Русские во Второй мировой
Шрифт:
А стратегов гложет мысль: обидно прозевать достижимое. Одним ударом решить гигантскую задачу — освободить не только Волгу, но и весь Дон, Северный Кавказ, выйти к Украине. Советские генералы уже рвались к «Сатурну». Тактика была отработана прошлой зимой под Москвой: наступление на достаточно широком фронте с тем, чтобы рассредоточить силы противника, не злоупотреблять концентрацией войск на узком участке, учитывая великое искусство немцев в маневренной войне.
Голиков и Ватутин представили свои планы довольно быстро, и Ставка уже 2 декабря утвердила их. В качестве координатора действий двух фронтов от имени Ставки выступал генерал Воронов. Но он же и потребовал отложить начало «Сатурна», первоначально назначенное на 10 декабря. Проблемы снабжения
Романенко начал свое наступление на юго-запад 30 ноября 1942 года на фронте в 50 километров силами 50 тысяч человек, 900 орудий и минометов при поддержке 72 танков. Цель — взять к 5 декабря территорию от Морозовской до Лозной (между ними сорок километров). Недельные бои не дали желаемых результатов, но они произвели большое впечатление на Манштейна, и он был вынужден выделить на защиту Нижнего Чира бесценный для Паулюса 48-й танковый корпус. Советское командование, видя сложности Романенко, выделило в помощь ему 5-ю ударную армию, 7-й танковый корпус генерала Ротмистрова (252 танка) из Резерва Ставки и ряд других частей.
Весь день 10 декабря Василевский изучал соотношение сил. «Дон», стоящий на пути «Сатурна», имел, как теперь знал Василевский, тридцать дивизий, семнадцать из которых стояли непосредственно перед Юго-Западным фронтом и частью Сталинградского фронта. Теперь прямо перед советской 5-й ударной армией стоял 48-й танковый корпус немцев. От пленных Василевский узнал, что 17-я танковая дивизия расположена в резерве и дислоцирована в Тормосине.
Если Василевский смотрел на Тормосин, то Еременко все свое внимание обратил на восточный фланг, на Котельниково. Посланные сюда две кавалерийские дивизии были уже жестоко ослаблены в боях местного значения и уже не могли быть прочным заслоном на пути того, кто изберет именно Котельниково трамплином для марша на Сталинград.
11 декабря Василевский провел весь день в командном пункте Ротмистрова (7-й танковый корпус), и было решено в идеале разъединить котельниковскую группировку немцев и нижнечирскую, используя для этого неожиданный бросок 7-й танковой и двух стрелковых дивизий для захвата немецкого опорного пункта в Рычковской. (Котельниково в этой схеме прикрывала 51-я армия генерала Труфанова — довольно сильно ослабленная предшествующими боями.) Именно в эту картину неожиданно вошел Гот, устремившийся через Котельниково к сталинградскому котлу.
Экспедиция Гота
Действительно значимые исторические события германские силы спасения начали осуществлять на южной границе котла — в 75 километрах от ближайшей точки сталинградского кольца окружения. 17-я (наконец-то отданная Гитлером Манштейну) и 6-я танковые дивизии вермахта заняли место в авангарде группы Гота, который изготовился для форсированного движения на северо-восток. Отныне Гот спокоен — его 4-я танковая армия имела три танковые дивизии и необходимые силы сопровождения. Теперь Гот, по мнению Манштейна, был сильнее любых советских войск, идентифицированных на его пути. Если он ворвется в Сталинград и получит поддержку 22 дивизий Паулюса — он станет самой неудержимой силой на юге России. Баланс сил сместится на глазах. А Красная Армия, даже если она победит на всех фронтах, но выпустит Паулюса, окажется в неизбежном
Именно здесь грянул гром, группа спасения «Сталинградской крепости» начала свой марш из Котельникова. Выкрашенные в белый цвет танки и грузовики 6-й танковой дивизии 57-го танкового корпуса, укрепленные летчиками и охраняемые с флангов остатками 4-й румынской армии, после довольно короткой артподготовки рванулись на северо-восток в раннее темное время — в пять часов пятнадцать минут 12 декабря 1942 года. «Покажите-ка им, ребята!» — напутствовал всех головной танк полковника Хунерсдорфа. До собственно Паулюса было 115 километров. Гитлер очень рассчитывал на батальон новых танков — 56-тонные «тигр-1», вооруженные гораздо более мощной, чем у прежних стандартных германских моделей, 88-миллиметровой пушкой. В арьергарде автомашины везли три тысячи тонн боеприпасов, горючего и продовольствия.
Гитлер в эти часы 12 декабря совещался с Цайцлером и Хойзингером в «Вольфшанце». Цайцлер сделал общий обзор ситуации на Восточном фронте. Сталинград должен быть сохранен в немецких руках, снова приказал Гитлер. Его впечатлило общее число вылетов в Сталинград. Ему особенно не разъяснили, что не все самолеты доносили свой груз в «Питомник», что возросла активность советской авиации, что зенитные орудия русских работают все лучше, что степь застлана обломками германских самолетов. Все глаза были обращены на Котельниково.
Танки весело катили вперед с приличной скоростью двадцать километров в час. Мороз сковал почти плоскую дорогу, слегка запорошенную снегом. Немцам противостояла 51-я советская армия, потерявшая в ходе ноябрьского окружения немцев половину своего состава, и три танковые бригады. Периодически эти танковые бригады пытались нанести удар по противостоящим немецким частям, но без особого успеха. Еременко предупреждал о слабости котельнических позиций. Сюда в конце ноября были переброшены две кавалерийские дивизии из 4-го корпуса, но они были довольно сильно потрепаны в декабрьских боях. Более всего Еременко беспокоила отгрузка в район Котельникова 6-й танковой дивизии. Немцы танковыми дивизиями не разбрасываются. Просьба к Сталину о подкреплениях на котельническое направление была отклонена, того (как и всех вокруг) магнетизировал «Сатурн». Что реально беспокоило немцев, так это серо-свинцовое небо, исключавшее применение авиации. Еще их беспокоил длинный «хвост» вспомогательной колонны (восемьсот тяжело груженных грузовиков), отстававшей от головной части на двадцать-тридцать километров. Немцев поразила легкость первых успехов — ничего серьезного не было им противопоставлено на весьма большом по протяженности участке их танкового пути. Первые же выстрелы заставляли русских отходить, это было неожиданно. Но лично Гота это настораживало: в условиях отсутствия авиационного контроля танки русских могли появиться неожиданно.
Немцы не могли тогда знать, что начало «Сатурна» назначено вначале на 10 декабря, а затем перенесено на 16 декабря и глаза советских генералов прикованы к долине Дона — значительно западнее. Взятие Тормосина и Морозовской будет впечатляющей прелюдией к «Сатурну», затем наступит очередь Тацинской и Лихой. Тогда уже на горизонте обозначится Ростов — ключ, который замкнет миллион немцев на русском юге.
Когда движение немецких танков было окончательно идентифицировано, Еременко гораздо более настойчиво обратился к Сталину и услышал в ответ: «Держитесь, мы пошлем вам подкрепления». Смысл драмы, как представляется, понят не был.
То была самая азартная игра Второй мировой войны. Победитель получал все. Сейчас, по прошествии времени, мы можем смело сказать, что ни Гитлер, ни ОКХ во главе с Цайцлером, ни Паулюс в своем окружении не видели исторической важности момента.
Если бы руководство вермахта прозрело, оно, как минимум, должно было отдать приказ 6-й армии пробиваться навстречу Готу. Если бы 200 тысяч германских войск, даже будучи ослабленными и теряющими надежду, рванулись в южном направлении, судьба крупнейшей битвы Второй мировой войны повисла бы над неизвестностью.