Сад нераскрывшихся цветов
Шрифт:
– - Я не счел нужным. Все, выбрасывай. Зачем ты вообще взял это? Мне не нравятся девушки, Нил...
С этими словами он приобнял меня за плечи -- в этом жесте не было ничего отвратительно-романтичного. Скорее это выглядело очень по-дружески. Но я-то знал, с какими чувствами Арлен делает это. Я перестал приставать к нему, и через минуту парень расслабился. Тогда я снова решил продолжить пытку уговорами.
– - А представь, если бы ты кого-то любил. И написал ему письмо. А оно не пришло бы ему. Никогда.
– - Ладно, -- вдруг сорвался Дарси, и я даже вздрогнул, чуть отстранившись. Я не успел сказать ничего особенного, как нечто повлияло на него -- он изменился в лице, задумался, напрягся. Но момент упускать было нельзя. Я вручил парню ручку и велел написать на другой стороне что-нибудь разумное. "Прости, девочка, мне нужен только Нил" -- вывел он, но я тут же
Минут через пять мы общими усилиями смогли с горем пополам написать не совсем обидный отказ. Взамен на сомнительную услугу Дарси потребовал немногого -- легким усилием он накрыл мое тело своим, чем полностью обездвижил, и впился в меня губами. Порой такая настойчивость пугала меня, но получал удовольствие я не меньшее. С повиновением я ответил на поцелуй, а мои руки скользнули под рубашку парня -- обжигаться об его тело было безумно приятно. И вновь аромат мяты, исходивший от его кожи, одежды и волос. Через сотню мгновений, когда наши губы налились кровью, а все звуки вокруг слились в обоюдный хриплый стон, парень приподнял меня. Я сразу заподозрил что-то неладное, и мои догадки подтвердились, когда на голову легла тяжелая ладонь -- требовательно Дарси заставлял меня спуститься. Я сполз на пол, и только тут до меня дошло...
– - Ты правда думаешь, это необходимо?
– - Давай жалюзи закроем, если ты смущаешься, -- Арлен опустил на пол ноги и двумя пальцами приподнял мой подбородок. Как же властен был его взгляд в тот момент...
– - Да нет, -- замялся я, с тихим ужасом наблюдая за тем, как возлюбленный расстегивает ширинку. Боялся я скорее не самого действия, а того, что я не представляю, как это вообще делается. "С другой стороны, -- убеждал себя я, -- ты знаешь, насколько это приятно. Неужели ты не можешь хотя бы попытаться доставить такое же наслаждение Арлену?"
– - Тогда чего не так?..
– - Все так, -- расслабленно выдохнул я и, подхватив ладонь Дарси, прижал ее к своей щеке.
Мне было немного страшно -- признаться, сперва я не был уверен, что фаллос Дарси поместится у меня во рту. Но, как оказалось, это и не требовалось. Ладонью я обхватил алый пульсирующий ствол и, зажмурившись, губами опустился на мясистую обнаженную головку. Я не мог видеть, но мог только представить лицо Арлена в тот момент -- я слышал, как он подавил стон и шумно выдохнул, телом подавшись вперед. Тогда я тоже попытался расслабиться. Губы опустились ниже -- я будто чувствовал на них огонь, а руками я помогал себе, осторожно двигая крайнюю плоть. Ладонь Дарси опустилась на мою голову, будто требуя захватить губами член еще больше. Буквально через минуту, стоило только ускорить темп, я закашлял и отстранился -- с моих губ прямо на футболку стекали скользкие солоноватые дорожки спермы. От удивления я сглотнул все, что осталось во рту, и, взглянув на Арлена, произнес:
– - Пойду отнесу твой ответ Люси.
***
В первую субботу января в "Хартвуде" назначался день уборки. Для персонала это был отличный способ заставить избавиться от мусора таких, как, например, Гаррет. И даже самый фанатичный чистюля был обязан хотя бы протереть полки. Что касается меня, то прибрался в комнате я довольно быстро: в мусорное ведро полетели старые тетради, черновики, всякая сломанная мелочевка и одежда, которую уже надевать было стыдно. Все это я утрамбовал в большой пакет, выданный комендантом, и оттащил этот мешок к заваленным мусорным бакам. Когда я вернулся, Арлен закончил подметать полы и теперь кропотливо чистил свой пушистый коврик, измазавшись в густой пене. Выглядел парень в спортивном костюме и такой позе довольно забавно, но открыто смеяться я струсил. Мне всегда казалось, что возлюбленный лишен самоиронии. Внезапно я споткнулся о несколько коробок, которые тут же узнал -- при переезде Дарси сунул их под кровать и ни разу не доставал за все время, что жил здесь. По-видимому, барахло, с которым было жалко расставаться. День уборки -- именно тот момент, когда можно найти в себе силы отказаться от старых ненужных вещей.
– - Ты куда-нибудь пойдешь сейчас?
– - спросил меня Арлен, на секунду оторвавшись от своего занятия.
– - Скорее всего, -- ответил я.
– - Лили звонила. Не знаю, что хотела, но мы давно не разговаривали.
– - Захвати тогда коробку на выброс. Только не белую, а ту, что слева, коричневую.
– - Ладно, -- слушая вполуха, согласился я и принялся переодеваться.
За несколько
– - Арлен, белую или коричневую?
Юноша промолчал, головою покачивая в такт музыке, которая гремела из его наушников. "Да какая разница", -- подумалось мне, и, взяв белую коробку, я стремительно покинул комнату. Мне не хотелось идти по общей лестнице: встреча с Колином или еще кем-нибудь из класса всегда заканчивалась провокацией с их стороны. Поэтому, свернув налево, я предпочел маленькую лесенку, по которой обычно спускался персонал. Коробка была не очень тяжелой, и меня тут же начало мучить любопытство -- что в ней? Может, какие-нибудь старые поделки Арлена? Его смешные рисунки, может, стихи, детские фотографии или чего-нибудь еще?.. Мне жутко захотелось узнать парня получше, поэтому, пока никто не видит, я скользнул в сушилку и прикрыл за собой дверь. Конечно, мой поступок был не совсем правильным, но как человек, делящий с Дарси одно чувство на двоих, я считал, что имею право. Отковыряв скотч с крышки и распахнув коробку, я охнул: на дне лежали какие-то тетради и целая куча клетчатых листов. Сначала мне подумалось, что это черновики и старые тетради, но, достав все со дна, я понял, что это не так. Я распрямился и начал листать ежедневник -- расписание занятий, заметки и...
Едва мои глаза коснулись текста на найденной меж страниц записке, я выронил ее из рук и, прижавшись спиной к стене, ощутил, что потерял дыхание.
Глава 20
"Шелли, я не умею писать писем, но сейчас делаю это, потому что знаю, ты его никогда не увидишь..."
"..твои волосы пахнут дождем".
"Слишком глупо, но эта глупость -- все, что у меня есть".
".. . не повернешься ко мне спиной".
"Я израсходован, но ты делаешь из меня человека".
"...оба знаем, что это неверно".
"Но я люблю тебя".
Я запрокинул голову и пальцами сжал виски. Мои глаза безумно метались взглядом по белому потолку, который чернел с каждой долей секунды. Было так плохо, что ноги почти отказывали, и я уже готовился распасться на атомы. Но, нет, плоть оставалась плотью, только кусочек души откололся. "Арлен любил Шелли, -- как зомбированный бормотал я, в некой фрустрации собирая листки с пола.
– - Шелли... Любил его?" Записки вместе с ежедневником вновь улеглись на дне коробки, и вдруг случайно к коленям спикировала фотография, распечатанная на обычной офисной бумаге. С яркой карточки, явно сделанной на фронтальную камеру мобильного, на меня смотрел Дарси, чьи губы замерли в полуулыбке. Фотографировал же юноша, чем-то походящий на меня. Только волосы его были почти такими же темными, как и у Арлена, а глаза -- болотно-зеленого цвета. Не знаю, что нашло на меня в тот момент: я глядел на незнакомца, а он глядел на меня и улыбался. В своей голове я будто слышал его голос: "Дарси говорил мне, что любит, а тебе нет". На мальчишке была надета спортивная форма легкоатлета, и, скорее всего, момент был запечатлен на соревнованиях или вроде того. Окончательно разозлившись, я скомкал фото и швырнул его со всей силой туда, где нашел. И... эта коробка все время стояла под кроватью, на которой Арлен без зазрений совести прикасался ко мне, приникал губами и заставлял умирать от смущения и наслаждения. Дарси врал мне. И никогда не говорил, что любит, несмотря на то, что однажды мы были очень близки.
От обиды я заплакал, лбом припав к стене душной сушилки, пропитанной запахам хлора. Мне не хотелось показывать свои слезы даже самому себе и уж тем более признавать то странное чувство, напоминавшее массивную черную дыру в моей груди. Было проще сломать разом пальцы, изорвать себя в клочья или просто умереть. Словно части витража, я сложил слова, когда-то произнесенные Гарретом, и недавнюю полемику Леоны с Арленом: Дарси любил Шелли, и, видимо, это было взаимно. Но что случилось и почему этот парень перевелся по настоянию моего соседа?