С философией о жизни
Шрифт:
И оправдать нельзя?
Не робот он, а человек,
А в прочем, вот легенды след.
Чингиз Айтматов записал,
И нам её пересказал.
Часть 1. Жоломан
1
Когда-то, в древние века –
Уже потерян след –
На Сарозеки ворвалась
Жуань-жуанцев тьма,
Жестока и слепа….
Обширные кругом луга
Весною травами цвели,
Сверкала по утру роса,
Смотрелась
Поила мака лепестки,
И исчезала – не взыщи.
2
От жара солнца, через час,
Звенело небо,
И мираж маячил впереди….
Как туча страшная он был,
И суховеем чёрным слыл,
Беду найманам разносил.
Жуань-жуанцев племена
Так отражали небеса…
3
Как та роса, исчез и мир
С нашествием врага…
Как саранча, те племена
Сметали всё кругом.
Пленяли женщин и детей
Для рабства – на торги.
И пополняли тем легко
Пустые кошельки…
4
Так бесконечно, по пути,
Разбой творился по степи.
Жуань-жуаны, как шакалы,
Голодной налетали стаей,
Пылали юрты и бои
Лишь к ночи гасли,
Как костры.
Пришельцы лютую войну
С найманами вели
За пастбища колючих трав
Верблюжьих диких стад.
И за ночлег, и родники,
Дары колодцев у горы…
5
И клали головы свои
Найманов войны по степи.
И кровь там орошала пыль,
И пищею была.
Там пировал голодный барс,
Шакал не отставал.
И грифов стая, как всегда,
В компании была.
6
Но жуткою была судьба
Пленённых воинов – мужчин.
Для них жуань-жуаны припасли
Особый ритуал.
В нём, из полдюжины бедняг,
Восстанет лишь один.
Один увидит солнца луч,
И сарозеки, и луну,
Но вот признает ли душа
Ту мать, что воина родила?
7
Манкуртом становился он –
Лишённый знаний – раб.
Да раб ли – он?
Как распознать?
Возможно ли его понять?
С ним рядом жить…
Беду делить,
Поверить и любить?
Охраны ставить ни к чему,
К такому воину-рабу,
И цепи не нужны.
Манкурту – роботу всю жизнь
Желания чужды.
8
Коль знаний нет –
Ты чистый лист.
Хозяин пишет жизнь.
И чувства нет, эмоций нет,
И нет самой души?
Мечтать лишь можно о таком
Рабе послушном и немом…
Лишь кукла он, живая плоть
И более – ничто.
И соплеменники его
Не жаждали спасти.
9
Такой –
Скитался иногда,
Волчонком взгляд его блуждал
И никого не признавал.
Сидел он в стане у костра,
Отравлена его душа.
А в сердце бедном у него
Живёт и мышью гложет
ЛОЖЬ,
Смеясь исподтишка…
Что в голове его творится?
Приказ какой где-то гнездится?
И на кого его рука
Обрушит гнев свой и когда?
10
Но как в те давние века,
Творили биороботов
Из пленников своих
Жуань-жуанов племена?
Вот что легенда говорит.
Не лжёт она, она кричит!
А ты послушай и пойми…
Урок в наш век ты извлеки…
Манкуртов в мире не плоди.
11
Не становись одним из них,
С обманом, ложью не мирись,
Детей своих ты береги.
Свет истины ты им неси…
Люби и предков почитай,
Своё ты в мире место знай.
Ты не один, не сам пришёл,
Тебя отец в сей мир привёл…
И смотрит на тебя с небес
Твой дед и прадед –
Не позорь ты след
Истории семьи,
Своей земли, своей страны…
12
Так вот, легенда говорит,
Однажды, в битве, был пленён
Совсем младой найман.
Он сильным и отважным был,
В бою летал, как ураган,
Искусным воином он слыл
И не щадил врага,
А в храбром сердце у него
Любовь и преданность жила,
Горела юностью, цвела,
Мечты о счастье даря…
13
И имя дал ему отец,
Едва тот появился в свет,
Оно давно припасено в сознании,
В сердце у него.
Мечтал и сына ждал отец,
Вот и родился, наконец,
Так долгожданный удалец: -
Ты ЖОЛОМАН, -
Сказал отец.
–
14
А имя значило его –
"Здоровым будь в пути"…
Чтоб духи немощи
Его повергнуть не смогли.
И где б ни был,
Чтоб никогда не знать ему
БЕДЫ.
Все горести и раны чтоб
Его бы обошли…
В пути рождённым мальчик был,
И сыном был вождя.
И власть, и счастье впереди
Пророчила судьба.
15
Большой у племени найман
Тогда был переход,
Отстать не мыслил даже кот.
Дорогу ли найдёт?
Но вот родился Жоломан,
И каждый в племени том встал,
И прерван был его поход.
Три дня был пир,
И ликовал, и праздновал народ.
Не просто мальчик в мир пришёл,