Рысюхин! Дюжину шампанского – и в школу не пойдем!
Шрифт:
В поезде оказался один в купе — точнее, договорился с проводником за лишний рубль, чтоб не тревожить спящего попутчика, благо, свободное имелось. Отказавшись от всего, кроме постели, разделся и лёг спать — несколько часов дрёмы на не слишком тёплом вокзале Осипович только раздразнили.
В Могилёве перед кассой, где собирался брать обратный билет на вечер, придумал было заодно съездить в академию, показать руководителю дипломного проектирования черновики, но дед отговорил. Мол, слишком мало времени прошло, так что преподаватель, даже зная, что диплом пишу с готового проекта, всё равно, даже в чисто воспитательных целях, но заставит переписывать. До чего докопаться — найти можно всегда, это я за время учёбы уже понял. Так что принял и дедов план действий — недели через три привезти именно черновики, где будет пара-тройка явных ошибок или недоделок, уже исправленных в настоящем варианте. Потом, в середине марта — уже «чистовой черновик» и эскизы
За всем этим планированием интриг как-то незаметно добрался на извозчике до лаборатории. В целом, надо сказать, провёл неплохой день с «дядями» и Светланами, если честно. Работа уже привычная, оформление бумаг тоже не вызывало того ужаса, как раньше. И дело даже не в том, что всё выучил, это маловероятно, даже если полностью на этом сосредоточится. Просто сработал, как это называет дед, «эффект рельсов». Как-то так оказалось, что вся масса правил, регламентов и нормативов ко мне и моей работе прямого отношения не имеет. А потому и знать их совершенно не нужно. Если «встать на рельсы», то есть — делать типовую и однообразную, по большому счёту, работу, то немногие нужные документы запоминаются как бы сами собой. Формируются целые блоки обязательного текста, которые дед называет «заклинаниями», которые кочуют неизменно из документа в документ. Также типичные обороты, стандартные выражения из которых, как из кирпичей, и складывается каркас отчёта. Ну, а наполнить его содержательной частью — это уже несложно и порой даже интересно.
В общем, то, что на первом курсе занимало полдня, кучу нервов и получалось со второго, если не третьего, раза — сейчас оформлялось за полчаса, причём под разговор с коллегами. Тем более, что у Зубрицкой имелись заранее отпечатанные копии листов с теми самыми «заклинаниями», так что достаточно было указать в тексте просто отсылку типа «шапка простая» или «вводная часть экспертизы со ссылкой на регламенты». Она, кстати, с самого начала своими правками и замечаниями старалась вгонять меня в рамки тех самых «типовых оборотов», что я заметил и понял далеко не сразу.
Обратный поезд высадил меня в Осиповичах в полночь, точнее, в начале первого из-за небольшого опоздания. Искать ночлег посреди ночи не хотелось до судорог, фары у меня в автомобиле хорошие, дороги сейчас должны быть пустые и по идее — расчищенные, так что до Викентьевки должен доехать меньше, чем за час. Думаю, уж там мне в ночлеге не откажут, ни в гостевом доме, ни в трактире. Кстати, надо бы завести в Викентьевке постоянное жильё, не дом, так хотя бы квартиру. А то это становится даже неприличным — владелец посёлка и окрестностей по съёмным углам ночует.
Надо сказать, меня и приняли, и чаем с дороги напоили — от предложенного ужина я отказался — и спать уложили. Спал я после двух ночей в дороге долго, почти до полудня. Зато проснулся со здравой мыслью — а какого, собственно, лешего я тут сижу?! Все текущие вопросы я тут решил, по диплому что не помнил — прояснил. Что мне мешает взять все нужные документы и вернуться в Дубовый Лог? Тем более, что снегоуборщик не только изготовил, но и составил в процессе подобие технологической карты, как учили на факультативах, так что копию и без меня сделают. Трубы сращивать, конечно, придётся обычным образом, через муфты и прокладки, а не так, как это делаю я, просто превращая два куска в один, но в целом ничего неразрешимого нет. Трудоёмкость возрастёт минимум раза в полтора, это да, но она же войдёт в расчёт цены, так что это, как и слабое зрение носорога — не моя проблема.
За обедом Влад пересказал в лицах сцены встречи снегоуборщика в Осиповичах, а их было даже несколько. Всё же наша «рекламная акция» была совершенно внезапной и неожиданной, никого не предупредили вообще, потому никто вообще не имел представления о том, кто это работает, на чём и по чьему указанию. Одним из самых забавных моментов, с точки зрения Влада, была попытка какого-то чиновника выкатить претензию — мол, почему и как посмели не расчистить дорогу от вокзала до городского управления. И требование немедленно ехать и «исправлять свои недоделки». Ну, забавным он оказался благодаря присутствию Влада с дворянским перстнем. А также на пикапе с таким же, как на снегоочистителе, гербом и парой дружинников с теми же гербами. Иначе инцидент мог закончиться и иначе, так же, как попытка заставить «срочно передать машину» для «экстренных нужд» губернского дорожного управления. А так Владу достаточно было уточнить, кто именно собирается «похитить собственность его милости владетельного барона», после чего присутствовавшие несколько погрустнели. Далее Влад задвинул речь о том, что это пока прототип, изготовленный
После обеда я оставил указания по поводу возможного изготовления снегоуборочных машин и прочего ведения хозяйства, собрал все документы и поехал домой. Через Тальку и Червень до дома было, если верить карте где-то девяносто-девяносто пять километров, для «жабыча» даже по зимним дорогам три часа пути, так что, выехав в два дома был даже раньше пяти — потому как в Червене и по дороге от него дороги были удивительно чистыми и посыпанными песком.
Остаток февраля и половину марта провёл в кругу семьи, решая преимущественно мелкие вопросы и шлифуя дипломный проект, а также готовя «жертвенные черновики». Также оформил и подал патентные заявки, которые обсуждали с дедом, но это через уже привычного к этому Сребренникова, который выдал задумчиво:
— Каждый развлекается, как может. Кто-то векселя опротестовывает, кто-то патенты оформляет. Главное, что регулярно…
Архип Сергеевич посчитал цену снегоуборщика, решил, что она неправдоподобно низкая и добавил ещё три тысячи. Хотел округлить сумму, но потом, для правдоподобности, оставил как есть, даже с копейками. Пятнадцать тысяч восемьдесят семь рублей девятнадцать копеек стало продажной ценой машины, причём градоправитель Червеня приехал лично с деньгами и шофёром меньше, чем через полдня после того, как узнал стоимость. Попал он к обеду, и за оным среди прочих тем признался, что между главами районов идёт некое негласное, но всем известное, соревнование, где учитываются и финансовые показатели, и демография, и куча критериев развития, а также — всякого рода достижения и красоты. И вот сосед из Смолевичей вырвался вперёд с новыми специальными и уникальными автомобилями сперва пожарным, а потом ещё и каретой «Скорой помощи». Если бы новый снегоуборщик ушёл туда же, счёт становился уже три — ноль, это при том, что у того же соседа было пять баронств против трёх в Червеньском районе и две изнанки. Сейчас же отставание удалось немного сократить, пусть и ненадолго. Намёки же на то, что в Червене тоже пригодятся и другие специальные автомобили были достаточно тонкими, чтобы иметь возможность убедительно их не заметить без ущерба для репутации. За наличный расчёт — можно подумать, если время будет и если закажут как положено, а нет — так нет, мне же проще, а долгов перед соседним районом у меня нет, как бы не наоборот даже.
И, да — представитель родного района заказал следующий экземпляр, ещё попеняв, что первый ушёл «на сторону». Пришлось даже извиняться, мол, «он сам пришёл» и уточнять, что первый экземпляр остался у меня в хозяйстве, а, стало быть, работает в нашем районе. Это последнее обстоятельство удовлетворило покупателя мол, престиж района не пострадал.
А вот полицейские… Сначала мне показалось, что они меня изрядно «подставили», и не только мне — Лисовский даже извиняться приезжал, мол, это не он, это начальник всё придумал. Но потом, поразмыслив, я решил, что так оно даже лучше. А суть в том, что Леонид Сергеевич не смог сам придумать достойного повода для моего подарка и пошёл к своему начальнику. А тот, и без того загруженный проблемами, выступил в местной газете с рассказом о печальном техническом состоянии своего заведования, приведя в пример автомобиль для перевозки заключённых, у которого по бухгалтерским расчётам получался износ больше, чем в триста двадцать процентов[1] — то есть, он выходил три с лишним срока службы. И объявил среди дворян района и «достойных горожан иных сословий» подписку на сбор средств для обновления технического оснащения.
Ежу понятно, что я просто обязан был принять в этом участие. Но теперь просто подарить авто городу — наоборот, не мог. Ибо это могло быть расценено, как зазнайство — дескать, ставлю себя равным всем прочим дворянам вместе взятым, а то и выше них, мол, не надо мне ваши копейки, сам справлюсь. Вышли из ситуации просто: объявил, что беру на себя проектирование и изготовление нового автомобиля по стоимости покупных деталей и ни копейки сверху. Стоимость проектных работ и изготовления будет, дескать, моим взносом. А если собранных средств хватит — то я и два автомобиля сделаю, один на замену развалюхе, а второй — для патрулирования и выезда по вызовам. Ну, либо оставшиеся средства останутся в распоряжении полиции. Да, немного отомстил идеей второго авто. Ну, сбор средств затянется минимум до лета, это дело неспешное, я тем временем сделаю проект и изготовлю детали собственного производства: бронелисты, например, и детали внутреннего интерьера, чтобы мои механики могли закончить работу, пока я на сборах. Или, если будет время и настроение, изготовить перевозку заранее, просто никому не показывать до поры.