S.W.A.L.K.E.R. Звезды над Зоной (сборник)
Шрифт:
За все время я отвлекся лишь один раз. Планетолет ощутимо тряхнуло, затем голос пилота по забытой внутренней связи громко произнес:
– Что за дела? Ты же мешаешь! Отстань!
– Что случилось? – спросил я, медленно возвращаясь к действительности.
– А, ерунда! – откликнулся пилот. – Тут какой-то дурачок пытался меня остановить. Я ему сказал, чтобы он отстал. Ну, и скорость пришлось увеличить.
– И что он?
– Отстал. Куда ему, тихоходу, за мной гоняться.
– Вот и хорошо… – пробормотал я. Душой я был уже далеко, там, где готовилась экспедиция за сокровищами Флинта.
У
А сейчас я встретился с иным и куда более удивительным чудом. Книга – откуда-то из глубин памяти всплыло это название – не пахла морем или ромом, единственный звук, который она издавала, – чуть слышный бумажный шорох, когда переворачивалась очередная страница. Никто не вещал проникновенным баритоном, не уговаривал вкрадчиво купить ненужное, не напевал искусительных предложений. Но при этом книга говорила тысячью голосов, живых и настоящих. Я слышал свист ветра и скрип снастей, стук по палубе деревяшки, которую зачем-то приделал себе вместо ноги Джон Сильвер. Вот уж этого человека я видел как живого. Он был бы своим среди пенсионеров Культауна на самой глухой ферме. И будьте уверены, в его палисаднике цвели бы самые роскошные розы. Он бы завел себе пенковую трубку и с презрением отказывался бы от услуг трансплантационной клиники, всем биопротезам предпочитая свою деревяшку. И в кармане у него непременно бренчали бы десятисентовые монетки, совершенно ему ненужные.
Ну кто из иллюстраторов мог бы создать такой образ Джона Сильвера? А мне только этот и греет душу. Другого Джона Сильвера мне не надо.
Но вот наступила минута, когда хриплый голос Капитана Флинта, не пирата, а попугая, последний раз прокричал: «Пиастры! Пиастры!» – и книга закончилась.
Твердая обложка захлопнулась, погасив волшебный мир. Я поднял голову. Зеленый купол настольной лампы мягко мерцал передо мной, чудесно преображая действительность. Я смутно вспомнил, что нас уже давно должны взять на абордаж. И не книгу я должен дочитывать, а в наручниках плестись на допрос.
Интересно, Культевы дознаватели успели заметить, что «Друг читача» – не звездолет, а каботажное судно? Думается, успели и доложили начальству, потому-то Жозеф Культя и веселился, думая о растяпе-грабителе. Представляю, как он веселится сейчас и какие кары обрушились на головотяпов.
Я с сожалением погасил лампу и отправился в рубку. Там меня ожидало умилительнейшее зрелище. В рубке царил полумрак, лишь зеленые индикаторные лампочки слегка рассеивали его. Манипулятор, расположенный над пультом (штука вредная, а порой и опасная) сжимал чистящую салфетку, тщательно протирая ею объектив телеглаза.
– Доложите обстановку, – приказал я.
– Да, конечно, – траурным голосом отозвался автопилот. – Докладываю, что это очень печальная история. Молодые люди, парень и девушка, любят друг друга, но их семьи враждуют. В результате несчастные гибнут. Если бы я умел плакать, я бы рыдал, – чистящая салфетка прошлась по объективу телеглаза.
– Очень интересно, – сказал я, – но все же, что творится за бортом?
– Ничего особенного. Космос, – чуть обиженно ответил автопилот. – Система Элау, как и обещано.
Засветился экран, полный незнакомых звезд.
Сказать, что я никогда не был в системе Элау, – значит ничего не сказать. Поселение это основано в эпоху галактической раздробленности какими-то беженцами или потерявшимися переселенцами. Как их занесло в такую даль, не помнят даже они сами. Система Элау находится в Малом Магеллановом облаке, и даже при нынешних скоростях лететь туда нужно больше тридцати лет. Недаром автопилот, получая задание, заметил, что до Элау далековато. Я тоже ляпнул это название с велика ума; уж очень не хотелось в застенки Жозефа Культи.
Обустроившись на новом месте, жители Элау отправили экспедицию на родину и наладили контакт с галактической Федерацией, которая как раз образовалась к тому времени. Так что формально мы представляем единое целое, хотя желающих тратить полжизни на перелет из одной галактики в другую – не так много. Элаиты осваивают звезды своей галактики, которую только астрономы считают маленькой, у нас тоже есть чем заняться скучающему авантюристу. А сообщение осуществляется автоматическими грузовиками, время для которых ничего не значит. Не знаю, что возят эти грузовики и кому. Известно только, что элаиты очень интересуются историей и культурой бывшей родины – видимо, боятся выглядеть провинциалами в глазах метрополии. А это значит, что старинная ювелирка, да еще отягощенная историческими анекдотами, стоит здесь немыслимых денег.
– Чего смотришь? – ворчливо прервал мои мысли автопилот. – Небось думал, что я тебе вру?
Механизм не должен так разговаривать с человеком, но автопилоту, умеющему за день совершать межгалактические перелеты, дозволено многое.
– Не сердись, дружище, – сказал я. – Лучше ответь: у тебя экспресс-лаборатория есть?
– Есть, конечно. Все штатное оборудование в наличии.
– Будь добр, дай вывод на мою каюту. Мне надо поработать.
– Лучше бы почитал чего-нибудь, – проворчал пилот. – Иди, работай, все готово.
В каюте у стола появился выращенный пилотом пульт универсального анализатора. Среди бесчисленного количества программ я выбрал совершенно ненужную на планетолете программу исследования ювелирных изделий, вынул из сумки ожерелье царицы Халиды и, преодолев искушение полюбоваться сиянием камней, отправил ожерелье в пасть анализатора.
Трудился прибор недолго, и заключение его было обескураживающим: сапфиры искусственные, более того, плавленые, бриллианты синтетические, работа – машинная. В довершение всего на золотых пластинках с тончайшей гравировкой, обнаружилась видимая лишь в микроскоп надпись: «Что, ворюга, много украл?».