Русские: стереотипы поведения, традиции, ментальность
Шрифт:
Многие задаются вопросом: «Как и почему в России развилось такое сильное государство? Почему так сильна его власть над человеком?» Приблизиться к ответу на этот вопрос можно, анализируя исторические факты.
Важно отметить, что большую часть своей истории Россия жила в ситуации осажденной крепости. По подсчетам историка С. Соловьева, в период с 800-го по 1237 год каждые четыре года Русь подвергалась военным нападениям; с 1240-го по 1462 годы насчитывается 200 нашествий (!) врагов; с 1368-го по 1893 год (т. е. за 525 лет) было 329 лет войны! В целом за всю историю России на каждые два года войны приходится один год мира! [51] Трудно назвать другую страну, пережившую подобный опыт: России постоянно приходилось отстаивать свою независимость и суверенитет. Как говорил философ Иван
51
Цитируется по книге Н О Лосского «Характер русского народа» Кн первая — М Посев, 1957 — С 49
Особенности истории России сказались на формах ее государственности: значительно укрепилась функция мобилизации и защиты внешних границ. Но не сразу, а постепенно. Так, в Древней Руси князья не имели самодержавной власти. Отношения в обществе были очень демократичными. Власть древнего князя была делегирована ему на определенных условиях. Между князьями и дружиной существовали демократические отношения: князь был «первый среди равных». Ему полагалось быть по-отечески строгим и справедливым.
Значит, уже с древних времен в сознании русского народа присутствовал идеал строгой, но справедливой власти. И если князь нарушал эти условия, то его осуждали, отказывались от него. Вот, например, князь Андрей Боголюбский в XII веке захотел править «самовластно», но был убит в результате боярского заговора. Поэтому не стоит однозначно утверждать, что «самодержавие всегда было присуще русскому народу».
Идея верховной власти появилась и постепенно окрепла на Руси под влиянием нашествия татаро-монголов. Несколько веков на Руси правили монгольские ханы. Русские князья сохранили при них свою власть и свободу действий внутри страны. Но великий князь теперь не выбирался, а назначался ханом. Очень важный психологический фактор: русский князь должен был оказывать хану свое почтение в таких формах, которые по русским меркам были для них унизительны. И власть ханов не была ограничена ничем, она имела абсолютно деспотический характер. С этого времени (XIII–XIV века) княжеская власть стала приобретать монархические черты, а идея равенства между князем и его дружиной ушла в прошлое. Исчезло из русского обихода даже само слово «дружина», а вместо него стало употребляться слово «двор», как в Европе. В такой модели правления князья, несомненно, ориентировались на своих восточных завоевателей.
Со временем такой принцип правления стал все глубже проникать в политическую культуру на Руси, стала традиционной полная зависимость всех подданных от воли и прихоти князя. В соответствии с этой моделью постепенно преобразовались все отношения между господином и зависимым от него человеком. Так, в Московском государстве возник принцип власти, которая сама порождает право, находится вне права и над ним. Постепенно эта власть приобрела сакральный характер. Как отмечал религиозный философ П. Флоренский, «в сознании русского народа самодержавная власть — это не юридическое право, не условность, а милость Божия». То есть царская власть воспринималась не как правовое, а как религиозное понятие.
С падением Византии в XV веке московских князей стали называть «царь» (от римского «кесарь»), а в 1547 г. Иван Грозный венчался на царство. Слово «царь» стало официальным, и это был не титул, а скорее — божественное имя, с мистическим смыслом. «Воля царя — воля Бога». Царь — это «наместник Бога на земле», и власть его беспредельна, что давало возможность творить полный произвол, как, например, в царствование Ивана Грозного. А с 1649 г. в Соборном Уложении личность царя прямо отождествляется с государством. Сакрализация монарха (а вместе с ним и идеи государства) еще более усиливается при Петре Великом, когда на него возлагаются и функции патриарха. Начиная с XVIII века, все события в жизни императора и его семьи отмечаются всем народом как религиозные праздники — при самой активной поддержке православной церкви.
Итак, самодержавие возникло в России в определенных исторических условиях и на каком-то этапе стало отождествляться в сознании граждан с государством. Государственная власть традиционно
Такая зависимость веками приучала к мысли: жизнь человека зависит не от закона, а «от воли царя», и чтобы «найти правду», надо идти «на поклон царю». Но чаще в реальности убеждались: «До Бога высоко, до царя — далеко», надо терпеть.
Традиционно власть в России держалась на страхе: простой народ боялся городового (полицейского), городовой — градоначальника, тот — губернатора, тот — шефа своего департамента и т. д. по восходящей к царю. В народном сознании (а оно отражает архетип) власть всегда связывалась с «барином» (господином): «Вот приедет барин, барин нас рассудит…», т. е. защиту от беды и несправедливости можно найти только в конкретном человеке, облеченном властью, а вовсе не в букве закона.
Принципиально, на наш взгляд, такое отношение к власти не изменилось и в советское время: «Правит не закон, а конкретные люди». В эпоху Советов параллельно закону существовали «решения Коммунистической партии и правительства», «постановления ЦК КПСС» — более важные, чем законы и Конституция. Под влиянием такой практики из поколения в поколение в народе вырабатывалось стремление обойти закон, чтобы решить самые насущные жизненные проблемы. Более того, традиционный страх перед любым представителем власти достиг своего апогея именно в советский период. Конечно, это развивало в людях такие черты характера, как пассивность, скрытность, подозрительность, неуважение к закону и готовность обойти его.
Если, как говорится, «Закон — что дышло, куда повернешь, туда и вышло», то выход из любой ситуации можно найти и не обращаясь к закону, а просто воздействуя на нужных людей. Те, кто попроще — использовал рычаги взятки, а те, кто был обличен властью, располагал особым «телефонным правом»: чтобы повернуть любые обстоятельства в нужном направлении, достаточно было из «высокого кабинета» сделать распоряжение по телефону с формулировкой «есть мнение»…
Показательно, что подобное отношение к закону и власти сохранилось и в сознании современных россиян. Как в старые времена люди боялись городового, так и сегодня российский гражданин не доверяет и боится милиции. И в современной России существует иная модель отношений личности и государства, чем в Западной Европе, Там государство выступает гарантом личности в ее отношениях с обществом. Российская же модель отношений ориентирована на общество, а не на личность. В этом смысле Россия тяготеет, скорее, к восточной, чем к западной цивилизации.
Однако только на этом основании еще не стоит делать вывода о склонности россиян к тоталитарному обществу. Они, скорее, считают идеальным такое государство, которое заботилось бы об интересах «народа», а не только госаппарата. Помимо чисто «силовых» функций оно должно заниматься и социальными функциями, устройством жизни отдельного человека.
Патриархальный тип отношений (который веками закреплялся в русском архетипе) требует, чтобы к государству относились не только со страхом, но и имели право предъявлять свои требования, как сын предъявляет свои к отцу: можно требовать от государства справедливости, помощи, защиты, компенсации утерянного, ничего не давая взамен. Именно на таких настроениях в России сейчас возникают волны манифестаций: люди требуют своей зарплаты, наведения порядка, борьбы с преступностью, ремонта отопительной системы, протестуют против закрытия шахт или популярного телеканала и проч., размахивая флагами перед государственными учреждениями в Москве. Политическая наивность и потребительское отношение к государству мешают им понять, что справедливости нужно искать не здесь, а совсем в других местах, и предъявлять счет лучше не ослабленному государству, а конкретным людям, творящим беззаконие. Но культурная историческая традиция жива и поныне.