Сад для вороны

Вран Карина

Последнюю иллюзию свободы разрушить решила. Схожу, это не тот вызов, который можно игнорировать.

«Свободу попугаям!» — потешалась та часть меня, которая еще не отошла от гуляний по райскому саду. — «Воронам свободу — тоже!»

— С радостью, — согласилась на конвоирование. — Мне как раз нужно поговорить с госпожой Лин Цинцин.

Секунды две-три наслаждаюсь видом отпавшей челюсти. Пока няня, ценящая благосостояние и статус (язык чешется назвать ее продажной шкурой) выше иных человеческих качеств, не возвращает

«лицо». Исключения, как я и говорила, есть везде.

— Тебе? С директором? — а в голосе-то испуг. — О чем?

И вздрогнула, и зрачки расширились. Боится директора — или меня? В том плане, что я могу сказать что-то такое госпоже Лин, отчего нянечке не поздоровится? Чует неприятности?

Я думала, эпизод с камерой закрыт (замят). В тот раз, когда она бросила группу на Шань, она точно не имитировала проблемы с кишечником. Хм, хм.

Похоже, не вся картина видна мне. Что-то я явно упускаю.

— О важном, — не стала развеивать чужие страхи я.

Немного жестоко с моей стороны. Спишем на отголоски демонического начала, ага.

У меня и в самом деле есть разговор к Лин Цинцин. «Лин Цинцин, Лин Цинцин, Лин-Лин Лин Цинцин», — с самого утра заело в моей бестолковке на мотив рождественской песенки.

Я хочу отпроситься с танцев. И друзей отпросить, на недельку, может, чуть меньше. Причина: съемки по моему новому сценарию. Оба Яна страшно воодушевились, узнав, что придумала Бай Я для нового ролика.

«Это именно то, что нужно!» — был дан вердикт.

Я возгордилась собой и мамулей. Это ведь была ее идея с картиной. Прекрасный толчок для порыва вдохновения.

А занятия танцами сейчас нам: мне, Джиану и Ченчену, мало что дают. После разминки и растяжки мы раз за разом гоняем один и тот же танец. Тот, что для отчетного выступления. Если на других занятиях упор делают на лучших, то на танцах всю группу тянут на дно увесистые «гири». Слон и енот, оба из переведенных.

Бегемот прежде тоже не отличался особой грацией. Но с ним отлично поработала хореограф Ляо. Здешняя преподавательница до мастерства госпожи Ляо не дотягивает. В итоге мы, по сути, теряем драгоценное время.

Да, эта ворона догадывается, что многочисленные повторы из-за ошибок отстающих — это во имя духа коллективизма. Не конкуренцией единой силен Саншайн. Надо и «чувство локтя» детям прививать.

Именно поэтому я по сей день ни разу и не пикнула о темпах доп. занятий. Но нынче появился повод. Солидный, увесистый повод: для жирафа с бегемотом это будет гонорар, а мне (на имя мамы) — процент от доходов. И определенная известность. Дядя Ян прав: пока люди заинтересованы, необходимо и дальше подогревать интерес.

Это то, что мне хотелось бы обсудить с директрисой. А вот что понадобилось любительнице пирамид от вороны — загадка.

[1] ??(кит). [Zhiji] — знать (другого, как самого) себя; доверенное

лицо, родственная душа.

Глава 3

Госпоже Лин Цинцин удалось меня удивить. Первым же свои вопросом.

— Ученица Ли Мэйли, как здоровье твоего уважаемого прадедушки? — с неподдельной (или ну очень умело изображенной) заботой озвучила директриса.

— Благодарю, госпожа директор Лин, — обозначила поклон, как воспитанная девочка, эта ворона. — Мой предок чувствует себя значительно лучше.

Уважение к старшим — это не всегда одни сплошные плюсы, как мне видится. Но и в минусы почтительность такого рода заносить нельзя. Как всегда: вопрос в балансе.

— Твоя позиция в рейтинге группы, — постучала пальцами по столу директор Лин. — Значительно просела за время вынужденного отсутствия. Мне жаль, но таковы правила. В Саншайн они едины для всех.

На этом месте я удивилась еще раз. И сильно: передо мной не извинялись, еще нет, но выражали сожаление. Неужели так велика сила телевизионной премии?

— Понимаю, — пожала плечами.

Это не вполне правда, но звучать я стараюсь уверенно. Неужели хозяйка главного кабинета Саншайн… Тут хотелось бы сказать: на моей стороне. Но заявление слишком громкое и необоснованное. Скажу так: неужто директор Лин испытывает — и демонстрирует — ко мне некоторое расположение?

Улыбка, прямой взгляд из-под очков в толстой черной оправе (в день тестов Лин Цинцин их не надевала, к слову), жесты и мимика говорят об искренности.

А еще на столе стоит пирамидка. Та, что была собрана Ченченом в день тестов. Для нее подобран (или изготовлен) купол из тонкого стекла. Так на необычный 3D-пазл не попадает пыль. А хозяйка кабинета может любоваться красотой сколько угодно.

«Трофей» ценен не только внешне. Он еще и свидетельствует о том, какого особенного ученика для Саншайн сумела разглядеть директор. Это свидетельство ее дальновидности.

— Ты действительно одаренная девочка, — продолжает удивлять меня Лин Цинцин. — Принять тебя было единственно верным решением.

— Спасибо, — осторожненько благодарю.

— Тебя хвалят в еженедельных отчетах многие учителя, — рука госпожи Лин как бы невзначай касается клипборда с бумагами. — Особенно учителя китайского и английского.

— Спасибо, — заполняю паузу еще одной дежурной благодарностью.

— Как ты знаешь, в конце полугодия мы приглашаем родителей, — тень набегает на директорское чело. — И устраиваем большой концерт.

Ерзаю на стуле. Это она так намекает, что я напрасно не пошла на театральные «допы»?