С мыслями о соблазнении
Шрифт:
еще, пока не получится книга.
– Черт побери, дружище, ты глухой? Нет никакой книги. Я вообще не
собираюсь ее писать. Мне больше нечего сказать.
– Писателю всегда есть, что сказать. Ты просто недостаточно просидел за
пишущей машинкой, чтобы понять, что именно. – Он с задумчивым видом
нахмурился. – А ты никогда не подумывал взять напарника? Работать с другим
автором?
– О нет. – Себастьян покачал головой. – Нет, нет, нет. Я не стану
соавторствовать.
одиночку.
– Тебе и не придется соавторствовать. Послушай меня минутку, - добавил он,
увидев, что Себастьян вновь приготовился возражать. – Знаю я вас, писателей.
Знаю, как вы доходите до такого. Вы садитесь работать, это тяжело, вы
стараетесь, потом бросаете. Пытаетесь снова, это еще тяжелее, и опять бросаете.
С каждым разом становится все труднее сесть в это кресло. Подобно плесени,
уныние потихоньку берет свое, а когда ты это понимаешь, оказывается, прошли
годы, а ты так ничего и не написал.
– Спасибо за повторное описание последних лет моей жизни.
Гарри пропустил его слова мимо ушей.
– Напарник станет вдохновлять тебя не бросать попыток, следить, чтобы ты не
сбегал при первой трудности, и поможет увидеть хорошее в работе, которую
сам ты считаешь никудышной. Ты сделаешь то же самое для него. Вдвоем вы
сможете критиковать друг друга и советоваться, подбрасывать идеи, когда кто-
нибудь из вас зайдет в тупик, и все такое.
Себастьян знал, что многие писатели прибегают к помощи коллег, но сам он
был сделан из другого теста. Для него писательский труд был тяжким,
требующим сил, одиноким восхождением, восхождением, на которое у него
более не осталось сил. В конце концов Гарри придется это принять.
– Мне не нужен напарник. – Себастьян вытащил часы. – Что мне действительно
необходимо, - продолжил он, стараясь, чтобы голос звучал беспечно, хотя сам
он был весьма далек от этого чувства, - это ланч.
Казалось, Гарри его не слышал.
– Это должен быть кто-то, кого ты не сможешь запугать, - произнес он, по всей
видимости, до сих пор увлеченный своей идеей. – Кто не станет сбегать, сломя
голову, подобно испуганной мыши, всякий раз, как ты выйдешь из себя.
Это уже начинало раздражать.
– Я не выхожу из себя! – Насупившись, Себастьян сунул часы обратно в карман
жилета. – Так ты хочешь пообедать со мной или нет?
– Пообедать? – На секунду Гарри непонимающе уставился на него, затем потряс
головой, словно стряхивая оцепенение. – Да, разумеется, - проговорил он,
вставая. – Всенепременно.
Они пообедали в «Савое», и, к огромному облегчению Себастьяна,
Гарри наконец оставил тему литературного творчества. Вместо этого они
обсуждали политику, вероятных победителей грядущих скачек в Аскоте и
волнующие возможности недавнего научного изобретения, именуемого
рентгеновскими лучами, и между тем поглощали превосходные котлеты из
ягненка и яблочный пирог.
Затем Себастьян отбыл, предоставив Гарри оплачивать счет. Пускай он не
написал ни одной книги за четыре года, да и не намерен был делать этого в
будущем, совесть его была спокойна. Издатели, по его мнению, вечно
недоплачивали за книги. И угостить обедом своего впавшего в нищету автора
было меньшим, что они могли сделать.
Примечания:
[1]«Бедекер» – название широко распространённых путеводителей по
различным странам для путешественников и туристов, содержащих обширный
фактический материал (на немецком и других языках). Название получили по
имени немецкого книготорговца и издателя К. Бедекера (К. Baedeker, 1801—59),
первоначально составившего свои путеводители на основе данных, полученных
им в результате путешествий и поездок. В 1827 им было создано в Кобленце
специальное издательство таких путеводителей.
Evelina 02.11.2013 11:36 » Глава 4
Перевод: Evelina
Редактирование: kerryvaya
Глава 4
Если хочешь стать писателем – пиши!
Эпиктет
Дейзи чувствовала, что встреча с лордом Марлоу прошла хорошо. Он ни словом
не обмолвился о ее злобной рецензии на его самого известного автора и
воспринял ее роман «Убывающая луна» с энтузиазмом, который Дейзи сочла в
высшей степени вдохновляющим. Пусть даже встреча с Себастьяном Грантом
оказалась весьма неприятной, Дейзи покинула «Марлоу Паблишинг», полная
самых радужных надежд.
Всю следующую неделю она со всем возможным усердием и самоотдачей
корпела над своими трудами. В надежде, вдруг Марлоу настолько понравится
книга, что он попросит и остальные ее работы, она вытащила все старые
рукописи, выбрала одну и засунула ее в позаимствованный у сестры кожаный
портфель. Затем Дейзи положила оставшиеся рукописи обратно в глубины