Русская поэзия начала ХХ века (Дооктябрьский период)

Коллектив авторов

1916

АЛЕКСЕЙ ТОЛСТОЙ [357]

Из цикла «Солнечные песни» [358]

Весенний дождь

Дождик сквозь солнце, крупный и теплый, Шумит по траве, По синей реке. И круги да пузырики бегут по ней, Лег тростник, Пушистые торчат початки, В них накрепко стрекозы вцепились, Паучки спрятались, поджали лапки, А дождик поливает: Дождик, дождик, пуще По зеленой пуще; Чирики, чигирики, По реке пузырики; Пробежал низенько, Омочил мокренько; Ой, ладога, ладога, Золотая радуга! Рада белая береза: Обсыпалась почками, Обвесилась листочками, Гроза гремит, жених идет, По солнцу дождь, — весенний мед, Чтоб, белую да хмельную, Укрыть меня в постель свою, Хрустальную. Венчальную… Иди, жених, замрела я, Твоя невеста белая… Обнял, обсыпал дождик березу, Прошумел по листам И по радужному мосту Помчался к синему бору… По мокрой траве бегут парень да девушка, Уговаривает

парень: «Ты не бойся, пойдем, Хоровод за селом Созовем, заведем, И, под песельный глас. Обведут десять раз, Обручившихся, нас. Этой ночью красу — Золотую носу Расплету я в лесу». Сорвала девушка лопух, Закрылась. А парень приплясывает: «На меня погляди, Удалее найди: Говорят обо мне, Что девицы во сне Видят, около, Ясна сокола». На реке дед-перевозчик давно поджидает, Поглядывает, посмеивается в бороду. Сбежали с горы к речке парень да девушка, Отпихнул дед перевоз, Жалко стало внучки, стал реке выговаривать: «Ты, река Бугай, серебром горишь; Скатным жемчугом по песку звенишь; Ты прими, Бугай, вено девичье, Что даю тебе, мимо едучи; Отдаю людям дочку милую, — Охрани ее водной силою От притыки, от глаза двуглазого, От двузубого, лешего, банника, От гуменника, черного странника, От шишиги и нежитя разного». И спустил в реку узелок с хлебом-солью. Девушка к воде нагнулась, Омакнула пальцы: «Я тебе, река, кольцо скую — Научи меня, молоденькую, Как мне с мужем речь держать, Ночью в губы целовать, Петь над люлькой песни женские, Домовые, деревенские. Научи, сестра-река, Будет счастье ли, тоска?» А в село девушкам Сорока-ворона на хвосте принесла. Все доложила: «Бегите к речке скорей!» Прибежали девушки к речке, Закружились хороводом на крутом берегу, В круг вышла молодуха, Подбоченилась, Грудь высокая, лицо румяное, брови крутые. Звякнула монистами: «Как по лугу, лугу майскому, Заплетались хороводами, Хороводами купальскими, Над русалочными водами. Звезды кружатся далекие, Посреди их месяц соколом, А за солнцем тучки легкие Ходят кругом, ходят около. Вылезайте, мавки, душеньки, Из воды на волю-волюшку, Будем, белые подруженьки, Хороводиться по полюшку». А со дна зеленые глаза глядят. Распустили русалки-мавки длинные косы: «Нам бы вылезти охота, Да боимся солнца; Опостылела работа! Колет веретенце. На закате под ветлою Будем веселиться, Вас потешим ворожбою, Красные девицы». Обняв девушку, парень Кричит с перевоза: «Хороните, девки, день, Закликайте ночку — Подобрался ключ-кремень К алому замочку. Кто замочек отомкнет Лаской или силой, Соберет сотовый мед Батюшки Ярилы». Ухватили девушки парня и невесту, Побежали по лугу, Окружили, запели: «За телкою, за белою, По полю, полю синему Ядреный бык, червленый бык Бежал, мычал, огнем кидал: «Уж тебя я догоню, догоню, Молодую полоню, полоню!» А телушка, а белая, Дрожала, вся замрелая — Нагонит бык, спалит, сожжет… Бежит, молчит, и сердце мрет… А бык нагнал, Червленый, пал: «Уж тебя я полонил, полонил, В прощах воду отворил, отворил, Горы, долы оросил, оросил». Перекинулся дождик от леса, Да подхватил, Да как припустился По травушкам, по девушкам, Теплый да чистый: Дождик, дождик, пуще По зеленой пуще; Чирики, чигирики, По воде пузырики; Пробежал низенько, Омочил мокренько: Ой, ладога, ладога, Золотая радуга, Слава!

357

Толстой Алексей Николаевич (1883–1945) родился в Николаевске (ныне Пугачев). Воспитывался в имении отчима. В 1906 году окончил технологический институт в Петербурге. В 1905 году выступил в печати со стихами. Известность молодому писателю принесли рассказы и повести о разоряюшемся поместном дворянстве. В 1918 году эмигрирует в Париж, затем переселяется в Берлин. В 1923 году возвращается на родину.

Стихотворения А. Толстого печатаются по тексту издания: А. Н. Толстой, Полное собрание сочинений, т. I. М., Гослитиздат, 1950.

358

Из цикла «Солнечные песни». — В 1913 г. для тома стихов своего собрания сочинений А. Толстой переработал большинство стихотворений из сборника «За синими реками» (1911), разбив их на два цикла: «Солнечные песни» и «За синими реками». Тому было предпослано следующее предисловие автора: «Эта книга — первое, что я написал. Мне казалось, что нужно сначала понять первоосновы — землю и солнце. И, проникнув в их красоту через образный, простой и сильный народный язык, утвердить для самого себя — что да и что нет, и тогда уже обратиться к человеку, понять которого без понимания земли и солнца мне не представлялось возможным. Верен ли этот избранный, быть может бессознательно, путь — укажет дальнейшее».

<1911>

Осеннее золото

Нет больше лета, Не свистят зелены иволги, Грибами пахнет… Пришел к синей реке козленок, Заиграл на тростинке, И запечалились мавки-русалки: «Тонкая сопелочка плачет над водой, Спой осенним мавам ты, козлик золотой. Падают с березы последние одежды, Небо засинелось печалью безнадежной… Лебеди срываются от затонных вод… Скоро наш козленочек за море уйдет». Поет на тростинке козленок: «Я пойду не за море — За море далеко: Я пойду не за горы — За горы высоко! А пойду я в красный Лес густой, Набреду на ножик, Острый, злой: Упаду на травы, закричу, Обольюся кровью По мечу». Заплакали русалки-мавки: «Горе нам, горе, осенние красавицы! Хочет наш песельник до смерти кровавитъся! Падайте, листья, стелитесь желто-алые, Мы убаюкаем глазыньки усталые… Спи, спи, усни… Волна бежит По берегу; Трава лежит Примятая… Волна траве: Ты слышала — Она идет, Осенняя, Прекрасная, Вся в золоте И тлении, Печальная, Пурпурная… Спи, спи, усни, В листы склони Головушку, Рога златые В травушку… Она идет, Тебе поет: «Спи, спи, усни, Козленочек».

<1911>

Золото

Загуляли

по ниве серпы; Желтым колосом мерно кивая, Зашепталася рожь золотая, — И уселись рядами снопы. Низко свесили кудри горячие, Словно солнцевы дети, в парче… Обливает их солнце стоячее, Разгорается сила в плече. Медвяным молоком наливное Проливается в горсти зерно… Ох ты, солнце мое золотое! Ох ты, высь, голубое вино!

<1911>

Трава

Перепелка припала в траве, Зазвенела стрела в тетиве, И впилась между крылышек медь, А трава начинает шуметь. Ты зачем зашумела, трава? Напугала ль тебя тетива? Перепелочья ль кровь горяча, Что твоя закачалась парча? Или ветром по полю умчалось без края Неизносное горе мое? Но не ты ли, трава, шелестя и кивая, Роковое сокрыла копье? И, как птица в тебе, золотая подруга От татарина злого бегла. Натянулась татарская, метко и туго, И подругу догнала стрела, И приникла змеею, и в девичью спину, Закровавив, до перьев ушла. Так не с этой ли крови колышешь равнину И по ветру волной полегла?

<1909>

Лешак

Все-то мавы танцевали Кругом, около, у пня; Заклинали, отогнали Неуемного меня. Всю-то ночку, одинокий, Просидел я на бугре; Затянулся поволокой Бурый месяц на заре. Встало солнце, и козлиный Загудел в крови поток. Я тропой пополз змеиной На еще горячий ток. Под сосной трава прибита, Вянут желтые венки; Опущу мои копыта В золотые лепестки… Берегись меня, прохожий! Смеху тихому не верь. Неуемный, непригожий, Сын я Солнца — бог и зверь.

<1911>

Из цикла «За синими реками»

Скоморохи

Из болот да лесов мы идем, Озираемся, песни поем; Нехорошие песни — бирючьи, Будто осенью мокрые сучья Раскачала и плачется ель, В гололедицу свищет метель, Воет пес на забытом кургане, Да чернеется яма в бурьяне, Будто сына зарезала мать… Мы на свадьбу идем пировать: Пированье — браги нет, Целованье — бабы нет, И без песни пиво — квас, Принимай, хозяин, нас. Хозяину, хозяюшке — слава! Невесте да молодцу — слава! Всем бородам поклон да слава! А нам, дуракам, у порога сидеть, В бубенцы звенеть да песни петь, Песни петь, на гуслях играть, Под гуслярный звон весело плясать… Разговаривай звончее, бубенцы! Ходу, ходу, руки, ноги — лапотцы… Напоил, хозяин, допьяна вином, Так покажь, где до рассвета отдохнем; Да скажи-ка, где лежит твоя казна, Чтоб ошибкою не взять ее со сна. Да укажь-ка, где точило мы найдем, — Поточить ножи булатные на нем; Нож булатный скажет сказку веселей… Наливай-ка брагу красную полней… Скоморохи, скоморохи, удальцы! Стоном стонут скоморошьи бубенцы!

<1907>

Ведьма-птица

По Волхову струги бегут, Расписаны, червленые… Валы плеснут, щиты блеснут, Звенят мечи каленые. Варяжий князь идет на рать На Новгород из-за моря… И алая, на горе, знать, Над Волховом горит заря. Темны леса, в водах струясь. Пустынны побережия… И держит речь дружине князь: «Сожгу леса медвежие. Мой лук на Новгород согну, И кровью город вспенится…» … А темная по мху, по дну Бежит за стругом ведьмица. Над лесом туча — черный змей — Зарею вдоль распорота. Река кружит, и вот над ней Семь башен Нова-Города. И турий рог хватает князь Железной рукавицею… Но дрогнул струг, вода взвилась Под ведьмой, девой птицею. Взлетела ведьмица на щегл, И пестрая и ясная: «Жених мой, здравствуй, князь и сокол… Тебя ль ждала напрасно я? Люби меня!..» — в глаза глядясь, Поет она, как пьяная… И мертвый пал варяжий князь В струи реки багряные.

<1909>

Мавка

Пусть покойник мирно спит; Есть монаху тихий скит; Птице нужен сок плода, Древу — ветер да вода. Я ж гляжу на дно ручья, Я пою — и я ничья. Что мне ветер! Я быстрей! Рот мой ягоды алей! День уйдет, а ночь глуха, Жду я песни пастуха! Ты, пастух, играй в трубу, Ты найди свою судьбу, В сизых травах у ручья, Я лежу — и я ничья.

<1909>

БОРИС ПАСТЕРНАК [359]

«Февраль. Достать чернил и плакать!..»

Февраль. Достать чернил и плакать! Писать о феврале навзрыд, Пока грохочущая слякоть Весною черною горит. Достать пролетку. За шесть гривен, Чрез благовест, чрез клик колес, Перенестись туда, где ливень Еще шумней чернил и слез. Где, как обугленные груши, С деревьев тысячи грачей Сорвутся в лужи и обрушат Сухую грусть на дно очей. Под ней проталины чернеют, И ветер криками изрыт, И чем случайней, тем вернее Слагаются стихи навзрыд.

359

Пастернак Борис Леонидович (1890–1960) родился в Москве в семье известного художника Л. О. Пастернака. Окончил гимназию, затем философское отделение историко-филологического факультета Московского университета (1913). Изучал философию в Марбургском университете в Германии (лето 1912 г.). С первыми стихами выступил в 1913–1914 годах.

Избранные стихотворения послеоктябрьского периода творчества Б. Пастернака см. в томе БВЛ «Советская поэзия» (т. 1).

Стихотворения Б. Пастернака печатаются по тексту издания: Борис Пастернак. Стихотворения и поэмы. М. — Л., «Советский писатель» («Библиотека поэта». Большая серия), 1965.

<1912>

«Как бронзовой золой жаровевь…»

Как бронзовой золой жаровевь, Жуками сыплет сонный сад. Со мной, с моей свечою вровень Миры расцветшие висят. И, как в неслыханную веру, Я в эту ночь перехожу, Где тополь обветшало-серый Завесил лунную межу, Где пруд, как явленная тайна, Где шепчет яблони прибой, Где сад висит постройкой свайной И держит небо пред собой.