S.T. (авантюрный роман). Собачья жизнь. Рассказы. Заметки на полях бытия
Шрифт:
– Это у Вас сим-карта билайновская, наверное!
Напряжённое сопение и взгляд, убивающий без наркоза, наповал и без шансов на воскресение даже во второе пришествие. Сообразил, что надо пчёлкой билайн исчезать в неизвестном направлении пока цел, полтора цейтнера убойной массы не шутка...
Ответ мед. сестры на вопрос , где сосед по палате после плановой операции, в виде жизнерадостного "остался в реанимации... навсегда" тоже не сразу воспринимается как шутка. Стереотип экстремального мышления - местная особенность, ничего уж тут не поделаешь... Прогуливался тут с экзотическим дедом, почти Мазаем. Длинный, худой , нескладный в белых штанах с надписью "Россия" на лампасах и майкой с головой статуи Свободы и сердечком с NY. Меня он удивил большим пакетом в руках и своей деловитостью в парке кардиоцентра. Сначала к нему из леса вышла, озираясь пара собак, которых он накормил чем-то из пакета, а через некоторое время он ссыпал семечки и орехи в баночку на ели возле въезда для кардиореамобилей. К моему удивлению через пару минут из ветвей показалась
– Преемственность и непрерывность добра, - заявил он внушительно подняв палец, - а как иначе? Братья наши меньшие...
Удивил он меня ещё одним. Увидев пролетавший над нами серебристый самолёт , он что-то забормотал себе под нос, а на мой удивлённый взгляд ответил:
– Я всегда молюсь за тех, кто в небе... Как дочка с внуком приземлились на брюхо с невыпущенном шасси... И помолчав, добавил:
– Молитва-то, как специально для этого. "Да будет воля твоя, яко на небеси и на земли..." На небеси, в небе, значит...
И осенил улетающий самолёт крестом... Удивительно, но там никто и не догадывался, что под ним в нескольких километрах на земле какой-то смешной старик молится за их удачное возвращение с небес на грешную землю...
– В кардиоцентре, как на войне, на краю жизни, - продолжал он.
– Атеистов немного. Понимают всё может быть и воображать не перед кем, всё случается. Вот со мной в прошлый раз молодой парень лежал. Всё смеялся, что я утренние молитвы читал, а как из реанимации привезли со следами утюгов на груди, так уже вечером, дай, говорит дед, посмотреть, что читать надо... Сразу изменился, детство там осталось. В тот же день за крестиком и евангелием в наш Елизаветинский храм сходили, крещёный, а забыл Бога...
Дед осуждающе покрутил головой, но уже через несколько мгновений весело сообщил:
– А вон у той берёзы, я в тарелку молока наливаю...С утра уже нет... Ежи, наверное....
По дорожкам по-прежнему сосредоточенно бродили жертвы кардиохирургии, родственники, забежавшие выполнить семейно-генетический долг, у входов наблюдалось единение персонала и больных в едином порыве греха табакокурения, а с пищеблока несло переваренной капустой и чем-то ещё неизвестным...
В голове крутились всякие глупости вроде кто же всё-таки в этой жизни главный - мы все такие образованные и очень умные, скептически снисходительные ко всему в своём всезнании, или сирые и убогие с простым и открытым сердцем, без которых это мир не имеет никакого значения, эта странная соль земли , её совесть и основа...
+ + +
Ну, вот и дома... Насколько это чудесно понимаешь лишь отряхнув пыль странствий после долго отсутствия и после больницы. Возврат в точку отсчёта с большими или меньшими потерями. Реверанс ключа в замочной скважине и распахнувшаяся дверь , вежливо посторонясь, пропускает в прохладный полумрак другого человека. После таких вещей ты уже не остаёшься прежним, ритуал возвращения воспринимается по-иному, чем суетливое шмыганье за дверь на пять минут. Ты переступаешь порог другого мира. До боли знакомого, позабыто-привычного, но другого. Он-то остался прежним, но изменился ты сам и значит отношение к нему, а взгляд на предмет с другой стороны меняет его, что ни говори, и иногда довольно радикально. Как здорово обессиленно присесть в коридоре, облокотиться на стенку и, вытянув ноги, прошептать пошло-избитое, ну, вот я и дома. Закрыть глаза и блаженно-глупо улыбаясь, осознать это всем телом... Человек не может существовать , если у него нет дома, места, куда рано или поздно он может возвратиться, где его ждут, где он может быть собой, беззащитно-глупым , спокойным и счастливым, где совсем не так уж и важно количество предметов комфорта и размер площади, главное присутствие неосязаемой ауры дома, который где-то там постоянно нас ждёт, как верная Пенелопа, и верит, что это обязательно произойдёт, рано или поздно, но обязательно и безальтернативно, потому, что иначе просто не может быть... ведь вернуться домой - это счастье..
.+ + +
Рассвет неслышно, с партизанскими замашками вползает в столицу... Заспанная синева полусонного неба постепенно растворяется в азарте просыпающегося солнца, бесцеремонно убирающего грустные темно-синие пастельные тона, покрывая золотистой пылью начинающегося утра крыши домов и верхушки молчаливых деревьев. Их торжественно-усталый сон сейчас будет беззастенчиво нарушен хлопаньем окон и дверей подъездов, шумом заводящихся автомобилей, выходящих из ночной нирваны, голосами людей, спешаших неизвестно куда и зачем. Ошарашенные птицы пытаются скрасить своим пением наступающее безобразие грядущего дня, но гул проносящих по улицам машин, сохатых троллейбусов и пузатых автобусов сводит на нет все эти героические усилия по в становлению гармонии в отдельно взятом городском дворе. Где-то на периферии сознания, запоздавший нетрезвый дворник отчаянно пытается настроить камертон этого дня смычком своей видавшей виды метлы, но получается как-то не очень, сбивчиво и не очень убедительно. Видимо, вчерашнее вечернее обсуждение камасутры рубля, доллара и евро было неудачным, водка в очередной раз оказалась не свежей , а назойливая головная боль никак не хочет оставаться в прошедшем вчера.
+ + +
Помните документальный фильм 1991 года "В постели с Мадонной"?.. Вот уже третью ночь я провожу в постели с Джек Рассел Терьером. Это, слава Богу , не мальчик, а девочка гладкошерстного ДРТ, хотя , чувствую, начинает здесь попахивать зоофилией. В других местах, включая собственную подстилку, эта дама спать категорически отказывается. Требуется ей, видите ли, тёплый партнёр для утех, к которому можно прижаться и дрыхнуть без задних ног. Одно печалит. Звуки её периодического падения на пол и последующее возвращение космонавта на базу. Вспоминается песня Blue System "... My bed is too big. Too big without you, baby..." Да без неё моя постель меня полностью устраивала, с появлением этого тирана она стала мала, как подсевшее бельё. Она всё время пытается лечь перпендикулярно, уткнувшись тёплой задницей в бок, и принципиально на свободную сторону кровати, чтобы голова красиво свешивалась вниз, можно и из-под одеяла. Периодически норная природа берёт своё и она начинает квест под одеялом вокруг уютно спящего тела, засовываю любопытный нос во все мыслимые места. Откуда у неё замашки таможни?.. И всё же , имея опыт содержания других собак, скажу , "...но тебя не любить не возможно...", это очаровательный сгусток вечной энергии, в который влюбляешься сразу, магия очарования этой породы не поддаётся разумному объяснению, на неё невозможно сердиться, она будит в тебе , необъяснимую логически, всепрощающую доброту и понимание, что любовь - это добровольные шоры мазохиста, неизлечимая болезнь и одновременно волшебный дар, связывающий двоих и не только в кровати..
+ + +
Как-то незаметно-трагично оборвалось лето... Дружные стоны, что лето уже не то, адаптация к дождям и невыразительности гидрометеорологических температурных шараханий, и вот уже понимание того, что об этом лете можно говорить только в прошедшей форме. Было, загорали, купались, потели. Перевёрнутая страница жизни с ворохом пёстрых воспоминаний и неосознанности перехода в прошлое. Любой сезон всегда рубеж. Зима - пена снега и шампанского, пережили ещё один год и Слава Богу! Весна, тоже протяжный вздох при виде зелёного инея на пригорках оттаявшего снега - перезимовали, ещё чуть-чуть и лето. Лето, вроде как, самый главный сезон, период отпусков и ублажения тела ультрафиолетом, фруктами, морем и половыми излишествами. Ну, а затем осень - с тюлем золотого-багрянца над увядающим лесом, грустным шорохом опавших листьев под ногами и отражением ностальгии синевы неба в любимых глазах. Сегодня кончается лето. Последний день, последняя ночь... Завтра проснёмся уже в осени. В снегопаде букетов первоклашек, всегда красивых с горящими глазами и верой, что сегодня они открывают двери в удивительную, почти взрослую жизнь. День воспоминаний взрослых о своей школе, старых друзьях и грустным пониманием, что в жизни могло быть совсем иначе. Грусть может быть светлой и доброй, если на её дне ещё теплится надежда, что всё в этой жизни ещё будет хорошо, главное уметь ждать и верить...
+ + +
Город проснулся в осторожных объятиях багрянца осени... Холодное утро тактично намекнуло, что столбик термометра определённо устал и более не будет радовать оптимизмом плюсовых температур. Земля начала остывать, заворачиваясь шифоном молочного тумана, который исчезает только к полудню, оставляя капельки росы на съёжившейся траве, словно нежданные слёзы воспоминаний чего- то ушедшего, очень личного и непоправимого. Как-то внезапно быстро золото листопада сорвалось с усталых плеч поникших деревьев и вот уже зашуршало под ногами рекой взметающихся разноцветных листьев, прикрывших одиночество осиротевшей земли. Осенняя тишина непривычна для слуха и ты не сразу понимаешь, что пропали добросовестные соратники лета птицы, телепортировались вместе с ним в тёплые края на целый год. Небо занавешено грязно-серой пеленой унылых облаков, в которых основательно затерялось солнце, со всеми прелестями своего вечного оптимизма и обнадёживающей бодрости. В глазах прохожих поселилась грусть и скорбное понимание, что это надолго. Лобовые стёкла стоящих во дворе машин, покрылись испариной мутного конденсата, к которому периодически прилипают пролетающие мимо ошалевшие листья, до конца непроснувшиеся и не понимающие, что происходит. Ожили дворники и звуки метущейся листвы привычно вошли в застывшие дворы, доказывая, что угрюмая жизнь продолжается и , как раненый солдат, отползёт дальше от поля боя. Хочется натянуть одеяло с головой и продолжать спать дальше, ведь там, во сне, всё ещё продолжается лето... Но чудес не бывает... Вернее они случаются не так часто, как нам хотелось... Пора вставать, изменять это загрустивший без тебя мир, который так нуждается в твоём оптимизме и уверенности, что всё пройдёт... и грусть тоже...
+ + +
Заснувший город неривычно тих... Он весь во власти почти физически осязаемого бархата темноты и безумной паутины человеческих снов. Переплетение этих двух реальностей - снов и яви столь очевидно своей неочевидностью, что голова идёт кругом... Это мир утомлённых за день спящих тел, настойчиво преобразующих унылую повседневную реальность в нечто особенное, неимеющее названия и физического статуса, но от того не менее реальное и неизбежно случающееся каждую ночь, с неудержимостью древнего проклятия сваливающегося на голову в самое неподходящее время...