Русский фольклор. Основные жанры и персонажи

Селиванова С. И.

Календарно-обрядовые песни (см. Колядки, Подблюдные песни, Масленичные песни, Веснянки, Троицко-семицкие песни, Хороводные, Купальские, Жнивные) – песни, исполнение которых приурочивалось к строго определенным календарным датам.

С различными состояниями природы связаны наиболее значительные обряды и песни летнего периода, начинавшегося с солнцеворота (Петр-поворот) 12 (25) июня.

В календарно-обрядовой поэзии содержится ценная этнографическая и историческая информация: описание крестьянского быта, нравов, обычаев, наблюдения за природой

и даже элементы мировоззрения.

Легенда – один из жанров фольклора, повествующий о чудесном, фантастическом, что и определяет его структуру и систему образов. Один из путей возникновения легенды – трансформация предания.

Зачастую легендами называют устные рассказы об исторических лицах или о событиях, которым приписывается абсолютная достоверность (легенды об основании Киева). В этих случаях слово «легенда» может быть заменено словом «предание». Рассказчик, излагая факты, дополняет их созданными собственным воображением или соединяет их с известными ему вымышленными мотивами. При этом реальная основа часто уходит на второй план.

По тематике легенды делятся на исторические (о Степане Разине), религиозные (об Иисусе Христе и его апостолах, о святых, о кознях дьявола), топонимические (о Байкале), демонологические (о Змее, злых духах, чертях и пр.), бытовые (о грешниках).

Сюжет народной легенды об атамане Кудеяре использован НА. Некрасовым в поэме «Кому на Руси жить хорошо»:

Было двенадцать разбойников,
Был Кудеяр-атаман,
Много разбойники пролили
Крови честных христиан.


Много богатства награбили,
Жили в дремучем лесу.
Вождь Кудеяр из-под Киева
Вывез девицу-красу.


Днем с полюбовницей тешился,
Ночью набеги творил,
Вдруг у разбойника лютого
Совесть Господь пробудил…


Совесть злодея осилила,
Шайку свою распустил,
Роздал на церкви имущество,
Нож под ракитой зарыл…

Малые жанры – название, объединяющее группу разных по характеру и по происхождению жанров русского фольклора, исключительно малых размеров (подчас в два слова: Филя-простофиля), в чем и заключается их главная ценность. Кто из нас не любит покопаться в пестром ворохе русских потешек, загадок, пословиц и анекдотов?

Несмотря на скромные внешние параметры, малые жанры необыкновенно глубоки по внутреннему содержанию, являясь своеобразной квинтэссенцией народной мудрости, иные из них способны заместить собою довольно объемные устные рассказы.

Так, пословица «Не любо – не слушай, а врать не мешай» вынесена в заголовок сказки.

Благодаря уникальной компактности малые жанры щедро рассыпаны по более «громоздким» текстам. Древние сказители таким образом привлекали внимание слушателей к какой-либо особо важной мысли (так, в былине «Добрыня и змей», в сказках «Василиса Прекрасная», «Морской царь и Василиса Премудрая» трижды повторяется пословица «утро вечера мудренее»), оживляли одноообразное течение повествования, превращая его в театральное действо.

 

В

сказках, былинах и балладах мы встречаем приговоры-заклинания: «Расти, расти, репка, сладка! Расти, расти, репка, крепка!» («Репка»), элементы колыбельных песен: «Спи, глазок, спи, другой!» («Крошечка-хаврошечка»), «Баю-баю, сестрица-ластушка!» («Разбойники и сестра». Баллада), заклички:

Петушок, петушок,
Золотой гребешок,
Масляна головушка,
Шелкова бородушка,
Выгляни в окошко,
Дам тебе горошка!

Поют многие и многие персонажи. Потешает Колобок: «Я по коробам метен, по сусекам скребен, в сыром масле пряжон…» («Колобок». Сказка), кличет Коза: «Козлятушки, детятушки!

Отопритеся, отворитеся… Ваша мать пришла, молока принесла…» («Волк и семеро козлят». Сказка), причитает Уточка: «Кря, кря, мои деточки, кря, кря, голубяточки! Я нуждой вас выхаживала, я слезой вас выпаивала…» («Белая уточка». Сказка), плачет несчастный Иванушка: «Сестрица моя, Аленушка, выплынь, выплынь на бережок, котлы кипят кипучие, костры горят горючие…».

Довольно широко распространены заговоры:

Илья Муромец по кораблю похаживает,
Свой тугой лук принатягивает,
Калену стрелу принакладывает,
Да и сам стреле приговаривает:
«Полети-ка моя каленая стрела,
Высоко-далеко по поднебесью
Белой лебедью.
Не пади ты ни в воду, ни на землю,
Попади ты, калена стрела,
Под турецкий град, во зеленый сад,
На бел шатер, во дубовый стол,
Со дубового стола к самому хану,
На его груди белые,
Вынимай у него ретиво сердце,
Ретиво сердце и со печенью…»

(«Илья Муромец на Соколе-корабле». Былина).

О распространенности загадок говорить не приходится. Редкое повествование, связанное с добычей невесты или состязанием богатыря/бедняка/солдата с невестой/барином/чертом обходится без включения в текст любимого жанра:

– О чем ты, батюшка, вздыхаешь да слезы ронишь?

– Как же мне не вздыхать, как слез не ронить? Задал мне царь четыре загадки, которых мне и в жизнь не разгадать.

– Скажи мне, какие загадки?

– А вот какие, дочка: что всего на свете сильней и быстрей, что всего жирнее, что всего мягче и что всего милее?

– Слушай, батюшка, и скажи царю: сильней и быстрей всего ветер, жирнее всего земля: что ни растет, что ни живет, – земля все питает! Мягче всего рука: на что человек ни ляжет, а все руку под голову кладет, а милее сна нет ничего на свете!

(«Мудрая дева». Сказка).

Малые жанры не только украшают и оживляют другие тексты, они очень хорошо приспособлены и к самостоятельной жизни. В отличие от былинного эпоса, малые жанры не забываются, актуальны, как тысячи лет назад. Они сопровождают нашу жизнь с первых дней, когда мы слышим, еще ничего не сознавая:

Потягунюшки, порастунюшки!
Роток говорунюшки!
Ручки хватунюшки! —

и до последних, когда, отягощенные знаниями, мы грустно подводим итоги: жизнь прожить – не поле перейти.