Рута
Шрифт:
Он изо всех сил пытался подняться, но не смотря на нечеловеческие усилия, получилось только пошевелить пальцем ноги. Обессиленный, в отчаяние, закрыв глаза рукой, он замер в кресле.
— Вот теперь дело, точно пойдет на поправку, — радостно сообщила Трисс.
На поле поросшем молодой зеленой травкой, маленький барон Тойво Вельмон с детьми прислуги и несколькими детьми эльфов играли в салочки, громко и радостно крича.
Вдалеке паслись лошади. Цири лежала на стоящей у плетня телеге и любовалась, игрой солнечных лучей на лоснящихся боках Кэльпи. Рядом,
— Ты не поверишь, — томно вдохнула девушка. — Мне кажется, я влюбилась!
— Не может быть, — улыбнулась Цири.
— Точно, — серьезно подтвердила Натин.
— И кто же, тот счастливый юноша? — весело поинтересовалась ведьмачка.
— Это секрет. Пока секрет. Потом я скажу тебе его имя. Он красивый и благородный, очень умный и смелый. Знаешь, он единственный кого я хотела бы видеть своим мужем…
Натин продолжала щебетать, то вздыхая, то смеясь, то мечтательно глядя в небо, но Цири ее не слушала. Она думала о том, что сама она была лишена беспечной и наивной юности, вместо того, что бы мечтать о чистой любви и счастливом браке, она грабила и убивала, а вечером тонула в ласках Местле. Ох, Местле! Перед глазами всплыло перекошенное от боли лицо и… Все хватит!
Она резким движением села.
— Что с тобой? — испуганно спросила девушка, глядя в почерневшее лицо Цири.
— Ничего… продолжай…просто шея затекла.
— А, — протянула Натин, недоверчиво глядя на ведьмачку, но увидев, что та снова улыбается, продолжила. — Еще когда я смотрю в его глаза…
— Натин! — послышался зов баронессы. — Тойво!
— Ах, мама, — произнесла она с досадой. — Всегда так не вовремя.
Она ловко соскочила с телеги, подобрала юбки и побежала навстречу матери, за ней вприпрыжку поскакал брат. Как только Тойво покинул друзей, игра перестала ладиться и вскоре все разошлись.
Цири вдруг стало грустно и одиноко.
«…когда я смотрю в его глаза… — вспомнились слова Натин и тут же само собой пришло продолжение. — …чувствую как теплота разливается по моей душе, как будто теплый весенний ветерок заставляет таять снежные сугробы, и подснежники распускаются, и слышна песня соловья…»
— Привет, — отвлек ее от мыслей, неожиданно подошедший Арден.
Цири вздрогнула. Он стоял близко, глядя в ее огромные зеленые глаза, а она в его.
«…и все вокруг становиться прекрасным, и радостным, и весенним, и кружится голова».
— Тебя трудно застать одну…я хотел… — начал он, и сбился, удивленный ее взглядом.
— Что ты хотел? — ласково улыбнулась она.
— Поговорить…сказать…я, конечно понимаю, что ты старше и опыт для тебя гораздо важнее…
— Ты о чем?
Он потупил взгляд.
— Не опускай глаза, прошу тебя, — она взяла его за руку. — Смотри на меня. Вот так.
— Цири.
Она вдруг почувствовала, будто парит над землей и видит, как красивый юноша с длинными каштановыми волосами, страстно ее целует, а она отвечает и ей хорошо так, как не было никогда. Даже тогда с…да неважно с кем!
Не
— Геральт! Ты не представляешь как долго я тебя искал, — вскричал Лютик, бросаясь к другу в объятия. — С тех пор как ты женился и осел в Хакланде, я чувствовал себя осиротевшим. Хоть и раньше мы с тобой частенько шли каждый своей дорогой, но я всегда знал, что где угодно могу встретить тебя. Мне было страшно не уютно в этом мире, зная что единственное место где можно тебя найти, это та мрачная дыра, куда вы забрались с Йеннифэр.
Высвободившись из объятий Лютика Геральт наклонился и поднял сползший на пол вязаный плед, и снова укрыл им ноги.
— Я тоже очень рад тебя видеть, — сказал он улыбнувшись. — Хотя надо сказать, ты несколько изменился.
— Ты имеешь в виду мою комплекцию? — хохотнул поэт. — Это я еще малость сбросил вес, видел бы ты меня в начале весны.
Лютик уселся на лавку, снял и положил рядом бархатную шапочку с полу обглоданным, некогда длинным пером цапли.
— По дороге сюда барон рассказал мне эту страшную историю с принцем. Надеюсь у Трисс получится поставить тебя на ноги. Кстати, где она?
— Наверное в доме, вместе с Цири, — ответил ведьмак, только теперь удивившись отсутствию чародейки, не смотря на то, что наступило уже обеденное время.
— Надо же и Цири здесь! — обрадовался Лютик. — Первый раз за последнее время, я где-то появился во время и мне, действительно рады. В отличии от твоей супруги, которая вытолкала меня взашей…
— Ты видел Йеннифэр!? — ведьмак если бы мог, то наверняка бы подпрыгнул на месте. — Где?
— Последний раз я видел ее в Венгеберге в обществе какого-то полуэльфа, — поэт немного замялся. — Не хотел я тебе этого говорить, но похоже у нее с ним был серьезный роман, и…
— Она что-нибудь тебе сказала…то есть передавала для меня? — в нетерпении перебил его ведьмак.
— Да, в общем-то ничего особенного. Сказала, что осенью преподнесет тебе шикарный подарок, а пока мол, идите вы все лесом.
Геральт задумался, поглаживая подбородок. Лютик встал, окинул взглядом величественный пейзаж, осмотрел сад, вздохнул полной грудью и изрек:
— Превосходно! Так всю жизнь и любовался бы этим великолепием!
— Когда точно ты ее видел? — задумчиво спросил ведьмак.
— Кого? Ах, Йеннифэр! Сразу после Саовины.
— Сходи в дом и позови всех и прошу тебя, быстрее.
Лютик пожал плечами и надулся, но посмотрев в сияющие решимостью глаза Геральта, шмыгнув носом отправился выполнять поручение.
Очень скоро в беседку вбежали Цири, Трисс и барон с Лютиком. Поэт так всех торопил, ничего толком не объясняя, что они уж подумали, будто с ведьмаком произошло какое-то несчастье. Увидев, что с ним все в порядке, женщины набросились на поэта, но Геральт остановил их, движением руки указав на лавку напротив себя. Все послушно уселись.