Рыжее братство. Трилогия
Шрифт:
– Гдето я это уже слышала, кажется, не далее как вчера, – поморщилась и, вздохнув, объявила: – Ладно, я все поняла, попробую разобраться с вашими куклами, но позже. Сегодня днем мне предстоит другая срочная работа. Подождете до вечера?
– Мы чтим твой долг, магева, – уважительно закивали балаганщики и облегченно заулыбались. Они чего же, не верили, что я возьмусь за эту халтурку? Так может, стоило отказаться или поторговаться? Впрочем, уже поздно пить боржоми, почки отлетели.
Один за другим члены делегации
– Ты умеешь торговаться, магева.
– А я торговалась? – удивилась я.
– Ну конечно, ты ни слова не сказала о плате, значит, их долгом было заплатить тебе самую большую цену. Так принято, – ответил поэт, и тут же его осенило: – Или ты и правда не знала?
– Неа, я вообще решила, что они не собираются платить, оформят мою помощь как благотворительность сословию балаганщиков. Но раз деньги оставили, догонять и возвращать не побегу, – изложила свои выводы. – Вообще, помощь, оказанная на халяву, ценится почемуто куда меньше той, за которую было уплачено сполна.
– Мудро, – задумчиво согласился Герг, – даже в неведении своем ты поступаешь наилучшим образом, магева Оса.
– Просто везет, – тихо засмеялась я, сама удивляясь тому, как легко и просто получалось все у меня в этом мире, где имела власть магия. – Надеюсь, и тебе перепал кусочек везения за компанию. Как добрался? Нашел своих покровителей?
– К ночи вчера доехали, – признался Герг, – а что до покровителей, я пока и не искал, решил немного среди балаганщиков потереться.
– Самобытная культура бродячих артистов, поиск вдохновения поэта, уставшего от интриг и суеты власть предержащих, – подсказала я, сдерживая смех.
– Ээ, да, – «почемуто» чуть зарозовев, подтвердил Птица.
– И пышный бюст красавицы из труппы дядюшки Каро, – цинично встрял Лакс, ничуть не стесняясь моего присутствия.
– Не без этого. – Улыбка Герга стала весьма самодовольной. – Но если вы не против, я бы еще к вам заглянул, может, проводил бы к балаганщикам. Страсть как интересно, каким образом ты из кукол чегото незримое для нас, простых смертных, изгонять будешь.
Дав разрешение Птице поразвлечься за мой счет, позавтракала в компании друзей и вернулась наверх. А мужчины еще не прощались, могу спорить, решили почесать языками о прелестях балаганщицы. И эти создания называют сплетницами женщин? Да любой парень по части перемывания косточек даст сто очков форы своим подружкам.
Отправив восвояси балаганщиков, я наконец примерила один комплект из присланной Гирцено одежды, тот самый, золотой, да так в нем и осталась, поскольку изза окна раздались вопли:
Прекрасный Фелик в шляпе с длинным и ощипанным, явно по моде, а не изза того, что его выдрали из хвоста у несчастного петуха из ближайшей подворотни, голубоватозеленым пером напустил на себя радостносмущенный вид, едва завидев меня. Хотя, может, зря я парня в двуличии подозревала, вдруг юный щеголь был искренне рад меня лицезреть, если не изза обаяния и красы магевы, так изза того, что видел во мне ключ к разрешению серьезной проблемы. Только я могла сказать, чокнулся его господин от любви сам по себе, что иногда случается даже с самыми трезвомыслящими личностями, или был околдован самым наглым образом не с помощью женских чар, а менее естественным путем.
Сдернув с головы шляпу, Фелик отвесил мне замысловатый поклон, выглядевший в его исполнении как изящный танец. Я же, разучившая перед школьным балом лишь простейшие вальсовые па и затвердившая в далекую пору детства шажки и повороты «барыни», могла только пялиться на все эти подскоки и выверты. Лорд так управлялся с собственным телом, что дал бы сто очков вперед гимнастам и даже верткой Шакире – любимой певице моей подружки. Правда, насчет Шакиры всетаки не знаю, крутить попой – это както не по мужской части, вернее, не по части правильно ориентированных мужчин.
Лакс зафыркал за моей спиной, но больше от зависти, чем насмехаясь над расфранченным лордом. А по мне природная, унаследованная от эльфов грация, сквозившая в каждом движении рыжего вора, была куда более привлекательной, но если парню хотелось малость понегодовать и заодно поревновать меня к аристократу, я ничуть не возражала. Это только очень высокоморальные и духовные люди утверждают, будто ревность унижает и вредит истинно чистым любовным отношениям, мне же казалось, что малая толика этой зеленоглазой змеи (гдето вычитала красивый эпитет) лишь добавляет перчику и тонизирует.
Позориться, пытаясь воспроизвести чегонибудь в поклоннотанцевальном духе, я не стала, а реверансы в штанах выглядели бы по меньшей мере странно, поэтому я просто кивнула Фелику со всем возможным магевским достоинством и сказала:
– Привет. Пора ехать?
– Если почтенная магева изволит. – Волнуясь, юный аристократ попытался утопить меня в глазищахозерах. Его грудь бурно вздымалась.
Я выплыла, отплевываясь, и недоуменно нахмурилась:
– Вчера же обо всем договорились.