С открытым забралом
Шрифт:
И теперь, сидя в штабном вагоне, Куйбышев пытался разгрызть твердый орешек.
Передав командование главными силами прибывшим от Фрунзе командарму Зиновьеву и председателю Реввоенсовета Баранову, он целиком сосредоточился на плане разгрома Джунаид-хана. Очень важно побыстрее отколоть Хиву от Бухары, разбить Джунаида. Это поднимет дух у дехкан внутри самой Бухары. Когда маленькая Хива сбросит ханское иго и объявит себя республикой, конечно же внутри Бухары все сразу придет в движение. Психологический расчет. Уничтожение ханского режима в Хиве нужно считать даже более важной задачей, чем освобождение Красноводска. На сегодня это было главным в национальной политике, которой Куйбышев с каждым днем стал придавать все большее и большее значение. Он был твердо убежден, что революцию принести на штыках в другую страну нельзя: народ страны сам должен созреть до необходимости борьбы за свободу,
Пока Куйбышев во главе Закаспийской группы пробивался к станции Айдин, хивинцы подняли восстание, обратились к правительству Туркестана и Красной Армии за помощью. Вот тогда-то северный и южный отряды Амударьинской группы красных войск перешли в наступление. Шайдаков освободил Нукус.
Куйбышев назначил Шайдакова командующим войсками, действующими в районе Хивы, и отдал приказ перейти границу Хивинского ханства.
Ответственный шаг. Он может повести к выступлению многотысячного войска эмира бухарского — и тогда придется драться сразу на трех направлениях, в полной изоляции от остального Туркестана. Как у них тут любят говорить: если ошибается мудрец, весь мир спотыкается за ним. И все же Куйбышев решился. Иначе нельзя. Разбить Джунаида нужно именно сейчас, пока эмир не готов к большой войне с Красной Армией. Внутри Бухары идет деятельная работа, подтачивающая трон. Сейид Алим-хан сам его подтачивает, обложив дехкан тяжелейшими налогами, общее число которых доходит чуть ли не до сотни. Чиновники эмира — амлякдары — заставляют дехкан продавать жен и дочерей, чтобы бедняки могли уплатить налоги. Пусть эмир тешит себя надеждой, будто он в любое время может отдать бухарское государство англичанам. Дехкане не позволят.
Донесения разведчиков из Бухары подтверждают: эмир вряд ли сейчас отважится выступить открыто на стороне Джунаид-хана. Он напуган последними успехами Красной Армии. Колчак разбит и вместе с Пепеляевым ждет смертного приговора в иркутской тюрьме. Золотой запас России, взятый при задержании Колчака, переведен в кладовые Госбанка. Пятьдесят одна тонна золота! Деникин на краю гибели. Советские войска освободили Харьков, Киев, Новониколаевск, идут по Донбассу. Заключено перемирие между РСФСР и Эстонией. Ллойд Джорж заявил о возможности соглашения с Советской Россией. Нет, открыто поддерживать Джунаида эмир не отважится. Для него Джунаид всего лишь глупец, руками которого ловят змею. Кроме того, эмир недолюбливает Джунаида, который несколько месяцев назад совершил дворцовый переворот, спихнул с трона хана Асфендиара, ближайшего друга и родственника Сейида Алима.
Сотни незримых нитей соединяют Куйбышева с Бухарой, Ферганой, Семиречьем, Хивой. Это его единый фронт. Он связан с тысячами людей, знает их фамилии, имена, помнит черты лица. Мелькумов, лихой кавалерист. Востросаблин (удивительная фамилия для военного человека!), генерал старой армии. Был комендантом крепости Кушка. Со своим малочисленным гарнизоном разгромил большой отряд басмачей, осадивших крепость, спас для войск Советского Туркестана огромные запасы артиллерийских снарядов, гранат, ружейных патронов, много орудий, пулеметов и винтовок. Награжден орденом Красного Знамени. Александр Соколов, молодой, инициативный и храбрый командир, разбивший недавно так называемую «крестьянскую армию» некого Монстрова, заключившего договор с главарем басмачей Ферганы Мадамин-беком. Чех Эрнест Францевич Кужело, бывший пленный ташкентского лагеря. В Фергане создал революционный отряд. Венгры Янош Береш, Бела Мадьяр, Йожеф Секей. Самаркандские большевики Ишанкул Мирджамалов, Дуст Устабаев, Ходжи Сафо Джурабаев, Мирзаходжи Урунходжаев, Прохор Щетинин, кадровый артиллерист, еще до революции перешедший на сторону пролетариата. Комиссар 2-го Туркестанского коммунистического полка Ляпин. Интересный полк. Половину его составляют русские рабочие, около сорока процентов — узбеки и киргизы, и десять процентов — коммунисты из бывших военнопленных австрийцев и венгров. Полк ожесточенно дрался за Кизыл-Арват. Молодой синеглазый командир 3-й Туркестанской дивизии в далеком Семиречье Иван Белов. Организаторы и руководители компартии Бухары Алиев, Абдусамодов, Хусаинов, Якубов, боевой заместитель Шайдакова хивинский коммунист Аташев...
Потом, с годами, удивляешься, что память вместила столько людей. Но сейчас удивления нет, нужно знать каждого из них, ведь вместе с ними сражаешься за Советскую власть, они составная часть революции, ее духовная и физическая сущность. Еще
И все-таки, и все-таки...
Он сидит в штабном купе, обхватив голову руками. Все может быть... Власть вероятности на войне слишком велика. Где Шайдаков? Удалось ли ему прорваться к Хиве? Хива... Древний Хорезм. Серо-зеленые пески Кызылкумов и Каракумов, тугаи и камыши Амударьи, по которой на пароходах и баржах, ломая тонкий лед, продвигаются войска Шайдакова. Необозримые пространства, покрытые щебнем, белые солончаки. Мертвый край. Во время нашествия орд Чингисхана столица Хорезма Гургандж была разрушена и стерта с лица земли. Древняя, очень древняя страна.
На столе листовка: «Для Советской власти нет различия между русскими и мусульманами, она защищает и тех и других от насилий и произвола... Народы Хивы, мы знаем, что для многих из вас Джунаид давно уже стал врагом и насильником. Идя только против него одного и сохраняя добрый мир со всеми, кто не будет его поддерживать словом и оружием, мы надеемся, что будем встречены не как враги, а как друзья и встретим искреннюю и добросердечную поддержку. Смерть разбойнику Джунаиду!
Да здравствует свободная и независимая Хива!»
Выступит бухарский эмир или не выступит? Здесь, на Востоке, говорят: остерегайся врага, будь он с муравья... Джунаид с помощью белоказачьих отрядов, действовавших в районе Чимбая, и с помощью бухарского эмира увеличил свои силы.
В купе вбегает телеграфист:
— Сообщение из штаба Амударьинской группы!
Валериан Владимирович берет листок бумаги: «28 декабря Северный отряд вступил в бой с главными силами Джунаид-хана в районе Ходжейли. Джунаид отброшен. 2 января во взаимодействии с повстанческим отрядом из рода маширыков и чайдоров, сломив сопротивление белоказаков и банд Джунаид-хана, освободили древнюю столицу Хорезма Куня-Ургенч... Банды Джунаида бежали, оставив Новоургенч...»
Он поднимается во весь свой богатырский рост, выходит из вагона. Зимний ветер сечет лицо. Но Куйбышев ничего не замечает. Он без фуражки, в одном френче.
Поднимается на вершину бархана и долго стоит там радостно-счастливый, взволнованный. Он знает, убежден: теперь Шайдакова не остановит никакая сила. Даже если бухарский эмир вздумает ввязаться в драку, Шайдаков войдет в Хиву. Джунаид обречен...
Да и бухарский эмир обречен. Весь этот жестокий, бесчеловечный строй с его ханами, баями, манапами, беками обречен, как бы ни сопротивлялся. Это только так кажется, будто историю можно повернуть вспять. У истории своя неумолимая тенденция: уничтожение дармоедов и возвеличение труда. Кто сорвал розу свободы, тот не обронит ее лепестков — так говорят здесь, на Востоке.
Национальный вопрос... Закаспийская, Самаркандская, Семиреченская, Сырдарьинская, Ферганская области. Каждая со своими особенностями, со своим укладом. Сквозь немыслимые расстояния Куйбышев словно бы слышит голос Ильича:
— Для всей Азии и для всех колоний мира, для тысяч миллионов людей будет иметь практическое значение отношение Советской рабоче-крестьянской республики к слабым, доныне угнетавшимся народам... Я очень прошу вас обратить на этот вопрос сугубое внимание — приложить все усилия к тому, чтобы на примере, делом, установить товарищеские отношения к народам Туркестана, доказать им делами искренность нашего желания искоренить все следы империализма великорусского для борьбы беззаветной с империализмом всемирным и с британским во главе его...