Рыжий и черный

Лаас Татьяна

— …ложь, — подтвердил Эван. — Пока ничего иного в голову не приходит. Да и… Вряд ли в Олфинбурге что-то случилось — все отгремело седьмицу назад. Сейчас главное — похоронить короля, и все забыть.

Брок так яростно скрипнул зубами, что все поняли — забыть такое не удастся, во всяком случае ему. Вик знала, что и Эван не сможет смириться. Или ради блага страны надо о таком забывать?

Эван внимательно посмотрел на Грега:

— Ты что-то еще хотел узнать?

Мужчина отрицательно качнул головой — было видно, что что-то его гложет изнутри:

— Нет. Я лишь хотел сказать, что случайно узнал небольшой секрет клятвы душой. Это может оказаться ненужным

в деле о фальши…

Брок оборвал его:

— Нет, нет, говори! Это очень важно.

Грег чуть наклонил голову на бок и старательно спокойно уточнил:

— Что-то стало известно?

— Ммм… — попытался уйти от ответа Брок. — Я сейчас принесу тебе материалы дела. Мы серьезно продвинулись в нем…

— Я понял: это, по-вашему, называется «забота». Только, Брок… Эван… Это хрень, а не забота! Это в том числе и мое дело, я должен быть в курсе происходящего.

Брок в дверях виновато сказал:

— У вас с Лиз медовая луна. — Он рванул прочь, словно Грег его за такое убить может.

Грег невоспитанно ткнул указательным пальцем в Эвана и непонятно для кого напомнил:

— У него тоже. — Он уперся взглядом в пол, забрал у Лиз пустую чашечку из-под кофе и сказал: — извините. Не сдержался. Виноват.

Брок ворвался обратно с бумагами в руках:

— Читай и ужасайся. — Он замер перед Грегом и признался: — Мы уже ужаснулись в полной мере. Может, а, впрочем, неважно… Что ты говорил про клятву?

Грег, принимая пачку документов у Брока, пробурчал:

— У дореформаторов есть тайный орден Каутела, что значит «гарантия», «защита», «клятва».

Лера Элизабет посмотрела на мужа, который увлеченно принялся читать бумаги, и продолжила за него, рассказывая все — от принца Анри и клятвы в Бридоне, столице Вернии, до сегодняшнего дня. Грег опустился на подлокотник кресла, не желая отходить от Лиз, и качал головой, подтверждая изредка её слова.

В зале надолго поселилась тишина. Эван хмурился и пытался сопоставить факты, Одли кривился, уже понимая, чем все это грозит, Брок снова начал нарезать круги, мешая Вик — она тоже любила ходить, когда раздумывала. С легким удивлением она поняла, что как она переняла некоторые привычки Брока, меняясь из-за общего эфира, так и он поменялся благодаря ей. Брок поймал её взгляд и грустно подмигнул ей. К сожалению, все уже знали, чем это может закончиться для Брока — разбитыми в кровь кулаками и новыми затратами на боксерский мешок для Управления. Дело о фальшивых амулетах уплывало из их рук — вырваться за пределы Аквилиты они не могли.

В холле снова гулко прозвенел дверной звонок. Алый эфир коснулся ног Вики, сообщая, что это Брендон. Поттер пришел без привычного подноса и визиток — Вик помнила, что инквизиция на таком экономит.

— Отец Маркус в сопровождении нера Кита. — Поттер не удержался и добавил: — они оба привычно отказываются проходить.

Видимо, Эван подумал что-то слишком громкое, потому что в залу все же вошел смертельно бледный Марк в грязной, запачканной сутане, обагренной кровью, и такой же усталый Брендон. Если его Вик была рада видеть, то к визиту Марка она не была готова — она так и не определилась, заслуживает ли он доверия? Он не мог не знать о клятве! Он должен был это услышать в мыслях Отиса, Сайкса и совершенно точно Чандлера. Видимо, не она одна так думала, потому что Марка откровенно повело в сторону, из его носа закапала кровь, а Брендон, подхватывая Марка под руку и помогая ему есть, возмутился:

— Он не виноват в смерти Отиса!

Грег приподнял удивленно бровь и быстрее принялся читать бумаги — видимо надеялся

найти ответы на происходящее. Мужчины вокруг Вик посмурнели и, кажется, даже смутились. Видеть настолько слабого отца Маркуса было непривычно. Тот, морщась от боли и вытирая кровь на лице, пробурчал:

— Какое единодушие, какая тактичность! И, Виктория, мне не больно. Не стоит так волноваться за меня.

Для кого-то это стало подсказкой — электрические лампы под потолком, заливавшие комнату ярким светом, тут же погасли — Вик даже не успела отследить, кто это сделал, так много эфира кружилось вокруг хрустальной люстры. Марк перестал подслеповато морщиться и даже выпрямился — Брендон наоборот нахмурился, но промолчал.

Инквизитор обвел всех алым, неприятным взглядом:

— Что ж… Раз все знают про клятву, сразу скажу: ментальное воздействие с Сайкса и Чандлера не сниму. Они чуть-чуть еще посопротивляются, а потом все же сдадутся и все расскажут о фальшивых амулетах. Это мое решение, и менять его я не намерен. Кстати, имен соучастников в голове Чандлера не сохранилось. Это жаль, конечно.

Вик старательно давила в себе возмущение — судя по потому, как вновь чуть скривил губы Марк, мужчины вокруг тоже пытались не думать и не ругаться. Тяжко с менталистами, особенно с больными менталистами. Марк вновь поморщился — ему не нравились мысли окружающих.

Эван молчал, не сводя своего взгляда с инквизитора. Брендон вопросительно посмотрел на Вик и качнул головой в сторону стола. Она вспомнила свои обязанности хозяйки и предложила Брендону кофе. Он сам сделал себе и Марку две чашки, наполовину заполнив их вином.

Марк веско возразил — кажется, все же Эвану:

— Нет, даже не проси. Вы все не представляете, какая там помойная яма в головах Чандлера и Сайкса. Такие души не должны существовать! Такие души не должны вернуться обратно, воплощаясь в новые тела. Чандлер отдавал себе отчет, сколько душ загубит он своими подделками. Сайкс это тоже знал. А как они убили Мактира?! Есть более гуманные способы убий… — он замер от такого оксюморона: «гуманные способы убийства» и поправился: — …такого варварства! Не просите — они все должны исчезнуть. Я не хочу, чтобы потомки столкнулись с подобными гадкими душами. Это мое решение. Это мой грех, если я ошибаюсь. Только мне отвечать за него перед богами.

Эван напомнил, в этот раз вслух:

— А как же душа Верн? А как же другие женщины из ночной смены? О них ты подумал?

Марк криво улыбнулся:

— Они тоже виновны.

Брендон не выдержал, вмешиваясь и буквально впихивая в руки Марка чашку с кофе:

— Это моя обязанность — быть страшным и ужасным. Ты перепутал роли, Марк. — Кажется, он знал чуть больше, чем все присутствующие тут. Или доверял Марку больше них всех.

Брок вскинулся, понимая первым:

— Ты тогда откровенно плохо выглядел, Марк! Я помню! Ты после обследования Отиса, Сайкса и Чандлера отлеживался в моем кабинете. Тебя не ментальные обследования подорвали. Ты снимал клятвы, но не преуспел.

Инквизитор расслабился и откинулся на спинку кресла:

— М-да… Ты сама тактичность и…

— Или… Преуспел, да? — поправился Брок. — Ты снял снисходящие с Чандлера на женщин клятвы. Но почему ты промолчал?

Вик нахмурилась, быстро соображая — Марк никогда не уставал от ментальных чисток, даже когда это проделывал с ней, а в день допроса Отиса он по словам Брока был сам не свой. Марк считал себя сверхчеловеком, но он никогда не был тварью. Только она была согласна с Броком — она не понимала, почему же Марк промолчал про само существование клятвы.