Русские народные сказки
Шрифт:
На крыльцо ступил, дверь распахнул, а в избушке сидит баба-яга, костяная нога, нитки сучит, костяной ногой стучит.
— Что, добрый молодец, ходишь? От дела бежишь или дело ищешь?
— Надобно, бабушка, мне коня богатырского достать.
— Есть, есть у меня конь, только надо его заслужить. Ну, да ведь у меня не три года служить, а всего три дня кобылиц пасти. Упасешь кобылиц — дам коня; не упасешь — пеняй на себя: будет твоя голова на шесте.
Покормила
Сидит Иван-царевич на придорожном камне печальный: «Где их собирать станешь?»
Сидел, сидел и задремал. Будит его заморская птица:
— Вставай, молодец, кобылицы все дома!
Идет Иван-царевич к избушке, слышит — кричит баба-яга на кобылиц:
— Зачем домой воротились?
— Да как было не воротиться — как налетели птицы со всего света, чуть глаза не выклевали нам!
— Ну ладно, завтра разбегайтесь по дремучим лесам!
На другой день не успел Иван-царевич выгнать кобылиц за ворота, как кинулись они в глухой лес и разбежались в разные стороны.
Ходил, ходил — ни одной не нашел; сел на пенек. А день уж стал клониться к вечеру. Вдруг слышит:
— Ж-ж-ж… Не тужи, Иван-царевич, гони кобылиц домой.
Оглянулся и видит: вьется около него пчелиная матка и все двенадцать кобылиц на тропинке стоят.
Шепчет пчела:
— Завтра, как пригонишь кобылиц домой, Яге Ягишне не показывайся. Поди в крайнюю конюшню — там худой конишечка валяется. Ты спрячься в углу, а в полночь переправляйся с конишкой за огненную реку, а то не быть тебе живому.
Улетела пчелиная матка, а Иван-царевич крикнул, свистнул, рябиновой веткой взмахнул — побежали кобылицы домой.
Пригнал кобылиц и слышит, как баба-яга ругает их да бьет:
— Опять не утерпели, домой прибежали!
— Нельзя было терпеть: налетели пчелы со всего света и так жалили, гоняли — чуть живы остались!
— Ну ладно, по лугам да по лесам не разбежались — завтра в море ступайте.
Утром кобылицы рассыпались по морскому берегу и кинулись в море.
Солнышко стало на закате, а Иван-царевич сидит на камне у самой воды, задумался: «Как их в море искать станешь?»
Высунулась из воды щука:
— Не горюй, Иван-царевич, я тебе помогу.
И в ту же минуту всколыхнулось море, выскочили на берег все двенадцать кобылиц.
Увидала баба-яга кобылиц, заругалась:
— Ох, горе мое, горе, не могли укрыться и в море!
— Все рыбы морские так нас кусали, что не стало сил терпеть, — отвечали кобылицы.
А Иван-царевич в крайнюю конюшню пробрался, до полуночи в углу пролежал. В полночь худого конишку оседлал и уехал. До огненной реки добрался,
Пробудилась Яга Ягишна, смотрит: нет нигде Ивана-царевича.
— Сам ушел и коня увел! Ну да ладно, догоню, не уйти от меня!
И кинулась в погоню. Сидит в ступе, пестом погоняет, помелом след заметает. Стала по мосту через огненную реку переправляться, а мост посреди реки поломался. Упала Яга Ягишна в огненную реку и сгорела.
А конь Ивана-царевича шелковой травы пощипал, в трех утренних росах покатался и такой стал конь — только богатырям на нем ездить!
— Ну, Иван-царевич, я совсем поправился. Поедем, куда тебе надобно.
Иван-царевич махнул платком трижды в левую сторону и проговорил:
— Стань, мост, через море-океан на остров Буян!
И повис над морем-океаном мост.
Сел Иван-царевич на коня, переправился на остров Буян и стал под самым высоким дубом яму копать. Копал, копал — выкопал железный сундук. Сундук открыл, вылетела из сундука утка и взвилась под облака. Иван-царевич натянул тугой лук, прицелился и послал стрелу. Упала утка в море.
— Что теперь делать? Хоть бы щука помогла мне!
В ту же минуту, откуда ни возьмись, показалась над водой щука, схватила утку и приплыла к берегу.
— Вот тебе, Иван-царевич, за твою доброту!
Взял он утку, достал яйцо, в платок завернул и сунул в седельную суму. Сам вскочил на коня и просит:
— Поспешай в Кощеево царство!
Марья Моревна выбежала на крыльцо:
— Ох, Иванушка дорогой, сейчас Кощей воротится!
— Садись, Марья Моревна, на коня, да поедем. А с Кощеем я сейчас поборюсь, коли вздумает нас догонять!
Подхватил ее, и уехали они из Кощеева царства.
Кощей домой возвращается, конь под ним спотыкается.
— Какую беду-невзгоду чуешь? — закричал Кощей.
— Бойся ты теперь Ивана-царевича, — молвил конь.
Засмеялся Кощей:
— Ивана-царевича давно сороки да вороны расклевали!
— Ворон, Сокол да Орел его оживили. Он в нашем царстве был и Марью Моревну похитил.
— Можем ли мы их догнать?
— Догнать-то можно, да не к добру тебе эта встреча!
Рассердился Кощей на коня, ударил его плетью по крутым бокам: