Русский исторический анекдот: от Петра I до Александра III
Шрифт:
Когда вдова показалась с плодом, то Кулькове кий сказал приятелю;
– Смотри, братец, ежели ребенок родится с деревяшкою, то я тебе и другую ногу перешибу. [92, с. 185,]
Двух кокеток, между собою поссорившихся, спросил Кульковский: – О чем вы бранитесь?
– О честности, – отвечали они.
– Жаль, что вы взбесились из-за того, чего у вас нет, – сказал он. [92, с. 186.]
Кульковский
– Ах, какой миленький козленок! – закричала одна из девиц. – Посмотрите, Кульковский, у него еще и рогов нет.
– Потому что он еще не женат, – подхватил Кульковский. [92, с. 186.]
Красивая собою и очень веселая девица, разговаривая с Кульковским, между прочим смеялась над многоженством, позволенным магометанам.
– Они бы, сударыня, конечно, с радостью согласились иметь по одной жене, если бы все женщины были такие, как вы, – сказал ей Кульковский. [92, с. 187.]
При всей красоте своей и миловидности девица эта была очень худощава, поэтому и спрашивали Кульковского: что привязало его к такой сухопарой и разве не мог он найти пополнее?
– Это правда, она худощава, – отвечал он, – но ведь от этого я ближе к ее сердцу и тем короче туда дорога. [92, с. 188.]
Молодая и хорошенькая собою дама на бале у герцога Бирона сказала во время разговоров о дамских нарядах:
– Нынче все стало так дорого, что скоро нам придется ходить нагими.
– Ах, сударыня! – подхватил Кульковский, – это было бы самым лучшим нарядом. [92, с. 186.]
На параде, во время смотра войск, при бывшей тесноте, мошенник, поместившись за Кульковским, отрезал пуговицы с его кафтана. Кульковский, заметив это и улучив время, отрезал у вора ухо.
Вор закричал:
– Мое ухо!
А Кульковский:
– Мои пуговицы!
– На! На! Вот твои пуговицы!
– Вот и твое ухо! [92, с. 190.]
Герцог Бирон послал однажды Кульковского быть вместо себя восприемником от купели сына одного камер-лакея. Кульковский исполнил это в точности, но когда докладывал о том Бирону, то сей, будучи чем-то недоволен, назвал его ослом.
– Не знаю, похож ли я на осла, – сказал Кульковский, – но знаю, что в этом случае я совершенно представлял вашу особу. [92, с. 191.]
В
Осмеивая этот обычай. Куликовский однажды сказал своему пуделю:
– Неудача нам с тобой, мой Аспид: родись ты только за морем, быть бы тебе у нас коли не архиатером <главным врачом>, то, верно, фельдмедикусом <главный врач при армии в походе>. [92, с. 144.]
Старик Куликовский, уже незадолго до кончины, пришел однажды рано утром к одной из молодых и очень пригожих оперных певиц.
Узнав о приходе Кулькове кого, она поспешила встать с постели, накинуть пеньюар и выйти к нему.
– Вы видите, – сказала она, – для вас встают с постели.
– Да, – отвечал Куликовский вздыхая, – но уже не для меня делают противное. [92, с. 144.]
А. П. Сумароков
На экземпляре старинной книжки: «Честный человек и плут. Переведено с французского. СПб., 1762» записано покойным А. М. Евреиновым следующее:
«Сумароков, сидя в книжной лавке, видит человека, пришедшего покупать эту книгу, и спрашивает: „От кого?“ Тот отвечает, что его господин Афанасий Григорьевич Шишкин послал его купить оную. Сумароков говорит слуге: „Разорви эту книгу и отнеси Честного человека к свату твоего брата Якову Матвеевичу Евреинову, а Плута – своему господину вручи“». [7, стб. 0197.]
Сумароков не только своими литературными нападениями нажил себе много врагов, но он был очень неприятен в обращении, не умея владеть собою. Хотелось ли ему над чем подсмеяться – он не скупился на насмешки, часто самые едкие и злые, даже если в душе не чувствовал ни малейшей злобы. Так, одному Чертову, хлопотавшему для него по какому-то тяжебному делу, с которым он был в очень хороших отношениях, но фамилия которого вдруг ему показалась очень странною, он так окончил письмо: «С истинным почтением имею честь быть не Вашим покорнейшим слугою, потому что Чертовым слугою быть не намерен, а просто слуга Божий Александр Сумароков». [120, с. 270.]
В 6<-м> нумере «Телеграфа» нынешнего года в статье «Биографическая справка» в возражение на слова Д. И. Хвостова, что А. П. Сумароков наследовал от отца орден Св. Анны, сказано: «Думаем, что это неверность, ибо закон о наследовании орденов едва ли у нас существовал когда-нибудь». Хотя в справедливости такого доказательства нет никакого сомнения, будь даже вместо слов «едва ли у нас существовал когда-нибудь» можно было бы решительно поставить: «никогда у нас не существовал», ибо это противно учреждению орденов, награждающих только личные заслуги, однако ж А. П. Сумароков все-таки наследовал после отца название: amantibus justitiam, piitatem, fidem [7] (девиз ордена Св. Анны).
7
Любящим справедливость, благочестие, веру (лат).