С первого взгляда
Шрифт:
— Пока, дядь Алтем… — шепчет Майя. Делает попытку обнять своего «няня», но я подхватываю кнопку на руки и, как ненормальная, мчу к лифтам. Слышу, с каким оглушительным грохотом захлопывается за нами дверь, и только после этого выдыхаю.
В очередной раз я сделала этот дурацкий «последний шаг». И в очередной раз меня пнули, как футбольный мяч.
Глава 13. Стельмах
Это будет адская ночь.
Таким разбитым я не ощущал себя очень давно. С момента возвращения в город я вообще перестал понимать, что творится в голове и, мать его, в сердце.
После
Снова повел себя с Лией, как мудак. Не знаю, что после моего срыва она подумала, но надеюсь, что оттолкнул ее надолго и отбил всякое желание навсегда. Сам перегорю. Хер знает, как, но должен. Она молодая и красивая девчонка, найдет себе нормального, хорошего парня. Который не будет таким скотом, примет мышку и на руках ее носить будет. Для нее я просто взрослый дядя. Больше чем уверен, она запуталась и сама не понимает, чего хочет. Я ей не пара. Я ей никто и таким и должен оставаться. Как бы мне ни было херово и как бы ни ломало, пальцем ее больше не трону. Не имею права сломать девчонке жизнь.
Уговариваю себя, но ее образ так и стоит перед глазами. Горячая. Растрепанная и растерянная, с припухшими от поцелуя губами и сбившимся дыханием. Этот «срыв», как на повторе крутится в голове, заставляя тихо сходить с ума и сгорать миллиметр за миллиметром. Меня просто разрывает изнутри. То, что произошло сегодня… С уверенностью могу сказать: так быть не должно. Я бы смог остановить себя. Удержать. Если бы она не сделала этот шаг. Если бы я видел полное безразличие. Проблема в том, что и ее ко мне тянет. Этот сраный магнетизм вышибает скоп искр каждый раз, стоит нам только остаться наедине. И это нервирует жутко. Выбивает из колеи, превращая меня из уравновешенного мужика в ревнивого, думающего членом пацана.
Сука! Почему именно она?! Что за насмешка судьбы?! Мне хватило одной встречи пять лет назад, чтобы еще почти год планомерно разрушать себя мыслями и воспоминаниями. Перегорел. Затолкал совесть и тягу к ней в самую даль своего сознания. И вот она появляется снова.
Она дочь Серганова. Гораздо, мать его, младше меня. Девчонка, которой нужны отношения, а я такой роскоши предложить не готов. И по хер, что каждый раз, когда она рядом, руки сами тянуться к ней. Что от взгляда голубых глаз замирает все внутри. Это физиология. Глупая и жестокая физиология. Мне нужна она в моей постели. Но я не уверен, что в жизни. В моей жизни никому нет места. Так уж сложилось, что все дорогие мне люди оказывались абсолютным дерьмом. Кидали, оставляли одного, раз за разом раня в сердце. Больше я такого не вынесу. Стоит только пустить кого-то в свою жизнь, я больше чем уверен — пожалею. Самый больной удар, как правило, наносят самые близкие люди.
Руки чешутся, подталкивая крушить все вокруг. Желание, не получившее выхода, трансформируется в охеренную неудовлетворенность.
Не представляю, как я завтра переживу этот прием. Но после намерен избегать любых контактов с дочерью Серганова.
Будь я помоложе, наверное, ввязался бы в какую-нибудь драку. Или учинил разборки, чтобы выбить всю дурь из головы. Но это не в моем стиле. Не
Сидеть дома совершенно нет мочи. Перевернутая к чертям спальня и валяющиеся на полу игрушки мышки еще больше выводят из себя, напоминая о том, кто не так давно был здесь.
Вызываю такси и уже через двадцать минут захожу в ночной клуб. Планирую уйти в полнейший отруб до утра, о чем и сообщаю знакомому бармену, предупреждая, что можно мое пьяное тело затолкать в такси или, в крайнем случае, в кабинет владельца клуба. Желание нажраться и забыться так велико, что первые три рюмки водки я даже не замечаю, они оказываются сначала у меня в руке, а потом внутри. Лью, лью, лью, а мозги так и кипят, «голод» не уходит. Я не пьянею.
— Привет, не помешаю?
Чувствую, как на плечо ложится чья-то рука. Поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с симпатичной девушкой, абсолютно вульгарно одетой. Пробегаю по фигурке — мой типаж. Полная противоположность дочери Серганова. Но когда замечаю цвет волос, хмыкаю и качаю головой. Твою мать! Опять блондинка. Одну оттолкнул, сейчас только второй на мою, к сожалению, трезвую голову не хватало!
— Если скажу, что помешаешь, тебя это остановит?
Опрокидываю рюмку, морщась от горечи во рту. Незнакомка игнорирует мое колкое замечание и садится рядом.
— Не могу смотреть, как ты мучаешься один, красавчик…
Между нами завязывается странный и вроде как непринуждённый треп. Ну как между нами? Говорит в основном блонди, а я молча закидываю в себя рюмку за рюмкой и только изредка киваю. Брожу взглядом по клубу, где мелькают с десятки знакомых лиц и тихо «варюсь в своем котле». Ненависть к себе растет все больше с каждой рюмкой.
Когда внутренняя злость немного отступает, в голову пробирается легкость. Наверное, я вылакал целую бутылку, прежде чем мозг отключается. Перестает думать и анализировать. Остается только желание тела, которое я намерен удовлетворить. Знакомая блондиночка мне в этом поможет.
Вызываю такси, и мы едем в отель.
Заходим в снятый мною люкс, и я даже не включаю свет. Нам не нужны прелюдии. Мне так точно, а она, думаю, осознает, с кем, куда и для чего приехала.
— Несчастная любовь, да? — подплывает ко мне девушка, протягивая руки к ширинке брюк, и расстегивает молнию. Не ошибся в ней.
— Тебе не все ли равно?
Не знаю, зачем ей это нужно, да и по хер. Стягиваю пальто и избавляюсь от одежды, припечатываю незнакомку к себе, впиваясь жадным поцелуем в губы. Не такие. Хочется орать и рычать, потому что вкус не тот. Запах не тот. Но мне надо. Иначе я, сука, взорвусь! Но Лию не имею права и пальцем тронуть.
Это пустая интрижка на ночь. Чисто секс. Физика. Потребность. Да, можно называть как угодно, но на самом деле это жуткое желание «вытрахать» засевший в голове образ.
Домой я возвращаюсь в разбитом состоянии и едва передвигая ноги, уже под утро. Валюсь на широченную кровать, в ворох мягких игрушек мышки, и наконец-то отключаюсь.
Глава 14. Алия
Утро встречает головной болью и мешками под глазами. «А чего, собственно, ты ожидала? — скептически говорит мое выражение лица в зеркале. Тихо прореветь до трех утра, с остервенением стирая мокрые дорожки от слез обиды. Хотела Стельмаха? Получи и распишись. Вот так о тебя одним предложением вытерли ноги и указали свое место.