Русское время в Лондоне
Шрифт:
Из шестнадцати часов активного дня двенадцать часов тратится на работу, включая дорогу и обеденный перерыв, при этом деньги такие себе скромные – это что, равноценный обмен? Получается, я обмениваю свою жизнь на небольшое вознаграждение, при этом не испытываю никакого удовольствия от работы, глобального общеполезного смысла в ней тоже нет. От того, больше туристов я отправлю в отпуск или меньше, ситуация в мире существенно не поменяется, если они не забронируют отпуск с моей компанией, то найдут в Интернете другую. Ничьи жизни я не спасала и ничего принципиально нового в мир не вносила. Когда народ пугали концом света в конце декабря 2012 года, я задалась вопросом: если бы знала, что это мой последний день на земле, хотела бы я провести его в офисе, отражая телефонные атаки недовольных отелем клиентов? Решила: точно не хотела бы – и на всякий случай взяла на этот день выходной. И полдня бродила по городу, всё спрашивала себя: чтo я такого особенного делаю в жизни, ради чего трачу свои лучшие годы, чтo оставлю после себя и
Мои родители, помешанные на стабильности и финансовой защищённости, долгие годы не позволяли развиться фрилансовой теме. Даже когда я жила в нескольких тысячах километрах от них, их голоса звучали внутри меня: нет ничего лучше, чем гарантированная работа, даже если за неё мало платят. Я следовала этому постулату двенадцать лет своей профессиональной жизни, а потом мне смертельно надоело. И под прикрытием мужа и подушки безопасности я начала осваивать новый образ жизни – работая на себя. Вечерняя работа в лингвистическом колледже обеспечила базовый доход, оставалось выстроить на этой основе желаемую структуру.
Жизнь фрилансера увлекательна и непредсказуема. Есть определённый тип людей, которые по определению не могут работать не то что в офисе – вообще в любой жёсткой структуре. Я хорошо знаю пару таких персонажей, которых работодатели выгоняли чуть ли не со слезами на глазах – потому что люди они замечательные, умные, талантливые. Но работать по общим правилам отказываются, а без этого никак. Один из них пытался реорганизовать консервативную немецкую контору по производству и обслуживанию бытовой техники, ежедневно внося революционные предложения. Думаю, они были классные, но слишком смелые и радикальные, поэтому ему пришлось уйти. Его дальнейшая жизнь состояла из грандиозных взлётов и падений, от зарабатывания десятков тысяч на бирже до проживания на социальном пособии. Но ему такой образ жизни нравится – и кто ж запретит? Другой ушёл из компании, где его очень ценили, потому что ему не позволяли сменить график работы на ночной (днём ему не работалось). Попробовал основать пару компаний в одиночку, потом нашёл себя в разработке веб-сайтов. Обоим очень нравится их нынешний образ жизни, вот только ипотеку им не дают, совсем никакую – нестабильный доход.
Как-то проходили со студентами колледжа тему «Работа». Предложила им расписать свою профессиональную деятельность – пять плюсов и пять минусов, по-русски, естественно. Они домашнее задание сделали, на уроке отчитались. Пошутили, что я тоже должна разложить свою работу на плюсы и минусы. Я задумалась: преподавать мне нравится, я к этому долго шла – какие тут минусы? Я вполне довольна своей работой. Журналистика мне тоже нравится, собственно, она никогда меня не разочаровывала. Всё же нашла интересный ход: давайте, говорю, вместе проанализируем профессию фрилансера. Студенты глубоко задумались. Сидят передо мной несколько европейцев, западных и восточных, и пара англичан. Все профессионалы, офисные главным образом – юрист, контрактор, руководитель отдела, пара банковских сотрудников и пара программистов, все молодые и продвинутые, достаточно активные, после работы ещё умудряются русский язык изучать.
Главный минус сразу нарисовался: нестабильный доход. Мои эксперты упирали на то, что зависимость от нерегулярных доходов – состояние пренеприятнейшее. А я только что ушла со стабильной офисной работы, и мне непонятно: чем это так уж неприятно? Вот в офисе было по-настоящему скучно, однообразно, всё до тошноты регламентировано и предсказуемо. Они говорят: зато стабильная зарплата. Я: ну и что? Пять лет двадцать пятого числа каждого месяца на мой счёт приходила небольшая сумма, которая поддерживала меня в состоянии стабильности, но высоко взлететь не давала. Работая в туристической компании, я не стала больше путешествовать – не позволял ни рабочий график, ни доход. Целыми днями я звонила в гостиницы и решала проблемы незнакомых мне туристов, при этом уставала так, что в выходные хотелось отдохнуть и прийти в себя, а не мчаться с ночёвкой в Мадрид или Милан. Сотрудников моего отдела не посылали даже в командировки, мы были обычными офисными клерками, которые целыми днями отвечали на звонки и письма турагентов. Мы не видели лиц счастливых туристов, которые отправлялись в долгожданный отпуск, романтическое свадебное путешествие или город своей мечты, мы не получали их восторженных отзывов, благодарностей и коробок с конфетами. Наши стены не украшали полки с сувенирами или плакаты с заманчивыми пляжами и виллами по сходной цене – неизменные декорации маленьких турагентств. С утра и до вечера мы решали суперсрочные проблемы с гостиницами, и, решив одну проблему, немедленно приступали к следующей. В этом заключалась специфика нашей работы, и из всех туристических бонусов у нас была только возможность забронировать себе гостиницу со скидкой. Процедурой бронирования гостиниц для персонала занималась моя начальница, и ставить её лишний раз в известность о своих передвижениях не хотелось. Она и так считала, что для простого клерка у меня слишком изысканный вкус и высокие запросы.
Я начинаю накидывать студентам плюсы фриланса: никакого начальства, никаких планёрок-летучек-приглашений на ковёр, полная свобода действий, не нужно высиживать до конца рабочего дня, большая часть времени проходит
Я усиливаю нажим. Представьте, говорю, никто вам не указывает, чтo и как делать, вы сами себе хозяева, сами определяете фронт работ и берётесь за те проекты, которые вам интересны. Не нужно тащиться в метро в час пик и переживать, что опять опаздываете, у вас нет неприятных коллег, которые выносят вам мозг, вам не нужно сотрудничать с людьми, которых вы терпеть не можете, ваш начальник не устраивает вам разносов под плохое настроение и клиенты не орут на вас и не учат вас, как надо работать. Вы в любой момент можете взять выходной или уехать на две недели в отпуск, но, даже находясь на приличном расстоянии от дома, всё равно, если надо, поддерживать связь с заказчиками и даже продолжаете работу над проектом – благо, Интернет всегда под рукой. Они опять соглашаются, что всё это, безусловно, очень здорово, но примерить на себя такой образ жизни не готовы. Уж очень это рискованно.
Я в какой-то момент сдалась и стала размышлять с их позиции. Жизнь в Лондоне недешёвая, собственного жилья без ипотеки ни у кого из них нет, подсобного хозяйства тоже, следовательно, на картошку из огорода рассчитывать не приходится. Аренду квартиры оплачивать нужно, по счетам платить, проездной покупать – куда в Лондоне без проездного? Содержание машины стоит денег, обеды в городе тоже – получается, минимальные месячные затраты так велики, что рассчитывать на нерегулярные заработки не приходится. Обойтись малым не выйдет. Вспомнила, как несколько лет назад уходила с работы в никуда. Первая же месячная квартплата ввела меня в долги, а после второй я основательно в них погрязла. Сидеть по уши в долгах мне не понравилось, и второй раз я уходила с подушкой безопасности с расчётом на полгода. Есть такая умная вещь, придуманная американцами – когда на сберегательном счету лежит сумма, позволяющая сносно прожить несколько месяцев или даже год, руки развязаны и можно предпринимать кардинальные шаги в плане карьеры. У американцев тоже счетов выше крыши, они уходить в никуда не любят. Подушка безопасности, которую я активно формировала в последний год на работе, позволила мне немного передохнуть и осмотреться, оценить обстановку и просчитать дальнейшие шаги.
Сейчас у меня есть несколько работодателей, я сама выбираю проекты, с которыми хочу работать, и имею право «отказаться от клиента», если он мне не подошёл. Собеседования по «нестабильной» и «нерегламентированной» работе, которую я хорошо знаю и люблю, прошли как разговор двух умных людей, которым интересно общаться друг с другом – ни давления, ни допроса, ни подвоха. Работодатели в таких ситуациях чувствуют себя более расслабленными, потому что им не нужно гарантировать мне работу на всю жизнь, а я – потому что у меня параллельно есть другие проекты, которые меня кормят. Кажется, впервые в жизни поняла, что иногда и работодатель пытается понравиться и не упустить кандидата, даже поймала себя на мысли, что от собеседований можно получать удовольствие.
Поскольку мечта о некоторой стабильности никогда не покидала меня, я подстраховала себя контрактом с британским правительством. Кажется, моему боссу не грозит банкротство в ближайшие годы, и он не намерен перевозить своих сотрудников на Филиппины в целях экономии средств. А я получила творческую и одновременно гарантированную работу, о которой пару лет назад не могла даже мечтать, так как не знала, что она существует.
Благодаря подписанным контрактам я примерно могу предсказать свой доход на несколько месяцев вперёд, и он в полтора раза превышает мою бывшую зарплату в офисе. Наверное, в теории у меня есть начальники – владельцы компаний, с которыми я сотрудничаю, но я их никогда не видела. Кроме британского премьер-министра, конечно. Большую часть времени я провожу на публике, со студентами и рекламодателями, так что скучать не приходится, а журналистика и PR были и остаются самой гибкой и свободной частью моей деятельности.
Часть 3
Феминизм и политкорректность
Унифицированное общество
Почему английские мужчины больше не хотят жён-домохозяек
Как-то мы разговорились с моей коллегой о женской эмансипации и смешении ролей.
Я сама выросла в традиционной семье, где роль лидера, добытчика и защитника отводилась мужчине, а женщине полагалось заниматься домом и детьми, правда, совмещая это с работой, которая бы не очень мешала её служению семье. Сегодня я практически полностью отказалась от этого стереотипа, и после десяти лет жизни в Англии обнаружила, что активно вовлечена в общественную и профессиональную жизнь. Более того, с годами и карьера моя пошла в гору, и заработки значительно увеличились. По сути, на данном этапе жизни, я – карьеристка до мозга костей, хотя никогда не могла представить себя в этой роли, меня к ней не готовили, и я к ней никогда не стремилась. Всё-таки десять лет жизни в столице «эмансипированной» страны накладывают свой отпечаток, а английский муж считает, что женщина должна иметь возможность реализовать себя профессионально, и поддерживает меня во всех начинаниях. Отсутствие детей тоже не последняя причина – зачем мне быть домохозяйкой в небольшой квартире? При моих-то талантах?