Русское родноверие. Неоязычество и национализм в современной России
Шрифт:
По словам одного из участников движения, распространение таких секций в провинции фактически было равносильно распространению языческой веры. Благодаря этому, в те годы Белов стал одним из самых влиятельных лидеров язычников. Привлеченные культом силы, в такие секции тогда вступили немало радикалов-шовинистов, создавших свои жестко структурированные общины, нацеленные на преследования «инородцев» (Панкратов 2006).
Аналогичную работу проводит Центр ратиборств и воинской культуры «Святогор» под руководством А. Егорова. Чем не подготовка боевиков, которые в случае надобности будут готовы к «истинно мужскому занятию» и не позволят никакому «беструру» впредь посягать на основы славянской культуры? Ведь Белов настаивает на том, что в славянорусском мире особо почитали воинов-ниспровергателей, а суть язычества он видит в активном действии, далеком от «морализации» и «книжной мудрости» (Белов 1995: 31). Действительно, старания Белова не остались незамеченными. Разработанная им в 1992 г.
В 1997–1998 гг. движение Белова раскололось на множество автономных групп. В результате к началу 2000-х гг. работали следующие организации, развивающие боевые искусства: в Москве – это Клуб «Сварог» (Центральная школа Федерации славяно-горицкой борьбы. Руководитель А. К. Белов); Клуб «Кладенец» (Руководитель С. А. Величко); Клуб «Семаргл» (Руководитель А. Г. Килин); Клуб «Святослав» (Руководитель П. В. Терёхин); Клуб «Рарог» (Руководитель Д. Казаков); Клуб «Ратичи» (Инструктор Д. Н. Глазунов); Республиканский детско-юношеский учебный центр СГБ (Руководитель – председатель Федерации СГБ Московской области Г. В. Львов); Клуб древнерусских ратоборств «Коло» (занимаются СГБ, историческим фехтованием); «Федерация славяно-горицкой борьбы». Кроме того, в Москве имеются независимые Федерация вольного боя, школа Златояра и дружина «Арконы» (историческое фехтование). В Подмосковье: Клуб «Русь» (г. Одинцово), Клуб «Коловрат» (г. Чехов); в Санкт-Петербурге: Клуб «Тригора»; в Волгоградской области: клуб «Руевит» (г. Волжский); в Екатеринбурге: клуб СГБ; в Йошкар-Оле: клуб «Булат»; в Кировской области: клуб СГБ; в Костроме: костромской вариант кулачного боя; в Краснодарском крае: клуб «Снежный барс»; в Красноярске: Красноярский клуб вольного боя; в Липецке: Клуб Древнерусских Ратоборств «Аридан»; в Нижнем Новгороде: клуб «Радогора»; в Омске: клуб «Омск»; в Пензенской области: клуб «Щитень» (г. Заречный); в Ростове-на-Дону: клуб «Хортич»; в Рязани: клуб «Траян»; в Саратове: клуб «Яр»; в Саратовской области: клуб СГБ в г. Хвалынске; в Сочи: Сочинский клуб СГБ; в Старом Осколе: клуб «Руевит»; в Тверской области: клуб «Станица» (пос. Выползово); в Татарстане: секция СГБ (пос. Алексеевское); в Туле: секция СГБ; в Чувашии: военно-исторический клуб «Аркона» (г. Алатырь); в Ярославской области: клуб «Радияр» (пос. Семибратово) [105] .
105
www.radogora.ru
Не отличаясь особой щепетильностью, Белов смело включает в инструментарий своей борьбы приемы восточных единоборств, никогда не использовавшиеся в традиционных схватках русскими. Например, удары ногами строго настрого запрещались кодексом традиционной русской борьбы. По словам специалиста, создателям такой борьбы часто приходится прибегать к творческому воображению, и реконструированные боевые искусства включают элементы как восточных боевых искусств, так и народных танцев и игр. При этом авторы таких видов борьбы на словах всячески отмежевываются от восточных традиций, доказывая, что они славянам не подходят. Иногда же они, напротив, объявляют Россию родиной боевых искусств, откуда якобы «славяне-арии» разнесли их по всему свету (Асмолов 1995: 210–211).
Не менее показательным было создание в конце 1991 г. «Русского национального легиона» при уже известной нам «Национально-республиканской партии» в Санкт-Петербурге. В легион принимались лишь «славяне…. имеющие твердые национальные и государственные (имперские) убеждения». Члены этой полувоенной организации принимали участие в боевых действиях в Сербии, Приднестровье, Южной Осетии и Абхазии и, по словам одного из своих руководителей Ю. Беляева, всегда готовы поддержать того, кто попытается установить в стране «твердый порядок» (интервью для НТВ 17.10.96. См. также Верховский и др. 1996: 128, 160–161, 311). В середине 1990-х гг. Беляев был замечен в тесных контактах с петербургским отрядом ставропольского казачества, известным своим шовинизмом и связями с криминальными структурами (Челноков 1996в).
Сегодня некоторые деятели русского боевого многоборья всячески отмежевываются от национализма, отождествляя его с социально-политическим движением. Они заявляют, что их интересуют только забота о здоровье и развитие физической культуры, и остерегают своих питомцев от участия в политических движениях, ибо тех волнует не человек, а власть. Однако они убеждены в том, что успешное развитие русского многоборья возможно только на основе «этнической религии русов» с учетом этнографии и этнопсихологии. Поэтому огромное значение придается знаниям и практикам славянской или русской этнической культуры, без чего такие занятия якобы теряют смысл. Поэтому лидеры такого движения объявляют себя «этницистами». Во всяком случае, такова точка зрения одного из них М. В. Шатунова (Ведислава) из Саратова (Шатунов 2006).
Другая
Некоторые другие московские неоязычники пытаются демонстративно отмежеваться от какого-либо духовного родства с нацизмом (Сперанский и др. 1997: 7–8). Одна из первых такого рода фольклорных групп, возникших еще в 1980-х гг., была создана бывшим партийным чиновником А. В. Рядинским (Берендей) (1938–2009), директором подмосковной турбазы «Былина», пытавшимся своими средствами воссоздать обстановку языческой Руси на берегу Истринского водохранилища в Подмосковье. Его община имела экологическую направленность и занималась совершенствованием человеческих способностей, заложенных Природой. Начиная с 1984 г., на базе регулярно устраивались фольклорные праздники (как языческие, так и православные) и карнавалы.
Другая подобная община возникла в Можайском районе Подмосковья в деревне Поповка. Ее история началась в середине 1970-х гг., когда в деревне поселилась будущая создательница общины Мокоши, познакомившая сельчан с «культурой древних славян». Затем сюда потянулись городские интеллектуалы гуманитарного профиля, мечтавшие о свободе и единении с природой. К середине 2000-х гг. община насчитывала до 40 чел., которые занимались крестьянским трудом и временами устраивали языческие гулянья, привлекавшие как местную молодежь, так и приезжих туристов. Рядом с деревней язычники возвели три деревянных фаллических столба и изображение богини Триглы, олицетворяющей эпоху матриархата (Сажнева, Максимова 2006).
Еще одной стала московская языческая община «Купала», организованная в 1990 г. и в 1992 г. преобразованная в творческое объединение «Купала», куда входили до 20–30 членов. Во главе стоял волхв Всеслав Святозар (Г. П. Якутовский), психолог по профессии, называющий себя мистиком, поэтом и писателем. Он был первым, кто занялся детальной разработкой неоязыческой обрядности. В 1990–1991 гг. он начал выступать с лекциями, а затем исполнять песни и заклинания и организовывать массовые «древнерусские праздники». Но название «язычество» ему не нравилось, и он подчеркивал, что его отношение к «язычеству» существенно отличалось от того, что проповедовали другие волхвы. Со временем он пришел к выводу о том, что в основе «славянской веры» лежал шаманизм.
Святозар предпочитал «научный подход» и объявлял себя «традиционалистом», последователем Р. Генона и М. Элиаде. Отталкиваясь от традиционалистской идеи циклической смены веков, он пытался обосновать свою теорию «социал-коммунизма» и «возрождения русской нации», что, по его мнению, должно было начаться в 2003 г. Он предсказывал, что в результате Третьей мировой войны человеческая история закончится, но люди превратятся в «шестую расу» и начнется новый Золотой век. Это должно было произойти после решающего столкновения «Сил Света» и «Сил Тьмы». К Силам Тьмы он причислял «человеко-орудия» демонических сил, куда входили те, кто обрели устойчивое положение в период Железного века. Им, по его словам, противостояли «подвижники», не связанные с коммерцией. В его теории находилось место и «божественным предводителям» народов, способным успешно противостоять Силам Тьмы. Характерно, что их он связывал с «народной культурой», т. е. с идеей сохранения отдельных этнических групп. К «избранным», захватившим власть в мире, он причислял «англосаксов», «народы германской расы» и евреев (их он связывал с деньгами). Якобы они создавали «Всемирное государство», где отдельным народным культурам места не находилось и те были обречены на вымирание. По его словам, именно в этих условиях «демонические силы» уничтожали «русскую нацию», к чему приводил «мондиализм». Он доказывал, что сохраниться удается лишь тем народам (в числе них он упоминал евреев), кто остался верен своей религии. В то же время ему претил «великодержавный шовинизм», и он отшатывался от «язычников нового образца, выдумывающих великодержавное прошлое». Вместе с тем, разочаровавшись в советском «коммунизме», он делал ставку на шаманов, которым якобы дано вывести человечество из тупика. В то же время мегаломания ему претила; он критиковал «неоязычество» за «халтуру» и с презрением относился к А. Асову за любовь того к фальшивкам. Он предсказывал победу Антихриста и Всемирного государства в недалеком будущем. Но, по его словам, на борьбу с ним поднимется «новый традиционализм» во главе с «шаманами», и в конечном итоге наступит «социал-коммунизм». Тогда-то на Земле и появился «шестая раса» «богочеловеков» (Русская нация) (Якутовский, б. г.).
В 1991–1994 гг. «Купала» отмечала общие праздники Летнего Солнцеворота в районе курганов «Петрово Дальнее» на Истре. Затем из-за внутренних разногласий из нее ушли некоторые волхвы – Велемудр (психолог А. Е. Наговицын) и Мезгирь (художник Л. Г. Потапов), создавшие в 1994 г. общину «Коляда». По их представлениям, та должна была создать равновесие для Коло годового цикла. Свое капище они организовали в районе курганов у подмосковной железнодорожной станции «Луговая». С тех пор это место стало у московских неоязычников одним из излюбленных мест проведения обрядов.