидела, что пропавшая дочь мирно спит на своем прежнем месте. Когда девочка проснулась, ее стали спрашивать, куда она исчезла, она ответила, что ушла с каким-то дедушкой, который давал ей сладкие пряники и янтарные бусы; с этим дедушкой она жила все время в болоте, в шалаше, в верстах трех от селения. «Чем же ты была сыта?» — спрашивают у девочки. «А меня дедушка кормил, — отвечала девочка. — Как только у вас заснут на деревне, он и поведет меня по домам, и как только в каком доме не накрыт горшок, а в горшке есть что-нибудь, дедушка и приказывал мне это есть, а накрытых горшков мы не трогали. Сам дедушка ничего не ел, а все меня угощал». Девочка отчетливо указывала, когда именно и в каком дворе и что именно она ела. Спрошенные по этому поводу хозяева сознавались, что действительно они в означенный девочкой день готовили то самое кушанье, которое она ела. «Как же ты назад вернулась?» — спрашивали у девочки. «Не знаю, — отвечала она, — только, когда ложилась спать, дедушка сказал мне: “Пора тебе, девочка, домой, а то мать по тебе больно заскучала, Богу покоя не дает”». «Не обижал ли тебя этот дедушка?» Девочка ответила на это отрицательно, а, напротив, с большой похвалой отозвалась о неведомом ей старике [2616] .

2616

РК III. С. 397.

Другой распространенный запрет — не следует ругаться, поминая имя чёрта. Согласно свидетельству из Олонецкой губернии, слово «чёрт» крестьяне употребляют редко, поскольку считается, что чёрт может вселится в того, кто часто произносит его имя. Окружающие люди, которые слышат такого рода брань, крестятся и «предупреждают накликающего чертей, что, мол, много их накличешь, то как с ними справишься» [2617] . Закономерно, что крестьяне разных регионов России для именования чёрта использовали другие слова: «враг», «черный», «нечистый» [2618] , «нехороший», «лукавый» [2619] , «несветик», «рогатый» [2620] и др.

2617

Георгиевский. 1902. С. 55.

2618

РК III. С. 398.

2619

Богатырев. 1916. С. 45–46.

2620

РК VI. С. 318.

Особыми запретами могло быть окружено поведение при непогоде. Так, согласно сообщению из Вологодской губернии, во время грозы или вьюги крестьяне избегали садиться обедать или ужинать. Считалось, что в это время по земле носится нечистая сила, «ищет себе пристанища и, где будто завидит обед или ужин, тут и останавливается» [2621] . Согласно новгородскому поверью, во время грозы «окна и двери надо зааминить [осенить крестным знаменьем, благословить — В. Р.], чтобы чёрт не вошел». Следует также завесить зеркало, «а то чёрт в нем объявится» [2622] . Согласно поверьям, от молнии нельзя прятаться под осину, поскольку там прячется чёрт [2623] .

2621

Власова. 2015. С. 409–410.

2622

Черепанова. 1996. С. 68.

2623

НДП 4. С. 680.