Рюрикович 2

Калинин Алексей

— Не надо скромности, Борис Фёдорович, — тронула его за руку Карамзина. — Мне ваша дуэль тоже понравилась. Она была такая… необычная. Такая… дерзкая…

— Ох, Ирина Николаевна… — растаял от её мягкого прикосновения Годунов. — Вы просто прелесть. От ваших слов моё сердце начинает биться сильнее.

— Вам добавили яд в чай, — услышал в ухе я голос Тычимбы. — Остальным добавили снотворное.

Вот как… Значит, всё-таки Февраль решил идти до конца, а официант не понял моих прямых намёков. М-да, ему же хуже…

— Эх, я

бы хотел увидеть, что сейчас происходит на кухне, — проговорил я, вставая. — Мне хочется убедиться, что нам подадут нормальную пищу.

— А что, есть какие-то сомнения? — заглянула в глаза Бесстужева.

— Да есть парочка. Надеюсь, что это всего лишь сомнения и они останутся при мне, — успокаивающе погладил её по руке.

Как раз в это время подошел официант с напитками. Я видел его краем глаза, но всем своим видом показывал, что полностью сосредоточен на Бесстужевой.

Рука с бокалом вина двинулась от подноса к столу и в этот момент я начал действовать.

— Всё-таки я пойду и проверю всё сам, — проговорил я, резко вставая.

Плечом задел поднос, а рукой резко ударил по донышку бокала. В итоге вся конструкция на подносе опрокинулась на официанта. На пол полетела стеклянная посуда, а сам официант зашипел от боли, когда на него пролился кипяток из чайника.

Звон порадовал весёлым звуком. В разные стороны плеснули брызги, раскрашивая пол и окрестности алыми каплями.

— Ай-яй-яй! Какой же я неловкий! — всплеснул я руками. — Вот же незадача! Я всё оплачу, уважаемый!

— Ничего-ничего, — пробормотал официант, присев на пол и попытавшись собрать крупные осколки. — Это бывает.

— Ох, прошу прощения, любезный. — проговорил я, опустившись на корточки возле официанта. — Надеюсь, что вы ничего себе не обожгли? Не хотелось бы, чтобы я стал причиной ваших травм… Я хоть и разойдусь иногда, но всегда стараюсь решить всё мирно и не доводить до мертвых тел!

Ну уж такой намёк очень трудно не понять. Если будут и дальше попытки отравления, то без мертвых тел тут уже не обойтись…

— Нет-нет, что вы, только немного капель попало. Не волнуйтесь, я сейчас всё уберу и принесу новое, — промямлил официант.

— Вот и хорошо. Надеюсь, что новое будет даже лучше, чем старое! — подмигнул я в ответ.

К нам поспешила женщина с совком, тряпкой и ведром. Через три минуты только влажное пятно упоминало о недавно произошедшей неприятности.

Я не пошел на кухню, а остановился возле бара и попросил стакан воды. Стакан мне налили без газа и прочих примесей. Я на несколько секунд задержался, прислушиваясь к тому, что мне говорил Тычимба, потом направился на кухню.

Эх, зря я думал, что тут только официанты причастны. Как оказалось, тут едва ли не половина рабочего персонала ресторана ходила под управлением Мити Февраля. Как будто это не ресторан вовсе, а воровская харчевальня.

Впрочем, чему я удивляюсь? Любой ресторан в первую очередь — это

место обмена информацией. Тут обсуждаются порой такие дела, от которых волосы могут встать дыбом у неподготовленного человека.

А если учесть, что к нужным людям подсаживаются или подсаживают заинтересованных в получении мадамок, то рестораны становятся ещё и дорогим публичным домом. Это только на первый взгляд кажется, что всё мирно и тихо, но на самом деле в тасуемой колоде служащих ресторана зачастую остаётся работать только одна масть.

И эту масть сейчас следует наказать за то, что она никак не успокоится!

Открывшаяся дверь заставила насторожиться людей внутри. На меня уставилось не меньше десятка глаз. Я быстро вычленил те блюда, которые уже были поставлены на поднос.

— Кто тут главный повар? — громким требовательным голосом спросил я.

— Вам нельзя тут находиться, господин, — встал на моём пути плечистый повар в колпаке. — Ваше место в зале для гостей.

— Кто тут главный повар? — снова повторил я. — Или он выйдет сам, или я разнесу тут всё до последней десертной ложечки.

— Господин, я настаиваю, ваше место вон там, — плечистый повар показал пальцем на гостевую залу.

За этот палец я его и схватил. Лёгкое нажатие, воздействие на нужный нерв и плечистый здоровяк превратился в почти заплакавшего ребёнка. Он упал на колени и попытался схватиться за мою руку свободной рукой. Ещё одно нажатие и на этот раз слёзы брызнули из глаз. Он проскулил что-то невнятное.

— Больше повторять я не намерен. А вам советую положить нож, если не хотите пораниться, — бросил я в сторону повара, который спрятал здоровенный тесак для рубки мяса за спину.

— Я тут главный повар, — послышался грубый голос. — Отпустите моего сотрудника, господин. Чем вы недовольны?

На сцену вышел один из главных героев этой драмы — толстый краснолицый мужчина в возрасте. Его усы гневно топорщились в разные стороны, словно он срезал волоски у двух помазков и приклеил на свою верхнюю губу. Залитые жиром глазки поблёскивали на меня. Правую руку он держал в кармане. Судя по размерам, там мог быть как небольшой пистолет, так и какая-нибудь другая гадость подобного рода.

Отпускать сотрудника я не хотел. Вдруг он задумает совершить какую-нибудь глупость от обиды? Я сделал пару шагов к кухонному столу, заставив плечистого повара ползти за мной на коленях. Остановился возле подноса, куда составлялись блюда для нашего столика. Для пущей убедительности начал постукивать пальцем по столешнице.

— Во-первых, я недоволен тем, что мой чай был невкусным, а вино несвежим. Во-вторых, я недоволен тем, что кабанятина по запаху лежала уже давно и могла стать вредной для организма. А вот эти вот креветки вовсе странно пахнут. В-третьих, от вашего пирога несёт тухлятиной… — заявил я безапелляционно, показывая на названные блюда. — Вот чем я недоволен!