С мыслями о соблазнении
Шрифт:
прежнее место. – Прости. Ты что-то спросил?
Гарри сел за свое рабочее место.
– Она права?
Себастьян потянул за кресло со своей стороны стола и тоже присел.
– В чем?
– Не прикидывайся. В том, что она сказала насчет пьесы? Она права?
Граф беспокойно поерзал на стуле.
– Конечно же, нет. Она несла чушь.
– В самом деле? А по мне, так ее слова звучали вполне разумно.
– Единственная разумная вещь, сказанная мисс Меррик, заключалась
нахально со стороны новичка, вроде нее, давать мне литературные советы.
– Бог ты мой, - протянул Гарри, - а ведь она задела тебя за живое. Не думал,
что когда-нибудь увижу тебя в ярости из-за какой-то рецензии. Ты ворвался
сюда, насмехался над бедной девочкой…
– Я не насмехался!
– …пренебрежительно отзываясь о ней и ее рецензии, требуя, чтобы я
напечатал опровержение или же альтернативное мнение, а когда обнаружил, что
она слышала каждое твое слово, что ты тогда сделал? Повел себя как
джентльмен? О нет. Боже упаси тебя извиниться. Понимаю, но ведь ты даже не
смог вежливо удалиться. Ты потребовал, чтобы она высказала свои суждения, а
когда она их озвучила, пропустил мимо ушей. Короче говоря, вел себя как осел
с того самого момента, как вошел в эту дверь. И мне очень хотелось бы знать
почему.
Себастьян отвел глаза.
– Я уже говорил тебе, - отозвался он спустя пару мгновений. – Эта рецензия
была очень важна. Мне необходимы деньги от продажи билетов…
– К черту продажу билетов. Знаешь, о чем я думаю?
Себастьян стиснул зубы.
– Сомневаюсь.
– Ты потому бесишься из-за этого отзыва, что все, написанное в нем, правда, и
твоя писательская совесть терзает тебя. В конце концов, ты чувствуешь вину за
то, что твое произведение оказалось столь недостойным твоего таланта.
– Бред! – немедленно отозвался граф, но болезненный спазм в животе опроверг
его возражения.
– Я видел вчера твою пьесу. Сначала вообще не собирался идти, но в
последнюю минуту передумал. После просмотра я с уверенностью могу заявить:
рецензия мисс Меррик точна во всех отношениях, включая утверждение о том,
что написал ты эту пьесу ради денег.
– Разумеется, ради денег! – заорал Себастьян прежде, чем Марлоу успел его
остановить. Он извернулся в кресле и ткнул пальцем через плечо на дверь
позади себя: - И мне не нужно, чтобы эта старая дева с огненной шевелюрой и
змеиным жалом вместо языка указывала на то, что «Девушка с красной
сумочкой» банальна, избита и просто глупа. Я и так это знаю, но уже согласился
начать ее постановку. Теперь у меня нет выбора. – Себастьян выдохнул. – Три
года
Предложил две тысячи фунтов предоплаты и двадцать процентов от выручки. Я
уже годами ничего не писал, Гарри. Я был совершенно разорен и погрязал в
долгах, а посему не мог себе позволить отказаться. – Он мрачно хмыкнул. – Как
там говорил Мольер? Писательство сродни проституции? Так оно и есть.
– Что ж, если это так, как думаешь, сможешь поблудить достаточно долго,
чтобы написать роман и для меня?
Себастьян недоверчиво уставился на издателя.
– Тебя все это забавляет, - обвиняющее заключил он. – Эта женщина разнесла
меня в пух и прах и, вполне вероятно, уничтожила все шансы моей пьесы на
успех, а тебя это веселит.
Гарри не стал отрицать:
– Ты меня в этом винишь? По мне, так ты получил ровно то, чего
заслуживаешь. Качество твоих работ стало ухудшаться с тех пор, как ты
отправился в Италию. Писал ты быстро, но содержание страдало. Каждый
роман, каждый рассказ становился чуть легче, чуть мельче, пока я не перестал
узнавать тот блестящий талант, который впервые опубликовал восемнадцать лет
тому назад. Я пытался тебя предостеречь. Пытался сказать, что стоит
попридержать коней. Отправлял тебе письмо за письмом, но ты не слушал. Не
обращал внимания на мои просьбы внести исправления и не оставлял мне иного
выбора, кроме как публиковать твои работы в первозданном виде, дав критикам
повод не оставить от них камня на камне. Что они и принялись делать с
утомительным постоянством.
– Гарри…
– Продажи твоих последних книг неуклонно падали, - перебил Гарри, не дав
ему закончить.
– Последний роман был обещан мне еще три года назад, роман,
за который тебе уже частично заплачено, но я до сих пор не увидел ни единой
страницы рукописи. Но, несмотря на то что твоя карьера шла ко дну, ты, судя по
всему, весьма приятно проводил время в Венеции. Я слышал обо всех этих
гулянках, женщинах и совместных с Сент-Сайресом эскападах по городу…
Себастьян застыл, опасаясь самого худшего.
– Что он тебе рассказал?
– Можешь отдать парню должное. Он ничего не рассказывал. Но ему и не
нужно было, Себастьян. Об этом писали во всех скандальных газетенках,
включая мою. Я прочитал о твоих подвигах в собственной проклятой газете. И
как я уже говорил, неоднократно писал тебе о своих тревогах, но не получал
ответа. Ты даже не потрудился ответить, когда я телеграфировал тебе о том, что