Рюрик
Шрифт:
— В спину, как предатель.
И упал на пол лицом вниз. Из раны текла кровь. В свете факелов казалась, что она чёрного цвета. Вадим подошёл к нему, вытащил меч и вытер с него кровь о рукав рубашки.
— Нет больше у меня друга, — грустно проговорил Вадим. — Ещё вчера был, а сегодня уже нет.
Князь помолчал некоторое время, а затем сказал, обращаясь к слугам:
— Отнесите княжича Волебога в дом к его отцу Гостомыслу. Объясните ему, что…. Впрочем, что теперь можно объяснить. И уберите здесь. Столько крови уместно на поле боя, а не в спальне
Вадим спустился на первый этаж в зал. Там у окна стояла Ангельда и смотрела на небо. Князь подошёл к ней, взял руками за плечи и повернул к себе лицом. Её взгляд был пустым и холодным. Вадим сжал пальцы, Ангельда поморщилась от боли, но ничего не сказала.
— Ну, что, — спросил у неё князь, — теперь ты довольна? Добилась своего? Волебога больше нет.
— Я добилась? — злобно переспросила Ангельда. — Ты думаешь, что говоришь? Я только рассказала тебе, что твой друг тебя обманывает. А ты его за это убил. Я тебя об этом не просила. Ты сам так поступил. Научись сначала выбирать правильно друзей, а затем будешь укорять жену.
— А ведь Волебог был прав, — продолжил укорять Ангельду Вадим, — когда говорил, что его заманили сюда в ловушку. Что ты на это скажешь, жена? Уж не ты ли всё это подстроила?
— Всемогущие Боги, послушайте, что он говорит, — взмолилась княгиня со злобными нотками в голосе. — Никто Волебога сюда не заманивал. Он, что дитё малое неразумное? Знал, куда шёл и зачем. Поэтому и крался ночью, как разбойник. Тебе сейчас не об этом думать надо. Что произошло, то произошло. Время назад не вернёшь, и Волебога назад не возвратишь. Теперь уже ничего не изменишь. Тебе сейчас надо думать, как быть с Гостомыслом. Думаешь, он простит тебе убийство своего единственного сына?
— Пусть Вече нас рассудит, — ответил Вадим. — Я защищал свою честь и честь моей жены. Это он забрался ночью в мой дом, а не я к нему.
— Да, но ты убил его не по закону, — возразила Ангельда. — Смертью карают только за смерть. Надо было вызвать его на поединок. Ну, ладно, собери на всякий случай дружину. Мало ли что. А я отправлюсь с нашим сыном в имение и там тоже соберу преданных нам воинов. Да и сыну там будет спокойнее. А ты, если суд будет не в твою пользу, приезжай в имение. А там видно будет, что дальше делать.
В это время в зал занесли тело Волебога. Вадим подошёл к нему, посмотрел на бывшего друга последний раз и сказал:
— Несите его домой.
17. Первая победа Рюрика
Как только воевода Братич возвратился в город, створки ворот тут же за ним плотно закрыли. Братич с досадой подумал:
— От внешних врагов мы надёжно закрываемся, а то, что есть и внутренние враги, даже и не подозревали.
— Ну, что хотел варяг? — спросил у воеводы стольник Подоприга. — Сказал что-нибудь интересное?
— Да уж, сказал, так сказал, — задумчиво произнёс Братич. — А где князь и купцы?
— Они сразу ушли, как только возвратились с переговоров, — ответил Подоприга. — А что, зачем они тебе?
— Возьми
— Понял, — подтвердил стольник, а про себя подумал, — ничего не понял.
Воевода Братич, стольник Подоприга и десять стражников двигались по ночному городу. На них никто не обращал внимание. В Старой Ладоге шла подготовка к отражению штурма и, поэтому, в городе все готовились к обороне. Так, как нападение ожидали со стороны леса, то стену, выходящую на озеро, почти не охраняли. Там находилось всего двое дозорных. Когда Братич с дружинниками добрались до неё, луна уже перекатилась через середину неба.
— Что случилось? — поинтересовался Подоприга. — Зачем мы сюда пришли? Вдруг там начнётся штурм, а мы здесь.
— Не начнётся, не переживай. Надеюсь, что мы не опоздали, — прошептал Братич. — Вон, видишь, у того дома стоят два стражника?
— Вижу, — ответил стольник. — Это охрана тайного входа в город. А почему ты говоришь шёпотом?
— Потому, что мы сейчас в засаде, — пояснил воевода.
— Не понял, — удивился Подоприга. — В какой засаде? Мы же в своём городе.
— Вот именно, — ещё раз попытался пояснить Братич. — Говори тише. Мне сообщили, что на охрану тайного входа хотят напасть и перебить. А затем, пропустить в город через тайный вход варягов.
— Не может быть, — не поверил Подоприга. — Это же получается, что кто-то из наших предатель.
— Вот мы сейчас и узнаем, — проговорил воевода, — так это или нет. Давай подойдём поближе, а то мы слишком далеко стоим, можем не успеть.
Братич с дружинниками осторожно подкрались к тайному входу и притаились за домом в шагах десяти от стражников, нёсших там охрану. Через некоторое время Подоприга тронул рукой за плечо Братича и тихо сказал:
— Вон там, смотри, кажется, какие-то тени движутся.
В противоположной стороне от того места, где находилась засада воеводы, прижимаясь к стенам домов, пробирались три человеческие фигуры. Они старались оставаться незамеченными, и поэтому держались в тени зданий.
— Приготовились, — шёпотом приказал Братич. — Запомните, нападём на них только тогда, когда они набросятся на охрану. Не раньше.
Тени приблизились к страже на расстояние нескольких шагов и затаились. Охрана ничего не заметила. Стражники стояли и спокойно разговаривали друг с другом. Вдруг тени бросились на охрану, навалились на них, и завязалась драка. В это же время Братич скомандовал:
— Вперёд. Брать только живыми.
Дружинники выскочили из засады и напали на неизвестных злодеев. Так, как силы были слишком неравные, да и действия дружинников оказались совсем неожиданным для тех, кто напал на охрану, то их быстро скрутили. Братич отряхнул пыль с одежды и приказал:
— А ну, поднимите их. Сейчас поглядим, кто это хотел убить нашу охрану тайного входа?
Пленников поставили на ноги. Лунный свет упал на их лица, разоблачая тайну исполнителей предательского замысла.