Русский дневник солдата вермахта. От Вислы до Волги. 1941-1943
Шрифт:
– Вовсе нет, – заверил он. – И хотя так рассуждать могут немногие, но чувствуют они то же самое.
Невероятно. В далекой украинской глубинке нашелся рабочий, который разбирался в политике и социализме лучше, чем Шпенглер, Ортега и другие признанные мыслители Запада. Его дом украшали трогательные пошловатые картины, но он был грамотным марксистом, не проповедующим учение, конечно, а просто человеком, способным самостоятельно мыслить и превращать свое жилище в зеркало состояния своего бытия.
На следующее утро на двух лодках нам пришлось запасать сено с болот. За этой работой нас
– Знаешь, – сказал он, когда я поздравил его, – кадровому военному это нужнее, чем вам, резервистам.
По новой дороге, не обозначенной на карте, мы дошли до маленькой деревушки, передохнули пару часов, двинулись дальше и прошли еще 20 километров. С наступлением темноты показалось село Войновка. Ночь спустилась рано, пошел дождь, хорошо еще, что не было ветра. Пролетел русский бомбардировщик и на несколько минут осветил местность, сбросив осветительные бомбы на маленьких парашютах. Мы сидели на лошадях, затаив дыхание. Было непонятно, то ли он нас заметил, то ли просто так на всякий случай сбросил на дорогу четыре бомбы, которые разорвались в поле справа и слева от нас. К счастью, осветительные бомбы погасли, так как наши лошади от испуга встали на дыбы и попытались рвануть вперед. Зенитки вслепую палили в небо. Самолет только один раз показался под облаками, осветив себя, когда выпустил несколько очередей трассирующих пуль.
Впереди нас телегой управлял возничий из обоза Часны, словак с оттопыренными ушами и жабьим ртом. Кожа на лице у него выглядела так, как будто в нее попал целый заряд дроби. Скорее всего, он заснул, так как колонна внезапно остановилась перед кукурузным полем. Мы сначала подумали, что это обычная остановка.
Когда Часны проснулся и не услышал впереди ни единого шороха, то понял, что свернул не туда. Пришлось срочно разворачиваться и по темноте практически на ощупь искать нужную дорогу. Перед нами на востоке все было тихо и черно, а сзади подпирала ничего не подозревающая половина всего нашего полка, если не больше. Проходил час за часом – тишина, куда-то пропал и посланный нами на разведку Микш. Тогда я поехал сам, но тоже безрезультатно. Создавалось впечатление, что всех поглотила русская ночь. Наконец пропажа обнаружилась. Мы наткнулись на наши роты. Оставалось только удивляться, как им удалось столь бесшумно уйти далеко вперед. Колонна отдыхала. Мы увидели стоящих и лежащих солдат. Это были наши люди. Удивительно, что они даже не заметили нашего отсутствия.
Я направился к дому, казавшемуся пустым. Но не тут-то было. На скрип от открывшейся двери проснулся Фукс, узнал меня и, кивнув, опять заснул. Тогда я стал втискиваться в темноте между спящими на полу и наткнулся на Рюкенштайнера.
– А, это ты? Ложись сюда!
Мне бросились в глаза странные продолговатые мешки, стоявшие прислоненными к стенам. Через пару минут мои
В половине четвертого утра колонна снова двинулась вперед. Мы проследовали небольшое село, переправились через речку и пошли по болоту. Болотная грязь жирно блестела, отражая лучи розового восходящего солнца и контрастируя с белыми шапками созревшего камыша. Лужи уже стали подергиваться тонкой корочкой льда. Ленивые водяные птицы проснулись и подняли шум. Затем мы прошли по крохотному мостику, слыша вдали разрывы снарядов, и, поднявшись по косогору, попали под сильные порывы утреннего ветра.
Нам приказали занять позиции возле поселка Чутово. Высоты все еще были заняты противником. Пришлось возвращаться, снова идти по мостику и через болото. До Чутова мы добрались в обход без особых происшествий, поймав по пути бегающих без присмотра лошадей. Толстый Констанцер угостил нас мясом и салом.
Поселок Чутово казался серым и покинутым в порывах холодного степного ветра под каплями нескончаемого моросящего дождя. Половина поселка была еще занята противником. Передний край проходил по руслу ручья, делившего населенный пункт надвое.
Жаркое из свинины еще не было готово, когда мы увидели отходящую назад пехоту.
– Что случилось? – крикнул кто-то из нас пехотинцам.
– Иваны идут!
Моторизованный взвод противотанковых пушек быстро проехал мимо в направлении главной дороги, ведущей на оставшуюся в тылу Новофедоровку. Мы не получали никакого приказа. Неужели про нас забыли?
Хюбл приказал приготовиться к отходу, но до наступления сумерек мы не смогли выбраться из села, так как все пространство до Новофедоровки находилось под огнем русских минометов. К вечеру нам стало ясно, что наши войска покинули Чутово. Тогда было решено выбираться через западную окраину поселка.
– Русский танк! – вскрикнул кто-то.
Нам стало не по себе. На центральной улице послышался шум моторов. Хюбл, Колб и я стали держать военный совет. Поскольку про нас явно забыли, то мы решили действовать самостоятельно. Взвод повернул назад и стал выбираться на главную дорогу. Но там стоял русский танк, выкрашенный в темно-зеленый цвет, с красной звездой на башне.
– Боже! – вырвалось у Хюбла.
Мы по очереди стали наблюдать за танком из-за угла. Непрошеный гость стоял в сотне метров от нас и медленно ворочал башней из стороны в сторону.
– Он нас не видит, – заявил Блум. – Может быть, проскочим?
– Глупости, – ответил Хюбл. – Тогда нас наверняка заметят.
– Давайте шарахнем по нему, – предложил я.
– Не годится. Кто знает, сколько их еще позади него. Надо прорываться!
Мясник Констанцер побелел как полотно, а Микш стал нервно разминать сигарету.
– Слушай приказ! – решил Хюбл. – Фербер со скаковыми лошадьми галопом направляется на Новофедоровку! Вы с орудиями и телегами с боезапасом следуете по новой улице! Колб и я с солдатами прикрываем отход!