С вечера до полудня
Шрифт:
Так что же делать? Она могла бы, конечно, попытаться расспросить Стингера про Лилиан. Но он не станет откровенничать. Да плюс его связь с мафией. А ведь дело-то касается пяти миллионов, такой суммой шутить не станут. Нет, это слишком опасно — Лейси непременно убьют. Чтобы подтвердить свои подозрения, оставалось только одно — разговорить Кристину. Весь вопрос — как?
За стеклянной дверью кафе замаячил Гордон. Высмотрев Габриелу, он вошел и направился к ее столику. Все женщины провожали его взглядами. Настроение
Он уселся в «шевроле» рядом с ней.
— Итак, Белоснежка, Берроуз только что мне звонил. Я сказал ему, что прежде, чем решить, кого мы все-таки наймем для нашей сделки, мы хотим встретиться с женами — и его, и Паркинсона.
— А он не удивился, что ты знаешь о его жене? Ведь в досье про нее ни слова.
— Еще как удивился.
— Ну и как же ты это объяснил?
— А я не объяснял. Просто отчитал его как следует за то, что он умолчал о ней в досье. — Гордон злорадно ухмыльнулся. — Когда сомневаешься, нападай первым.
— Доморощенная философия твоей матушки?
— Именно. — Он бросил взгляд на часы. — Паркинсон не женат. Зато через пятнадцать минут я встречаюсь в кафе с Кристиной. Мне бы хотелось, чтобы, пока я с ней разговариваю, ты побыла с Коултом.
— Я останусь здесь. — Она поглядела мимо плеча Гордона сквозь стекло машины на дом Лоренса. Вдоль изгороди по своему привычному маршруту сновал Киллер.
— Габи, сделай одолжение, не упрямься. Лоренс никуда не денется. Ты же знаешь, он выходит только в магазинчик на углу за пивом и картошкой.
— Я остаюсь, Гор. — Она положила руки на руль.
— Черт побери, но мне нужно знать, что ты в безопасности.
Она с улыбкой посмотрела ему в глаза и погладила по подбородку. Конечно, Гордон беспокоится за нее, а он ведь совсем не привык за кого-нибудь беспокоиться. Да и она тоже тревожилась — она вовсе не забыла, что кто-то хочет ее смерти. Но вдруг Лоренс куда-нибудь отлучится? Необходимо знать куда. Он — их единственная связь с Лейси.
— Ты ведь долго провозишься, а я не хочу терять времени.
Гордон сощурился.
— Ну хорошо. Но завтра же утром ты установишь в своей распроклятой машине телефон. Попробуй только возразить — и я заклею тебе рот пластырем.
— Если уж тебе взбрело в голову тратить деньги на радиотелефон для моей машины — пожалуйста, — соизволила согласиться Габриела.
— Будь осторожна.
— Конечно, Гор.
Она смотрела, как он садится в свой «порше», бормоча на ходу что-то несвязное о женщинах, испытывающих мужское терпение.
Улыбаясь, она откинулась на спинку сиденья и, за неимением других развлечений, принялась наблюдать, как Киллер обнюхивает шины автомобиля Лоренса.
Чуть ниже по улице какой-то человек стриг лужайку возле дома. Легкий ветерок доносил запах свежескошенной
В двадцать минут первого бурчание в ее животе перешло в неумолчный рокот. Габриела кое-как ухитрилась вытащить из сумочки очередной шоколадный батончик.
Внезапно в руках началось покалывание, потом жжение. Задохнувшись от неожиданности, она выронила шоколадку на колени и стала растирать кисти рук. Она страшно испугалась, но тут до нее дошло: покалывание, жжение — признаки восстановления кровообращения. Кто-то развязал Лейси руки и дал ей какие-то таблетки.
Перед мысленным взором Габриелы пронеслись ужасные видения гибели Тельмы. Поспешно заведя мотор, она вихрем помчалась к полицейскому управлению. Надо скорее поговорить с Шелтоном!
В полночь она с трудом подогнала «шевроле» в переулок за домом Лоренса и, остановившись возле «порше» Гордона, выключила мотор. Голова кружилась. В ноге пульсировала тупая неотвязная боль. Тошнило. По спине катился холодный пот.
Гордон в мгновение ока подлетел к окну ее машины, бледный как сама смерть.
— Где тебя черти носили? Я тут чуть с ума не сошел… Габи, что с тобой?
Она пыталась ответить, но с губ срывался лишь слабый шепот.
— Ей плохо… очень… Она больна.
Открыв дверцу, Гордон передвинул ее на соседнее сиденье и сел рядом с ней.
— Да ты вся горишь!
— Лейси! — Глаза ее затуманились. — У Лейси жар.
Гордон схватился за руль.
— Быть может, Лейси плохо, но ты немедленно отправишься в больницу.
С неимоверным усилием Габриела умудрилась схватить его за руку.
— В институт доктора Хоффман.
— Ладно, ладно, согласен. — Повернув ключи зажигания, он с огромной скоростью рванул по мостовой.
Через десять минут он вбежал в институт с Габриелой на руках.
— Доктора Иду Хоффман, — потребовал он у медсестры, сидевшей за письменным столом.
— Несите ее туда, — она показала направление по коридору.
Через несколько секунд Гордон внес Габриелу в комнату, полную приборов и инструментов.
— Где доктор Хоффман?
— Мы позаботимся о пациентке, сэр. Только заполним надлежащие бумаги.
Бережно опустив Габриелу на кушетку, Гордон угрожающе повернулся к пожилой медсестре.
— У вас три минуты на то, чтобы привести сюда доктора Хоффман. Иначе я куплю эту гнусную больницу и спалю ее к черту!
Расправив плечи, медсестра злобно уставилась на него.
— Да кто вы такой?
— Гордон Сазерленд. А пациентка, — он указал на девушку, — Габриела Вудс. А теперь пошевеливайтесь.
В комнату вбежала доктор Хоффман.
— Ах, мистер Сазерленд, мне так и показалось, что это вы, когда я случайно увидела подъехавшую машину. — Она внимательно посмотрела на него через сильно выпуклые очки. — Что с Габриелой?