Русские флибустьеры
Шрифт:
– С центральной вышки бьют!
– Как они нас увидели?
– Да наугад лупит, по площади!
– Разойдись! Не стоять на виду!
– скомандовал Шпаковский и, повернувшись к Кириллу, попросил, словно о деликатном одолжении: - Вы, очевидно, знаете самый короткий путь к бухте. Так не проведете ли и нас туда?
Они зашагали среди кустов вдоль дороги. Порой где-то далеко тарахтел пулемет, но пуль не было слышно. Орлов шел впереди вместе с Луисом, который показывал путь.
Впрочем, двоих из лагерной охраны они все же увидели - те лежали, связанные, в канаве. Репортер Холден сидел на корточках рядом с ними и что-то строчил карандашом в своем самодельном блокноте. Увидев Орлова, он вскочил, морщась от боли:
– Каррамба! Мои ноги~ Слушай, Джим, ты не поверишь, я тут такое раскопал! Эти двое - они не испанцы! Они американцы, из Тампы! Здесь много таких! Их набрали в наших тюрьмах и отправили сюда~
Он замолчал, увидев, как из банановых зарослей выходят вооруженные люди.
– Все в порядке!
– поспешил сказать Орлов. И добавил по-испански: - Эрнесто, со мной наши!
– Что-то их больно много, - послышался из кустов голос Карденаса.
– И одежка на них~
– Одежку они сняли с тех, у кого отняли винтовки. Ты что, сам так никогда не поступал? Это наши, Эрнесто, - повторил Орлов.
Есаул наклонился, разглядывая пленников.
– Знакомые морды. Покойников возили, - сказал он.
– Ладно, черт с ними, пусть живут.
– Пошли, пошли!
– Орлов потянул его за собой, перешагивая через канаву.
– Нам бы до темноты успеть.
Холден, прихрамывая, поспешил за ним. Карденас выглянул из-за дерева, недоверчивым взглядом провожая людей в ненавистных для него голубых кителях. Но винтовку все же опустил. Наконец, он тоже зашагал вслед за ними, поминутно оглядываясь.
Когда впереди показались столбики проволочного заграждения, Орлов остановил Луиса.
– Место голое, - сказал, подойдя, Кирилл.
– С вышки все видно.
Жигарев снял с плеча карабин.
– С вышкой-то мы поладим. Насчет вышки не беспокойтесь. Айн момент, и нет никакой вышки. Проволоку сорвете - и вперед. Мы их тут придержим, если кто дернется. А насчет вышки, это у нас давно все придумано.
– Он оглянулся и подозвал: - Рома! Никола! Наша очередь пострелять.
Они уползли к ограждению, вжимаясь в землю так, что Орлов почти сразу потерял их из виду. Только дым, поднявшийся над травой после выстрелов, выдал их позицию.
– Чисто!
– крикнул есаул, приподнявшись над травой.
– Пошли, пошли!
Луис первым подбежал к ограждению. Три взмаха мачете - и проволока, завиваясь, отпрянула от столба.
Ни одного выстрела не раздалось со стороны вышки. Орлов вместе со всеми, почти не пригибаясь, кинулся в проход. «Если Жигарев сказал „чисто“, значит - чисто», - подумал он.
Они то бежали, спускаясь между сосен, то шли, задыхаясь на крутых подъемах. Позади стояла подозрительная тишина.
– Почему нет погони?
– спросил Остерман, вытирая лоб рукавом.
– Ты чем-то недоволен?
– отозвался Кирилл.
– Слишком тихо. Так не бывает. Тут
Кроны деревьев зашумели. Сверху посыпались листья и сломанные ветки. Издалека прикатился нарастающий гул грома. В лесу сразу стало темно.
– Ближе держаться!
– зычно скомандовал кто-то.
– Подтянись!
Наконец, Орлов стал узнавать места, по которым они шли сегодня утром. Вот заросли кустарника с бурой мясистой листвой, вот дуга ручейка между замшелых валунов~
Луис вдруг остановился, подняв руку. Орлов привалился грудью к дереву. Кто-то рядом обессиленно опустился на землю.
Ветер шумел, ломясь сквозь кроны деревьев. Снова пророкотал далекий гром. Но был в этом лесу и другой звук. Звук, которого никто не ожидал здесь услышать, - размеренное пыхтение паровых котлов~
– Что за черт? Все слышат, или только мне одному кажется?
– изумленно спросил Остерман, прикладывая ладонь к уху.
– Железная дорога? Да быть того не может! Паровоз?
– Нет. Пароход, - сказал Кирилл.
19
Они спешились у вышки, и Клейтон первым стал подниматься по крутой лестнице. На верхней площадке стоял наблюдатель. Клейтон забрал у него бинокль и передал Беренсу:
– Видите шлюпки? На них вы доберетесь до парохода. Посмотрите на берег. Ничего подозрительного?
Виктор Гаврилович навел резкость. В мутном стекле сначала рябила зелень кустов, потом вдруг вспыхнул ослепительно белый песок пляжа. Он увидел обе шлюпки, отметив, что одну из них вынесло на берег, а вторая так и болтается на отмели - наверно, прежние владельцы не поленились отдать якорь.
– Расскажи новому капитану, что там случилось, - приказал Клейтон наблюдателю.
– Прошлой ночью «Орион» застрял на рифах. Утром парни осмотрели бухту, прочесали лес. Все было спокойно. Тогда капитан Сноупс высадился сам и пришел к нам на пост. Поговорил по телефонной линии с мистером Коэном. Отправился обратно. Слышим - на берегу стреляют. Смотрю - все уже лежат на песке. Их добили. И утащили в лес. Вот и все.
– Вот так, - сказал Клейтон.
– Добили и утащили. Вам все понятно, мистер Беренс? Вас прикроют мои парни. Они будут окружать вас со всех сторон. Не высовывайтесь. Понимаете, о чем я? Ни одного лишнего шага. Скажут стоять - стойте. Лежать - падайте на землю быстрее молнии. Не геройствуйте. Пока вы не поднялись на «Орион» - вы не капитан, а всего лишь ходячая мишень, которая должна остаться без единой дырки. Помните об этом все время. А пока еще раз осмотритесь. У вас, моряков, глаз особенный. Ну, заметили что-нибудь?
– Нет, - сказал Беренс, разглядывая камни, из-за которых он вчера стрелял по лодкам.
Он осмотрел всю бухту и немного задержал взгляд на впадине карьера. Вороны толклись над могилой, которую разворошили они с Остерманом. «Сколько же еще таких могил?
– думал он.
– Сколько убитых лежат в них? Кто их расстрелял? Врет Лукашевич, врет как сивый мерин. Партизаны не стали бы тратить патроны. И не стали бы устраивать казней. А ведь наших именно казнили~»
– Сколько человек будут меня сопровождать?
– спросил он, отдавая бинокль.