Рыцарь Железного Кулака
Шрифт:
Огр посмотрел на эшафот. Помощники палача и сам их начальник мялись в нерешительности. Толстяк обильно потел, по его животу сбегали блестящие дорожки пота.
Страшила ждал. Выпад со стороны этого мрачного хлыща его ничуть не задел. Он давным-давно понял, что если обижаться на всяких ненормальных, то даже долгой эльфьей жизни не хватит.
– Я подтверждаю, – сказал Леод Шардэ. – Право Выкупа, согласно обычаю, принадлежит Рыцарю Железного Кулака, Браги из Шидама, прозванному Страшилой… – Советник поморщился. – С этого дня Вридаль Наэварра считается свободным
Зирвент подумал, что произнести нужную формулу для Леода было все равно что сожрать кусок тухлого сыра.
Толпа закричала, кто-то даже выкрикивал имя огра. Наверное, слышал о нем в сказках или просто от кабацких завсегдатаев.
– Будете пересчитывать? – спросил Браги, швыряя виконту кошелек. Тот поймал его и чуть не выронил в грязь. Неподалеку рассмеялись.
У Шардэ было такое лицо, что вагант уверился – через мгновенье он прикажет схватить Браги. И тогда начнется побоище, каких Блендибог не видывал еще никогда.
Советник не рискнул арестовать огра, понимая, что отдавать такой приказ себе дороже. Толпа не на его стороне, ибо теперь этот проклятый монстр стал истинным героем отвратительной черни.
– Полагаюсь на вашу честь, господин рыцарь, – осклабился Леод, пытаясь сохранить лицо. – Эй! – Он махнул подручным палача. – Освободить его. Пусть катится на все четыре стороны… А вас, Браги из Шидама, я предупреждаю. Если Наэварра снова ступит на скользкую дорожку и если я поймаю его, больше это не повторится. Четвертование заменят на аутодафе, прилюдное, назидательное… И вы имейте в виду, странствующее чудовище, что если я схвачу вас в компании с ним, берегитесь. Вы разделите участь преступника!
Леод не заметил в глазах огра ни тени страха. Громила просто стоял и ухмылялся ему в лицо. Кипя от ярости, советник ударил пятками коня, развернул его и помчался с Площади. За ним следовали два других серо-черных.
Толпа засвистела им вслед. Зирвент смахнул испарину со лба.
– Уф.
– А этот здоровяк молодец, – сказал чернобородый бюргер. – Умыл виконтика… видал, какая рожа была у него? Хе!
– Вы же сами благословляете его, этого Леода Шардэ! – отозвался вагант.
– Я? Никогда такого не говорил, окстись, приятель!
– А про то, что всякая нелюдь с другими нелюдями в сговоре состоит?..
– Чего-о? – Бюргер смерил ваганта искренне удивленным взглядом. – Шел бы ты отсюда, пока не получил пинка!
Зирвент решил воспользоваться дельным советом и приступил к решению нелегкой задачи – пробраться к своему большому рыцарственному приятелю, который, по мнению студиозуса, совершенно тронулся умом. Насмотрелся Зирвент на разные причуды огра, но эта поражала сильнее всего. Ни разу не было такого, чтобы Браги освобождал с плахи какого-нибудь убийцу или насильника. Ломал тюрьмы и вытаскивал невинных из камер, бывало, но не с эшафота и не за такие бешеные деньги.
Толпа вновь зашевелилась. Зирвента вместе с конем едва не раздавили в лепешку.
9
Страшила наворачивал луковую
Зирвент ковырялся ложкой в неаппетитной бурде, которая, по заявлению хозяина, была чечевичной кашей со шкварками. Эльф ел с аппетитом, но не сопел, не чавкал и не захлебывался, как это бывает с долго голодавшими. Рука его дрожала. Дрожало все тело, завернутое в длинный шерстяной плащ с капюшоном.
Вдохнув в очередной раз запах, исходящий от спасенного, вагант отодвинулся. Вридаль не прореагировал.
В харчевне «Под луной» никого не было, кроме них. Мрачное здание, сложенное из больших угловатых камней, дырявая крыша, прокопченный зал, кривые столы, покрытые жирной пленкой грязи.
После того как завершилась история с эльфом, прошло четыре часа. Браги, Зирвент и Вридаль Наэварра покинули Блендибог и направились на северо-восток. Вовсе не в ту сторону, где проводился турнир. На языке Зирвента крутилось много вопросов, молчание действовало на него угнетающе. Аппетит пропал, внутри все так и чесалось. Хотелось возмутиться, подпрыгнуть до потолка, разораться – словом, совершить что-нибудь энергичное.
Зирвент посмотрел на Браги, пытаясь уловить его взгляд. Страшила не позволил ему это сделать.
Эльф указал на миску, стоящую перед студиозусом. Тот кивнул. Вридаль подвинул ее к себе и принялся есть. Зирвент поморщился, кашлянул, не в силах игнорировать навозную и тюремную вонь.
Спасенный и не думал отодвигаться.
– Ну так что? – спросил, не выдержав, вагант спустя три минуты.
Страшила не ответил, подозвал служанку и велел ей принести пива. Самого дешевого. Можно даже разбавленного. Больше обычного.
– Так и будем сидеть, погрузившись в тяжелые думы, да? Что происходит? Когда ты, Браги, сказал, что мы уезжаем из города, я подумал, что наконец-то прибудем на ристалище, разобьем палатку, будем готовиться к турниру… А мы что сделали?
Эльф посмотрел на него искоса из-под капюшона. Зирвент задрал нос.
– Да бери, бери, утроба! – выкрикнул студиозус, видя, как Вридаль показывает на последний кусок хлеба с отрубями, лежащий на глиняной тарелке.
Эльф взял хлеб и начал есть, так же не говоря ни слова.
– Что мы сделали, я спрашиваю?! – фыркнул вагант. Его глас был гласом вопиющего в пустыне.
Принесли пиво. Служанка поставила три большие кружки на стол и убежала, топая босыми пятками по дощатому полу.
– Мы уехали, – ответил Страшила. – Ты сам сказал.
– И? – Зирвент растерянно посмотрел на него, словно запутавшийся в юридической казуистике ребенок. – И? Что отсюда следует… Как же турнир?
– По-моему, тебя турнир заботит куда больше, чем следовало бы, – отозвался Браги, подчищая куском хлеба свою миску. Похлебка оказалась дрянью, но живот надо было чем-то набить.