С/С том 26. В этом нет сомнения. Шантаж и флакон духов. Скупщик краденого.
Шрифт:
— Наверно, она вам понадобится, — сказал я.
— Нет, оставьте себе на память. — Помолчав, он продолжал: — Я вовсе не жалею, что Горди загнулся. — Его жесткий рот скривился в невеселой усмешке. — Если вы сами еще не додумались, так избавьтесь поскорее от этого пистолета и заявите, что его у вас украли. Пристрелив этого подонка, вы многим оказали услугу.
— Почему вы решили, что сделал это именно я?
— Гильза. Это новая серия, и первую коробку купили вы. Мне, знаете ли, полагается замечать
— Но это еще не значит, что я его убил.
— Попробуйте рассказать это судье! — Он направился к двери, но на полпути остановился. — Держите ухо востро, делом занялся лейтенант Голдстейн. Сейчас он там и строит из себя умника. Он может до вас докопаться. Я случайно оказался поблизости, когда позвонила та женщина, вот и явился на место первым. Лейтенанту про меня ни за что не пронюхать.
— Я не убивал Горди.
— Если сумеете доказать это Голдстейну — значит, не убивали.
Он снова двинулся к выходу.
— Сержант… — окликнул я.
Он обернулся и остановился.
— Минуту назад вы сказали одну вещь… Цитирую. «Пристрелив этого подонка, вы многим оказали услугу…» Вам тоже?
— Только не особенно умничайте, Мэнсон, как бы не вышло это вам боком!
Он ушел.
Я сидел, уставясь на гильзу. Лишь услышав звук отъезжающей машины сержанта, я сунул ее в карман.
Мне вспомнилось, как Веббер рассказывал о необыкновенной привязанности Бреннера к жене. Что, если она тоже воровала в этом универмаге и Горди шантажировал его?
Я подумал о лейтенанте Эйбе Голдстейне. Это был честолюбивый, ловкий малый. Если он найдет пленку шантажиста, дело обернется для меня очень плохо, но в том же положении окажутся Криден, Латимер, а возможно, и Бреннер.
Я позвонил Джин, так как мне хотелось услышать ее голос. Никто не подходил к телефону. Я спустился в котельную, кинул гильзу в растопленную печь и, вернувшись в комнату, снова попробовал позвонить Джин. Никто не отвечал. Я курил, думал и волновался. Через полчаса я позвонил опять.
— Слушаю.
Ее голос подействовал на меня, как бодрящая инъекция.
— Я напрасно пытался дозвониться к вам, Джин, мне…
— Не сейчас, завтра, в редакции. — Ее голос звучал напряженно. — Все в порядке, вы знаете, о чем я говорю. Я только что вернулась… Все в порядке. — Она положила трубку.
Я перевел дыхание. Она освободилась от пистолета!
Я смотрел в пустоту и думал.
Меня ожидала еще одна тревожная и одинокая ночь.
Я допивал кофе, когда увидел проезжавшего на велосипеде мальчика, который доставлял нам газеты. Он засунул в почтовый ящик наш номер газеты «Калифорния таймс». Я сходил за газетой и быстро нашел там заметку об убийстве Горди. Ее запихнули куда-то на третью полосу.
В заметке лишь кратко сообщалось, что управляющий универмагом
С первого взгляда было ясно, что это убийство не особенно заинтересовало «Калифорнию таймс».
Фреда Хейвс? Близкая знакомая? Насколько близкая? Знала ли она, что Горди шантажист?
Я взглянул на часы. Четверть девятого. Пора идти в полицию и заявлять о краже пистолета. Некоторое время я повторял про себя слова, которые скажу им, потом запер дом, вывел машину из гаража и поехал в город. По дороге я остановился купить сигарет. Обычно я покупал их в газетном киоске в холле отеля «Эмпириал», потому что там нетрудно найти место для стоянки. Я всегда ставил машину перед входом и заходил в холл купить сигарет, не боясь штрафа за неправильную стоянку.
Пухлая, добродушная продавщица из киоска достала две пачки сигарет, едва увидев меня.
— Доброе утро, мистер Мэнсон, — сказала она. — Хорошенькие, я вижу, дела у вас там творятся!
— Вы правы. — Я заплатил за сигареты. — Такое время, одни жестокости на свете.
— Да, да, верно. — Она покачала головой. — Вы напишете об этом убийстве в своем журнале?
— Не думаю. Пока здесь мало интересного.
— Ну, в вечерней газете наверняка расскажут больше. Знаете, мне кажется, убийство будет интересным и волнующим.
Минуту-другую я обсуждал с ней происшествие, потом торопливо попрощался.
— Надо же, меня ждет уйма работы, а я тут уже болтаю добрых десять минут.
— Точно! — Она рассмеялась. — Тогда до свидания, мистер Мэнсон.
Я поехал в редакцию.
Джо Смолл, ночной вахтер, собирался уходить, закончив дежурство. Увидев меня, он подошел.
— Доброе утро, мистер Мэнсон. Я слышал, у вас стряслось страшное дело.
— Да, теперь только такое и случается, сами знаете.
— Верно, верно, так оно и есть.
Он зевнул.
— Сегодня вечером опять придете работать, мистер Мэнсон?
— Вероятно, да.
— Значит, еще увидимся, — сказал он и ушел.
Я смотрел ему вслед, пока он не скрылся из виду. Потом задним ходом выехал со стоянки и отправился в полицейское управление.
Дежурил сержант Джек Фрэнклин. Он поигрывал каким-то желтым формуляром и явно скучал. Это был коренастый парень среднего возраста. Когда-то, еще до повышения, он служил в автоинспекции и попытался привлечь меня по ложному обвинению в нарушении правил. Состряпал он его неуклюже, обвинение пришлось взять назад, и он получил выговор. Приязни ко мне он не испытывал.