Русская жена эмира
Шрифт:
чтобы никто не видел, как увозили казну. Проезжая мимо дома Натальи, в ее спальне
заметил огонек. «Если она не спит, то читает какую-нибудь книгу». В эту минуту
Виктору ужасно захотелось увидеться с нею, обнять и поцеловать любимую перед
дорогой. Кто знает, чем закончится это путешествие, если случайно охрана узнают об
истинной цене груза. И тогда не просто устоят перед соблазном завладеть, хоть горстью
золота. Даже разум перестает слушаться, и самые тихие люди совершают
злодейства.
Как только они покинули цитадель и оказались за его воротами, их встретил отряд
Таксынбая, которые ждали своего командира. Все вместе поскакали по улицам пустого
города. Кругом стояла тишина и лишь временами встречались им ночные сторожа,
которые ходили по кварталам и громко оповещали горожан: «Люди Бухары, спите
спокойно! Люди Бухары, в городе все спокойно». При этом стучали деревянной
трещоткой в такт своему голосу. И увидав солдат, как обычно, они прижимались к
стенам домов и кланялись.
Когда всадники подъехали к караван-сараю, ворота оказались запертыми. Но их сразу
отворили, и сам Даврон встретил их в поношенном халате.
Двор был полон лошадей, с двух боков груженые полными хурджунами.
– Сколько их? – спросил Николаев, спустившись с коня.
– Девяносто один, - ответил дервиш.
– А где твои люди?
– В келье, перед дорогой молятся. Но они уже готовы тронуться.
– Тогда в путь, выводите караван.
– Слушаюсь, господин Одылбек, - склонил голову глава дервишей и зашагал к келье.
Там, у дверцы он объявил своим людям об отправке. Пять дервишей в изношенных халах
и в круглых тюбетейках прервали молитву и встали с мест.
Погонщики лошадей вышли во двор. Каждый уже знал свое место в караване. Они
стали выводить животных на пустырь, строя их один за другим. Караван растянулся на
сто с лишним аршинов. Во главе встали Одылбек и Даврон с помощником, а остальные
дервиши должны были следить за строем каравана. Солдаты же растянулись вдоль
40
лошадей, и ряд замыкал Таксынбай со своими подручными. В таком порядке они ушли
их города через Каршинские ворота.
За городскими стенами началась степь, вся во мгле.
Даврон хорошо знал дорогу через большую степь к горам Памира и потому повел
караван уверенно.
ПЕРВАЯ ЖЕРТВА
Огромная каршинская степь.
Караван двигался по ночам, чтобы не привлекать внимания пастухов или дехкан,
которые ездили на своих арбах на близлежащие базары. К тому же ночная степь была
куда приятней, чем дневной зной с палящим солнцем. Зато днем приходилось отсыпаться
прямо в степи, среди высохших кустов, где бегали ящерицы, а иногда
кобра или гюрза. Чтоб палящее солнце не очень мучило солдат, Николаев велел натянуть
шатры над головами спящими. А дежурившие солдаты ходили вдоль лежавших на земле
лошадей и смотрели по сторонам.
Как-то в середине дня, после дежурства, один из солдат вернулся под навес к спящим
людям. Положив под голову походный мешок, он лег на песок рядом с другими. Только
стал засыпать, как за спиной услышал шипение. И тотчас сон пропал. Солдат резко
обернулся и совсем рядом, на песке увидел кобру. Испуганная резким движением
человека, змея вмиг вытянулась, подобно свечке, готовая кинуться на обидчика. От
страха тот закричал и замахнулся на нее рукой. И тут кобра укусила его в руку. Затем
спешно уползла в кусты, оставив за собой волнистый след.
А солдат, обезумев от страха, начал бегать между шатрами, крича во все горло: «Меня
укусила змея, меня укусила кобра! Спасите меня, я умираю…».
Тем временем Одылбек не спал. Купец сидел под навесом, заложив под себя ноги, и
наблюдал за дежурными солдатами и поварами, пока Таксынбай и Даврон отсыпались в
своих шатрах. Услышав крики, Одылбек вскочил на ноги. Но ничего не мог понять, о чем
кричит безумный солдат, пока в его словах не расслышал: «змея».
От дикого крика все стали просыпаться. Испуганные солдаты и погонщики, еще не
успевшие отойти ото сна, вышли из шатров и сразу заметили безумца. Но самым
удивительным было то, что за тем солдатом гнался купец Одылбек. Когда это удалось,
Одылбек повалил его и придавил коленом к земле. Молодой солдат еще плакал.
Все кинулись к ним, образовав круг. Купец же грозно крикнул: «Глупец, не двигайся, не
двигайся, иначе помрешь! Я тебе помогу». Солдат уверовал его словам и не стал
метаться, а лишь таращил глаза на сослуживцев.
Одылбек разглядел место укуса. Змея оставила две ранки чуть выше запястья, откуда
сочились струйки крови. После осмотра купец скинул с себя халат и на порвал на рукаве
лоскут от желтой рубахи. И им же связал руку чуть выше ужаленного места, желая
остановить приток крови. Несчастный солдат все стонал: «Помогите мне, спасите, у меня
трое малых детей, что будет с ними?»
– Быстро мне воды, - крикнул Одылбек, и двоя кинулись к котлу, где варилась еда.
Пока несли воду в медном чайнике, солдаты и погонщики смогли рассмотреть этого
странного купца с близи, который держался от них в сторонке. Только теперь солдаты
разглядели в нем христианина, хоть и был в мусульманском наряде. Другие же приняли