С/С том 26. В этом нет сомнения. Шантаж и флакон духов. Скупщик краденого.
Шрифт:
Чендлер наклонился к ней и потрепал ее по руке.
— Послушай, дорогая, мне нужно минутку спокойно поговорить со Стивом, так почему бы вам, девочкам, не посидеть где-нибудь, а нас оставить тут?
Она пожала элегантными плечами и повернулась к Джин.
— Что поделаешь, мы здесь больше не нужны, пойдем.
Как только за ними закрылась дверь, Чендлер отодвинул свой стул и встал.
— Пошли ко мне в кабинет. Я хотел бы посмотреть на этого Хэммонда.
Мне удалось сбежать лишь в первом часу. К тому времени Джин отправилась домой, а Лоис в постель.
Чендлер восхищался статьей о Хэммонде. Потом опять рассказал мне о президенте,
— Нельзя выпускать из рук этих проходимцев. — Он ухмыльнулся, как мальчишка. — Принимайтесь за них и задайте им жару. Ладно, главное, что у вас все хорошо и Уолли поправляется. Он прекрасный репортер. Как только ему станет получше, пошлю его с Ширли в Палм Бич, пусть погреется на солнышке. А вы справитесь без него, не нужен кто-нибудь в помощь до его возвращения?
— Нет, достаточно Берри, и у нас в запасе ряд хороших материалов, которыми мы можем пока воспользоваться.
Провожая меня к дверям, он обронил:
— Должен сказать, вы отлично справляетесь. Жаль, что не могла прийти Линда, мне нравится эта девочка.
Одну секунду меня подмывало сказать ему о крушении нашего брака, но я тут же передумал. Незачем торопиться.
Я сел в машину, поехал в отель «Эмпириал» и из кабины телефона-автомата в холле позвонил Джин. Пришлось подождать, прежде чем она взяла трубку.
— Можно мне на минутку заехать к вам? — спросил я. — У меня есть новости.
— Извините, но я уже в постели. После двух часов общения с этой мадам, я совершенно разбита. Придется отложить разговор до утра.
— Но ведь в редакции у нас за целый день нет ни минуты покоя. Тогда, может быть, вы согласитесь пойти со мной поужинать завтра вечером? Тогда бы я все и рассказал.
— Завтра не могу. Я уже договорилась о встрече.
— Но это важно, Джин. Нельзя ли отложить?
— Нет.
Ее отрывистый ответ убедил меня в тщетности дальнейших уговоров. Я забеспокоился.
— Джин… я, собственно, ничего о вас не знаю. Можно задать вопрос? У вас кто-нибудь есть?
Наступило длительное молчание, наконец она ответила.
— Да… есть.
Ее ответ застал меня врасплох и глубоко, горько разочаровал. Я вдруг понял, что люблю Джин.
— Правда? — спросил я сдавленным голосом.
— Мне нужно выспаться. — Она говорила все так же резко, так что продолжать не имело смысла. — Спокойной ночи. — Она положила трубку.
Я медленно возвратился к машине. Никогда в жизни я не чувствовал себя таким одиноким.
Я знал ее восемнадцать месяцев и все это время фактически не замечал, подмечая лишь профессиональные качества и энергию. Потом, неожиданно, начал видеть в ней женщину — словно в темную комнату вдруг впустили свет. Все же я мог бы догадаться, что у такой женщины, наверняка, есть приятель. И вот теперь я знал наверняка, но это не принесло мне радости.
Приехав домой, я загнал машину в гараж. Когда я отпирал дверь дома, сзади послышалось:
— Мэйсон…
Я быстро обернулся.
В темноте стоял сержант Бреннер.
— Погасите свет, — попросил он, — Я не хочу, чтобы меня здесь видели.
Мы сидели в гостиной друг против друга. Рассмотрев Бреннера хорошенько, я испугался. Он уже не был тем жестким, самоуверенным копом, которого я
Это был совершенно другой человек, человек на грани отчаяния. Лицо его побледнело и осунулось, со щек исчезли жесткие складки, казалось, он вдруг съежился, как бы завял.
— Слушайте, Мэнсон, нам нужно поговорить начистоту, — Его большие руки сжались в кулаки. — Вы взяли ту пленку и снимки? Только говорите правду.
— Нет.
Он обмяк в кресле.
— Голдстейн уже знает, что Горди был шантажистом, и знает, что эти пленки кто-то забрал.
— Если вы тоже влипли, как и я, нам лучше бросить игру в прятки, — сказал я.
Он посмотрел на меня.
— Ладно… тогда выкладывайте все и забудьте, что я коп. Только начистоту.
— Мне кажется, мы могли бы помочь друг другу. Моя жена украла в универмаге дорогие духи. Ее засняла скрытая камера. Горди явился ко мне и потребовал за этот кусочек пленки двадцать тысяч. Он сказал, что я у него не один и что другие мужья оказались в таком же положении. Я согласился уплатить, но у меня не хватало денег. В конце концов, я пошел к нему с тремя тысячами. Я нашел его мертвым. Когда я собирался обыскать дом и попробовать найти пленку и снимки, там появилась какая-то женщина. Мне удалось сбежать, пока она вызывала полицию. Я не убивал его, но уверен, что его застрелили из моего пистолета, на который я получил разрешение. Уходя, я оставил его здесь, на диване. По-моему, его кто-то взял, застрелил Горди, а потом положил обратно. От пистолета я уже отделался. — Я посмотрел на него в упор. — Это все, Бреннер. Теперь ваша очередь.
— У меня почти та же история. — Он безнадежно махнул рукой, — Зачем они это делают? Положим, зарабатываю я не так уж много, не все можем себе позволить, но я думал, что она довольна. Ее тоже засняла кинокамера, одну из первых. Этот гад хотел три куска, а где мне было взять такие деньги! Так мы договорились, что он будет продавать мне пленку по частям, за взносы в тридцать долларов в неделю.
Хотя я недолюбливал его, в ту минуту мне было жаль его.
— Если пленку найдут, мне крышка, — сказал он. — Голдстейн меня выгонит. — Он утер рукой пот со лба. — Когда я приехал в его нору и нашел ту гильзу, то сразу понял, чья она, и решил, что вы убили этого типа и забрали пленку и фотографии. Потому я и отдал вам гильзу, я не хотел, чтобы ее увидел Голдстейн, а то он бы моментально вас накрыл бы, я думал, будет лучше, если он ни до чего не докопается. Глупость, конечно. Голдстейн все равно узнал про камеры и обшарил весь магазин, ища пленки, но ничего не нашел. Жилье Горди он тоже перевернул вверх дном и опять ничего не нашел. Голдстейн не дурак, понял, что тут пахнет шантажом, и теперь проверяет всех, кто покупал в этом универмаге.
— Все равно он ничего не узнает, пока не найдет пленку, — возразил я.
— Так-то оно так, да ведь он вроде бульдога, если во что вцепится, так уже не выпустит.
— Подождите, Бреннер, давайте подумаем. — Я был рад возможности высказать свои мысли вслух перед человеком, которому можно было довериться. — Пленка и фотографии, должно быть, лежат себе спокойно где-нибудь в арендованном ящике сейфа в банке или у кого-то, кому Горди доверял и отдал их на сохранение. Еще их мог забрать убийца. Если они хранятся в сейфе, Голдстейн рано или поздно их найдет. Если же их забрал убийца, он скорее всего уничтожил их. — Я помолчал секунду. — Но вот если они у доверенного человека Горди, совсем не исключено, что он снова начнет нас всех шантажировать. Не правда ли?