Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Шрифт:

— В отпуске. А это что же такое — отпуск?

— А как же — положено.

— Ах, вон оно как. Положено, стало быть. А мы, знать, при другом режиме живем. Нам не положено.

Самонько смущенно молчал.

Дед Капля и тут пошел на выручку.

— Ну-ну, сейчас, знать, нельзя. Работа у нас с вами разная. Вот будет поболе машин, тогда… Не желаешь, значит, в родном селе оставаться? Плохо. А то оставайся, передам тебе свою орудию, — хозяин показал на стену, где висело его старенькое ружье, — а сам на покой. Опыт у тебя есть. Важный объект в Москве охраняешь. А мой объект наиважнейший. Хлеб! Что могет быть важнее хлеба?! Хлеб — имя существительное!.. Потому как все мы существуем, поскольку едим хлеб насущный… Хлеб — имя существительное, а весь остальной продукт — прилагательное, —

повторил Капля с хрипотцой в голосе, а ликующие глазки его сияли победоносно».

На первый взгляд Капля — всего-навсего чудаковатый старик. На самом деле — это умный, мудрый и хитрый крестьянин. В нем умело сочетаются простота и строгость, твердость жизненных убеждений и добрая отзывчивость, конкретность суждений и широта мышления. И все это, повторяем, внешне прикрыто кажущейся наивностью и детской усмешкой.

Неутомимый труженик, острослов и весельчак, Капля везде успевает, всему дает свою оценку. Его меткие характеристики полны народного юмора или иронии: почтальона Зулина он называет «почтмейстером», незадачливого бывшего председателя Василия Куприяновича — «премьер-министром», упрямого частника Ваньку Соловья — единственного не вступившего в колхоз — «музейным экспонатом»… Умудренный жизненным опытом, Капля считает себя вправе давать наказ и народному депутату Акимушке, и новому председателю. Именно Капля с присущей ему страстью к афоризмам высказывает главную идею повести — «Хлеб — имя существительное». Образ большой эмоциональной силы, дед Капля может по праву занять место рядом с шолоховским Щукарем. Во всяком случае, здесь не обошлось без влияния шолоховского героя.

С лирической поэтичностью написаны в повести женские образы. О Журавушке — гордой красивой славянке — хочется читать некрасовские строки «Есть женщины в русских селеньях…». А введенная в повесть новелла об Орише Штопалихе — явная перекличка с некрасовской поэмой «Орина — мать солдатская». Ориша Штопалиха — мать-героиня, потеряла на фронте девять сыновей, но не сломилась, не замкнулась в своем материнском горе.

Для всех них хлеб — основа бытия. Через всю повесть — через судьбы ее героев — проходит главная ее тема: человек — земля — хлеб! С большим гражданским пафосом М. Алексеев в повести «Хлеб — имя существительное» сказал главное о колхозе: коллективному хозяйству нужен коллективный хозяин, а не такие горе-руководители, как все бывшие председатели колхоза в Выселках, которые выстроили на колхозные деньги в стороне от села свою отдельную улицу — «председателевку». Так окрестил ее народ.

Во всяком случае, перед нами во всем многообразии встает реальная жизнь советской деревни со всеми её сложностями, трудностями и пережитками. Мы видим её как на ладони, будто поднявшись на господствующую над селом вершину, с которой удобно обозревать всю округу. Читая повесть, мы видим, чувствуем, ощущаем живые, незабываемые и неповторимые алексеевские образы. Разве можно, например, с кем-либо другим спутать Каплю, Самонько, Журавушку или еще кого. В их суждениях много наблюдательности, житейской мудрости, верных и точных советов, рекомендаций. Прислушайся

(кому это следует), выполни эти советы, и наше сельское хозяйство наверняка станет намного лучше, земля — плодороднее, закрома — богаче.

Особенности повести, ее смысл и идейную направленность, а также населяющий ее мир героев очень метко охарактеризовал сам автор в своем кратком вступлении к книге:

«В каждом — малом, большом ли — селении есть некий «набор» лиц, без которых трудно, а может, даже и вовсе невозможно представить себе само существование селения. Без них оно утратило бы свою физиономию, свой характер, больше того — свою душу. Уход из жизни села или деревни одного такого лица непременным образом должен быть восполнен другой столь же колоритной фигурой. Лишь в этом случае сохранится прежняя гармония. Иначе селение поскучнеет, увянет, слиняют его краски. Словом, все почувствуют тотчас же, что, хоть все как будто остается на месте, чего-то очень важного, очень существенного не хватает.

Мне захотелось рассказать о таких людях одного села и уже в самом начале предупредить читателя, что никакой повести в обычном ее смысле у меня не будет, ибо настоящая повесть

предполагает непременный сюжет и сквозное действие, по крайней мере, основных ее героев. Ни того, ни другого в этой книге не будет. Не будет и главного персонажа, как полагалось бы в традиционной повести. Все мои герои в порядке живой, что ли, очереди побывают в роли главного и второстепенного».

В повестях «Хлеб — имя существительное», «Карюха» и особенно в романе «Вишневый омут» автор проявляет блестящие знания происходящих в деревне больших социальных изменений. Писатель снова с необыкновенной силой открывает большие возможности своего мастерства, тонкость художнических приемов и подкупающую преданность правде. В них люди из самой гущи народа, яркие, талантливые натуры созидателей. Книги эти нашли многомиллионный отклик в сердцах тех, ради кого пришел и нашу литературу большой художник, человек чистой души и настоящей, неподдельной доброты — русский писатель Михаил Алексеев.

Об этих произведениях, горячо полюбившихся читателям, можно было бы писать очень много: эти книги ждут больших и глубоких исследований. Мы же коснулись их в той связи, что автор за последнее время, как многим показалось, явно изменил военной теме, теме ратного подвига советского человека. К тому же в печати появилась первая часть его новой гражданской книги — «Повесть о моих друзьях-непоседах». Это книга о писателях и поэтах, с которыми автор часто встречался, много разъезжал по стране и путешествовал за ее рубежами.

Повторяем, военные читатели не на шутку забеспокоились: уж не навсегда ли покинул Михаил Алексеев военную тему, в которой он так много преуспел и с которой действительно связано все его творчество. Не изменил ли он своему любимому делу, не забыл ли своего военного героя?

— Нет, не забыл, не изменил, люблю по-прежнему, — без раздумий отвечает Михаил Николаевич. — После каждого боя бывает передышка. Потребовалась она и мне. Так появились роман «Вишневый омут», повесть «Хлеб — имя существительное»… Потом я приступлю к давно задуманному роману о битве под Сталинградом, то есть «вернусь на круги своя», займу свое место в боевом строю военных авторов. К тому же, если приглядеться к моим книгам повнимательней, — как бы рассуждая сам с собою, поясняет Михаил Николаевич, — то тут никакой неожиданности нет. Дело в том, что и в военных-то моих книгах главными героями, как правило, являются все те же землепашцы, по случаю войны облаченные в защитного цвета форму. Короче говоря, думается, рано еще исключать меня из списка писателей военных. Я уже сказал о том, что много лет думал и собирал материал о Сталинградской битве. Сейчас приспела пора вплотную заняться этим давним замыслом. Может быть, это и будет моя главная книга? Ведь каждый из нас видит ее где-то впереди. Кто знает?.. Как говорится, поживем — увидим.

Книги Михаила Алексеева отличаются глубиной авторского проникновения в жизнь, общественной значимостью событий, четкостью и определенностью авторской позиции. Он умеет в повседневной, обыденной жизни, в рядовом событии, в простом и, казалось бы, мало примечательном факте увидеть значительное и характерное, художественно типизировать и поэтизировать.

* * *

За последние годы Михаил Николаевич Алексеев создал еще несколько интересных, самобытных, как всегда, оригинальных по мысли и литературной форме книг. Это прежде всего неповторимая «Карюха» — произведение небольшое по объему, но богатое по содержанию, покоряющее своей лиричностью, стилем и языком. Повесть полна новизны, свежих красок, неподражаемых юношеских ощущений и восприятий окружающего мира.

В начале 1970 года Михаил Алексеев опубликовал новую повесть «Ивушка неплакучая». Она, как и «Вишневый омут», «Хлеб — имя существительное» и «Карюха», посвящена жизни советской деревни, ее людям, заботам и проблемам. В ней также рассказывается о характерах ярких и самобытных, каких немало встречал автор на родной саратовской земле, с которой не порывает связь и по сей день. На этот раз он отдал предпочтение женщинам, которые в грозный час боевого испытания взвалили на свои плечи всю тяжесть суровых военных лет и вместе с мужским населением, поголовно ушедшим на фронт, мужественно ковали победу над врагом.

Поделиться:
Популярные книги

Возвращение

Штиль Жанна
4. Леди из будущего
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
8.65
рейтинг книги
Возвращение

Начальник милиции. Книга 4

Дамиров Рафаэль
4. Начальник милиции
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Начальник милиции. Книга 4

Пышка и Герцог

Ордина Ирина
Фантастика:
юмористическое фэнтези
историческое фэнтези
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Пышка и Герцог

Ваше Сиятельство 8

Моури Эрли
8. Ваше Сиятельство
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 8

Отверженный IX: Большой проигрыш

Опсокополос Алексис
9. Отверженный
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Отверженный IX: Большой проигрыш

В зоне особого внимания

Иванов Дмитрий
12. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
В зоне особого внимания

Мастер 8

Чащин Валерий
8. Мастер
Фантастика:
попаданцы
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Мастер 8

Хозяйка старой пасеки

Шнейдер Наталья
Фантастика:
попаданцы
фэнтези
7.50
рейтинг книги
Хозяйка старой пасеки

Ваше Сиятельство 11

Моури Эрли
11. Ваше Сиятельство
Фантастика:
технофэнтези
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 11

Эволюционер из трущоб. Том 4

Панарин Антон
4. Эволюционер из трущоб
Фантастика:
попаданцы
аниме
фэнтези
фантастика: прочее
5.00
рейтинг книги
Эволюционер из трущоб. Том 4

Измена. Верни мне мою жизнь

Томченко Анна
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Измена. Верни мне мою жизнь

Газлайтер. Том 3

Володин Григорий
3. История Телепата
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 3

Боец с планеты Земля

Тимофеев Владимир
1. Потерявшийся
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
5.00
рейтинг книги
Боец с планеты Земля

Магия чистых душ 3

Шах Ольга
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Магия чистых душ 3