Рыцари Морвена
Шрифт:
На лице лорда Кинмаллоха отразилось что-то похожее на удивление. Пристально посмотрев на Александра, он покачал головой.
– Однако ты и говорить умеешь не хуже, чем сражаться. А то, может быть, даже и лучше, – проговорил он, потом усмехнулся. – Ну, видно делать нечего, придётся взять вас обоих. И надеюсь, ты не ошибаешься в нём. С другой стороны…
Он хлопнул себя по колену.
– …А, там видно будет. Дозволь только, мой дорогой друг…
Он снова обратился к лорду Доннегану.
– …распорядиться на счёт того, где их поместить, пока я будут гостем в твоём доме.
– Об этом не беспокойся, – отозвался тот, – ты мой старый друг, а потому мой дом – твой дом. Что же
Он обернулся к старику-слуге, убиравшему со стола.
– …позови-ка мне Гутри.
Старик поклонился и вышел, но почти сразу вернулся в сопровождении того самого воина, который в лесу помогал перевязывать Саймона. Всё это время Бертрам хотел спросить Александра, зачем тот согласился на предложение этого Кинмаллоха, да и его судьбой распорядился без его согласия, но потом решил подождать более удобного случая. Тем временем Гутри подошёл к обоим лордам и низко поклонился.
– Подай нам старого вина, – сказал ему Доннеган, – того вина, что в дальнем углу подвала. Хочу выпить с тобой, мой дорогой друг, за предстоящие нам славные дела. А потом устрой этих парней рядом с покоями, которые я отвёл для моего дорогого гостя, и вели подобрать им какую-нибудь одежду получше, ибо они должны выглядеть достойными своего лорда, которому отныне служат так же, как ты служишь мне.
Глава 7. Утро новой жизни
Гутри, который, как теперь догадался Бертрам, был не просто воином, а оруженосцем лорда Доннегана, отвёл мальчиков в небольшую каморку во втором этаже башни, где им предстояло спать. Каморка эта была довольно мрачной и неуютной. Конечно, Бертрам не ожидал особого комфорта, но слишком жёстким показалось ему подобие кровати, больше напоминавшее тюремные нары, чем собственно кровать. Правда, он никогда не видел тюремные нары, но именно такими их себе и представлял. Не было на кроватях и подушек, а укрываться предполагалось и вовсе чем-то вроде дерюги. Но теперь, когда он смертельно устал, это беспокоило его гораздо меньше, чем только что закончившийся разговор, в котором он так и не принял участия, но который, тем не менее, предопределял его дальнейшую жизнь. Когда они остались вдвоём, и Александр уже расположился на одной из этих, по виду не слишком удобных постелей, Бертрам решился задать вопрос, который давно вертелся на языке.
– Что ты затеял? Какие оруженосцы?
– А что тебе не нравится? – вопросом на вопрос ответил Александр. – К тому же не я это затеял, а Кинмаллох. Или скажешь, лучше было поступить в пастухи?
– Вообще—то, – проговорил Бертрам, – я пока мало что понял, но, кажется, догадываюсь, что тут творится такое…
– Что тут творится? – перебил его Александр. – Понятно что. Некий Калдер, так, кажется, захватил власть. Ну а эти, в смысле, Доннеган и Кинмаллох, хотят вернуть власть наследнику прежнего короля. Короче, что-то вроде войны Алой и Белой Розы, я так понимаю…
– Вот именно, – воскликнул Бертрам. – Война!
– Ну, для того, чтобы это понять, – проговорил Александр, вытягиваясь на кровати, – не надо было приезжать сюда. Ты всё и так прекрасно видел в том лесу…
От воспоминания о том, что случилось в лесу, Бертрама передёрнуло. Он поёжился, снова почти физически ощутив страх, который охватил его тогда.
– …Да я понимаю, – продолжал приятель, – ты хотел бы знать, что это за Морвен такой, как мы сюда попали, и как отсюда выбраться. Я тоже хотел бы знать. Впрочем, мы вроде уже обсудили это.
– Но если мы, как ты говоришь, в параллельном мире, почему тогда тут всё… Ну, всё так…
Не зная,
– Хочешь сказать: почему тут сражаются на мечах, ходят чёрт знает в чём и говорят на едва понятном наречии?
Он пожал плечами.
– …А я откуда знаю? Просто мне показалось, это единственное разумное объяснение. Другого у меня и тогда не было, и сейчас нет. Если у тебя есть, предложи, обсудим.
Бертрам не ответил, потому что никакого другого объяснения у него не было.
– Вот видишь, – продолжал Александр. – Может быть, мы когда-нибудь поймём, в чём тут дело, а может, и никогда… Как бы то ни было, выбора у нас нет. К тому же я едва могу поверить, что эти важные лорды, или кто они там, предложили нам стать оруженосцами, а не отправили пасти баранов, хотя могли бы…
– Ну… ты так с ними разговаривал, – проговорил Бертрам.
– Что, слишком нагло?
Александр приподнялся на локте, посмотрел на Бертрама и усмехнулся.
– Слушай, а может, это и сработало? Они, видать, привыкли, что им все кланяются, вон даже Саймон, хотя едва на ногах стоял…
– И что?
– …А мы не стали кланяться. Вот они и подумали, что мы имеем на это право… Хотя, чёрт его знает, что они там подумали.
– Но разве обязательно воевать?
– А ты бы предпочёл пасти баранов?
– Да нет, я только… В смысле, это же… типа военная служба, так?
– Типа того. Не понял только, что тебя не устраивает? Имей в виду, в здешнем обществе, ну, как и у нас было в средние века, военная профессия самая почётная. Обратил внимание, как они заговорили с Саймоном, когда узнали, что его отец служил у какого-то Гартана? А ведь он явно не из благородных. Но был бы простым крестьянином, и разговор был бы иной. Нас они, правда, принимают за кого-то повыше… Впрочем, это пока не важно. И не беспокойся, драить сортир и чистить картошку нам не придётся. Хотя сортир тут не мешало бы почистить, воняет ужасно. С другой стороны, нам-то не привыкать…
– Да не этом дело…
Александр рассмеялся.
– Уж конечно…
– Нет, я хотел сказать…
Бертраму снова не смог подобрать нужные слова и развёл руками.
– …Я хотел сказать, что война, это же… это… ну…
– Что, ну? Можно подумать, у нас был выбор. Нам по любому пришлось бы… Да просто защищать себя. Думаешь, те парни в лесу… разве их интересовало, кто мы такие и откуда? Они, между прочим, собирались нас убить.
– Почему?
– Откуда я знаю. Может, решили, что мы с этим Кинмаллохом… Да как бы то ни было… И потом, разве там, у нас, не воюют? Воюют и ещё как. Жили бы мы с тобой… не знаю, в каком-нибудь Афганистане, ты бы и вопросов таких не задавал. Люди за тысячи лет совсем не изменились. Разве что канализацией обзавелись и прочими причиндалами, типа мобильников и компьютеров. А суть осталась прежней.
– Думаешь?
– Уверен. Прикинь, чем этот Калдер, или как его там, чем он от наших политиков отличается? Только у нас всё обставлено разными… процедурами. Но это же на поверхности. А внутри такая же грызня.
– Но мы-то какое отношение имеем к этой войне?
Александр задумался.
– С одной стороны, никакого, – сказал он, немного помолчав, – с другой… Так уж получилось… Конечно, нам трудно разобраться, кто тут прав, но судя по тому, что Саймон рассказывал, мне этот Калдер не очень-то симпатичен. В смысле, совсем даже наоборот. Это ведь его люди у Саймона всех родных перебили. И уж если выбирать… Хотя выбора у нас, в общем-то, и не было, но не думаю, что те, другие, нас так бы приняли, как этот Кинмаллох… Нет, я тебя понимаю, на войне всегда есть риск быть убитым…