Русское слово в лирике XIX века (1840-1900): учебное пособие
Шрифт:
В других случаях олицетворение применяется как стилистический прием сюжетообразования всего стихотворения – прием, восходящий к народному мифологическому сознанию, выразившемуся в сказках, мифах, легендах, народных заговорах и т. д. Таково, например, стихотворение «Горе», в котором образ «горя» персонифицирован и выступает главным героем всего лирического стихотворения:
Ах ты, горе, горе,Горе горькое!Где ты сеяно,Да где выросло?Во сыпучих ли песках,Во дремучих лиЛесах Муромских?Еще один выразительный троп компаративного типа – аллегория (греч. allegoria –
100
Ломоносов М.В. Краткое руководство к красноречию // М.В. Ломоносов. Полн. собр. соч. Т. 7. М.; Л., 1952. С. 250.
ИСТИНА
В лохмотьях истина блуждает,Переходя из века в век,И, как заразы, избегаетЕе, чуждаясь, человек.Ее движенья не приветны,Суровы грубые черты.И неприглядны и бесцветныЛохмотья грубой нищеты.Она бредет, а с нею рядом,Мишурным блеском залита,Гордяся поступью и взглядом, —Идет лукавая мечта.Мечта живет кипучим бредом,Светла, как радужный туман,И человек за нею следомСпешит в ласкающий обман.………..В стихотворении развернутая и незамкнутая цепь метафор используется поэтом в качестве художественного приема для утверждения морали и той нерушимой правды, о которой следует помнить человеку.
Аллегория как стилистический троп характеризуется тремя существенными чертами. Во-первых, в плане выражения этот троп представляет собой развернутое суждение (в прозе – повествовательное, в поэзии – зарифмованое с сюжетной структурой). Во-вторых, аллегория, в отличие от метафоры, неоднозначна; она не замкнута и характеризуется не одним, а несколькими переносами, имеющими отношение к теме, которая раскрывается в стихотворении. В-третьих, аллегория, хотя и представляет собой по форме описания некую художественную «картину» или даже «театрализованное действие», имеет дидактическую направленность – это наставление, поучение, призыв, иногда закодированная оценка чего-либо [101] .
101
Обстоятельная характеристика этих особенностей аллегории приведена в статье В.П. Москвина «К определению понятия «аллегория» (Журнал «Русская речь». № 4. 2006. С. 45–56).
Обращает на себя внимание поэтика аллегорий в гражданской лирике 50—80-х годов XIX в. В жестких цензурных условиях того периода поэты демократического направления вынуждены были прибегать к формам эзоповской речи. Лексика и фразеология в гражданской лирике маскировала второй план понимания истинного характера идей и мыслей автора. Так, слова «добро», «свет», «заря» связывались с идеалами справедливости, равенства, свободы. Тогда как слова «зло», «тьма», «мгла», «мрак», «ночь» – с враждебными силами, создающими в стране нетерпимую обстановку ненависти и несправедливости.
Приобрела особое значение стилистика иносказательных отвлеченных понятий, ставших центральными в дидактических аллегориях таких поэтов,
Аллегория как развернутый троп помогает не только высказывать точку зрения поэта, но и художественно пронизывает все пространство, всю перспективу стихотворения. Таковы, например, аллегории С.Я. Надсона, которые давали возможность поэту вывести тему стихотворения на общие проблемы, волновавшие общество 70—80-х годов, и придать сугубо моральным категориям добра и зла особую «декламационную действенность», пафос общественного ораторского призыва. См., например, типичное в этом жанре надсоновское стихотворение «Вперед» (1878), основанное целиком на широком аллегорическом образе.
ВПЕРЕД
Вперед, забудь своп страданья,Не отступай перед грозой, —Борись за дальнее сияньеЗари, блеснувшей в тьме ночной!………………Иди с любящею душоюСвоею торною тропой,Встречая грудью молодоюВсе бури жизни трудовой.Буди уснувших в мгле глубокой,Уставшим – руку подавай,И слово истины высокойВ толпу, как светлый луч, бросай.Несмотря на то что некоторые аллегории Надсона, подобные приведенной, кажутся современному читателю весьма условными, неглубокими, страдающими излишней широковещательностью и даже стандартностью, поколению читателей 80-х годов гражданская лирика Надсона казалась необычайно искренней, проникнутой «чувством справедливости, добра и истины».
На смену возвышенным аллегориям гражданской лирики в 90-е годы с эволюцией поэтического направления пришел символ, давший знаковое имя «символизм» одному из самых значительных течений поэзии Серебряного века. Лексический символ стал центральной эстетической категорией поэзии нового времени (1895–1915 гг.), хотя само слово «символ» как термин поэтики восходит еще к античности (от греч. simbolon – условный знак, опознавательная примета, эмблема). Каковы главные особенности концепта символ? С внешней точки зрения символ близок прежде всего такому тропу, как метафора. Это условный многозначный, художественный образ, передающий какую-либо мысль, идею, объединяющий собой «разные планы воспроизводимой художником действительности на основе их существенной общности, родственности» [102] .
102
См. определение А. Квятковского: Поэтический словарь, М., 1966. С. 263.
Символ характеризуется специфическими признаками. Первое различие между метафорой и символом заключается в том, что характер связи, характер соотношения переносных (тропеических) номинаций с реальными объектами в метафоре и символе неодинаков. Возьмем в качестве иллюстрации две строки Н. Леонтьева из его поэмы «Золотых слов мастер»:
Наш язык – слов гора алмазная,Наш язык – золотая жила…Метафорический образ («слов гора алмазная», «золотая жила») изобразительно выделяет язык как объект метафорической номинации по признаку его ценности и богатства.
Метафора эстетически самодостаточна, но неравноправна по сравнению с объектом: как средство изобразительности такая метафора легко исчезает вместе с единичным контекстом; она уходит из употребления. Когда мы имеем дело с символом, положение меняется. Разные предметы или явления, находящиеся в символической связи, остаются равноправными. Например, Солнце как символ жизни, счастья, светлой радости и мудрости закрепляется в качестве широкого обобщения самостоятельным языковым знаком наряду с референтным астрономическим названием центрального тела солнечной системы.